Журнал Русская жизнь - Эмиграция (июль 2007)

- Уеду я, - говорит Михаил Иванович. - Вот доработаю до пятнадцатого и уеду, и не удержишь меня.

- Ну, уезжай, - равнодушно отвечает Федор Николаевич. - Я на твое место никого брать не буду месяц. Хватит тебе месяца?

- Бери, не бери, мне все равно, - бурчит Михаил Иванович, но замолкает.

Заведующий заканчивает свой список, ставит размашистую подпись и обращается к механизатору:

- Ты бы хоть объяснил гостям, чего ты так заводишься.

Михаил Иванович, волнуясь, начинает объяснять.

- Мы живем здесь, мы русские. Это мы так думаем, что мы русские. А сами не видим никаких русских, кроме друг друга. И думаем, что русские - это мы и есть. А приезжаешь в Россию - там все другие. Мы ни с кем не сможем жить, кроме друг друга, но боимся себе в этом признаться, и я тоже боюсь.

Завтра он снова придет к заведующему и будет грозить скорым отъездом. Заведующий снова будет его подкалывать, а Михаил Иванович - обижаться. Так пройдет несколько лет. Михаил Иванович состарится, начнет ходить в молельный дом. Дети будут уезжать учиться - в Россию или далеко за границу. Вернутся не все. Черный город понемногу будет разрастаться. Построят мечеть. Лет через десять, в крайнем случае двадцать, Ивановка станет обыкновенным азербайджанским селом.

В Ивановке боятся об этом думать, но все равно думают.

Антонина Мухина

Гражданское счастье

Хроника гнусных времен

У жительницы столицы Валентины Симоновой есть диплом Московской консерватории, московская квартира, муж и работа в оркестре. Она гражданка Украины.

Семнадцатилетняя Валя приехала в Москву из Киева пятнадцать лет назад и с первого раза поступила в консерваторию по классу виолончели. Советского Союза уже не было, но тогда еще казалось, что границы, таможни, режимы - это глупая, незначительная формальность, славянским ли ручьям не слиться в русском море? Валя с упоением училась, в ее паспорте стояла прописка в общежитии на пять лет.

В 1997 году, получив диплом, Валя пришла в ОВИР на Покровку и выразила желание стать гражданкой Российской Федерации. Но ее выгнали: нет прописки - нет и оснований. Валя пыталась объяснить, что по закону она как бывшая гражданка СССР, обладательница советского паспорта без признаков другого гражданства имеет полное право стать россиянкой. Но у всякого чиновника на закон найдется приложение к закону - а приложение требовало жилплощади. Денег на взятку или фиктивный брак у нее не было, да если бы и были - Бог навыков не дал. Сплошная виолончель.

Вскоре Вале исполнилось двадцать пять, и ей пришлось обменять заветный советский паспорт на новый украинский. Все надежды стать россиянкой «по закону» рухнули. Теперь она была полноправной иностранкой. Валя решила ждать.

Ждать пришлось до весны 2002 года, когда, продав квартиру на Украине, Валя купила квартиру в Москве. Радость была недолгой. В ЖЭКе отказались ее прописывать. Валя пошла к юристам. Юристы смотрели документы, вздыхали.

- Это распоряжение мэра. Вам нужно получить письменный отказ от паспортного стола и подать на них в суд.

- Они не дают письменный отказ.

- Тогда вам нужно направить им заказное письмо с уведомлением о вручении. Если в течение месяца они не ответят, подаете в суд.

- А нет ли других выходов из ситуации?

- Есть всего три пути, - отвечали юристы. - Первый: вы идете в паспортный стол и даете взятку, вас прописывают. Второй: вы идете в паспортный стол и говорите, что подали в суд. Даете взятку, только уже значительно меньшую, и вас прописывают. Третий: вы подаете в суд. Только учтите: московский суд вы проиграете, потому что они выполняют распоряжение главы города. Тогда вы подаете апелляцию в Верховный суд, и вас прописывают. Это долго и дорого, но года через три у вас все будет.

Однако в 2002 году - ура, ура! - «Закон о гражданстве РФ» поменяли. Судиться теперь не было смысла: по новому закону наличие квартиры и прописки роли не играло. Нужно было получить всего-навсего, в последовательности: 1) разрешение на временное проживание; 2) вид на жительство; 3) гражданство. Валя посчитала: если сложить все сроки ожиданий по каждому пункту и прибавить к ним срок, который нужно прожить в соответствии с каждой бумагой, чтобы подать на следующую, выходит восемь лет.

Но и бланка заявления для разрешения на временное проживание ей все равно не дали. На такие разрешения существует квота, и она давно закончилась. Не было квоты и на следующий год, и через год, хотя Валя пришла в первый рабочий день января. А осенью 2004-го Россия подписала с Украиной международное соглашение о пребывании в стране до девяноста дней без регистрации, поэтому в 2005 году Валя никуда не ходила, а просто выезжала и въезжала каждые три месяца.

15 января 2007 года в силу вступили изменения к закону о мигрантах. Россия пошла навстречу бывшим соотечественникам: пакет документов для разрешения на временное проживание значительно упростился. Не нужны теперь справка о несудимости, свидетельство о рождении, документ об образовании! А самое главное - не нужно доказывать, как раньше, что у тебя есть деньги на три года вперед (215 тыс. рублей на банковском счету) или стабильная белая зарплата выше московского прожиточного минимума.

День первый

16 января 2007 года Валя уже стояла в очереди к инспектору миграционной службы. Решили пошевеливаться - «упрощенная схема» действует только год. Согласно новому «Закону о гражданстве» до 1 января 2008 года любой бывший гражданин СССР может подать на гражданство по статье 14, пункт 4 и, подтвердив советское прошлое свидетельством о рождении образца 1974 года (не менявшимся до 1992 года), всего через полгода стать гражданином. Но! У мигранта должно быть разрешение на временное проживание.

А для этого нужно попасть в пресловутую квоту - или найти причину пройти вне ее. Вне квоты шли дети, родители, супруги, рожденные в РСФСР, и граждане, оказавшие «неоценимые услуги государству». Квот на 2007 год в Москве было всего пятьсот. В Санкт-Петербурге - полторы тысячи. В Рязани и области - сто пятьдесят, а на Алтае вообще тридцать.

Валя думала, как ей повезло: она жена россиянина. Уверенная в удаче, она решительно переступила порог кабинета. Инспектор поморщился, но бланки выдал. И добавил:

- Вам нужен миграционный учет. С 15 января все приезжающие должны стать на учет в течение трех дней.

- Но ведь девяносто дней для Украины?

- Милочка, вы умная, но не сильно. В соглашении написано, что можно проживать без регистрации, а «регистрация» и «учет» - отличаются. Почувствуйте разницу.

- Хорошо. Я хочу стать на учет в свою квартиру.

- На учет может поставить только россиянин. Вы не можете быть прибывающей и принимающей стороной одновременно. Все, идите, не мешайте мне тут.

Валя уже пыталась зарегистрировать себя в свою же квартиру. Заполняла заявления: «Я, Валентина Сергеевна Симонова, прошу зарегистрировать меня к себе», - и ниже, в графе квартировладельца: «Я, Валентина Сергеевна Симонова, против регистрации себя у себя не возражаю». Ей выдавали временную регистрацию на три месяца. Но продлилось это недолго: вскоре от таких жильцов стали требовать поручительство россиянина, проживающего в квартире.

Все законы о мигрантах написаны с оглядкой на бедных гастарбайтеров. Иностранец-собственник не учитывается ни в одном пункте.

День второй

Инспектор потребовал принести все медицинские справки в течение тридцати дней («Не принесете - закрою дело, подавать заново - через год») и заодно посоветовал обратить внимание на объявление в коридоре.

«Оказываем услуги… оформление гражданства…» - прочитала она. Позвонила, поехала.

Валю провели к бородатому джентльмену. Он представился адвокатом.

- Вопрос ваш сложный, но решаемый, - запел адвокат. - Гражданство будет через четыре месяца.

- Сколько?

- Полторы тысячи долларов разрешение, полторы тысячи гражданство. У нас гарантия! Половина денег вперед, половина по факту. А теперь слушаю ваши нюансы.

Нюансы Валя не стала рассказывать, быстро попрощалась. Уходя, посмотрела название конторы: «Благотворительный фонд помощи ветеранам Федеральной миграционной службы».

День третий

За час до открытия КВД (кожно-венерологического диспансера) у входа собрались человек двести. Почти все были «лицами кавказской национальности». Валин номер - триста семьдесят второй.

- Сейчас получишь квитанции и анкету, - объяснила ей большая, важная женщина. - Анкету заполнишь, квитанции оплатишь. Придешь второй раз, сдашь квитанции, получишь бегунок. Здесь же сдашь кровь. Идешь в туберкулезный диспансер, там тоже сдашь кровь, мочу, сделаешь флюорографию. Потом к наркологу, он даст справку, что ты не наркуша. Вернешься, здесь тебе все заверят, дадут справку, что СПИДа нет. И уже со всем этим - в управление здравоохранения.