Газета Завтра Газета - Газета Завтра 916 (23 2011)
А.П. Значит, ваша деятельность небезуспешна. Даже ваш личный пример говорит, что такого рода деятельность не просто возможна, — она существует. И вообще неизвестно, почему еще мы живем на Земле. Может, потому что вы занимаетесь своей деятельностью. Или, может, я занимаюсь своей деятельностью. Это, повторяю, объединение человечества происходит не обязательно через Организацию Объединенных Наций. И не обязательно через существующие экуменические центры. Я думаю, что объединение человечества происходит через культуру в большей степени, чем через что бы то ни было. Культура во многом индифферентна к религии и очень восприимчива к любви.
М.Л. Да, но в наше время миру требуется какой-то единый духовный орган, который показал бы ему пример, как надо объединяться, который повёл бы его за собой, который был бы действительно авторитетом духовным для всех — над религиозным, над человеческим…
А.П. Это, наверно, Международный валютный фонд, Михаил?
М.Л. Вы — юморист. Я вас считал за серьезного писателя… (смех).
А.П. Вы, что — одержимы идеей создания глобальной партии?
М.Л. Это не партия, но какая-то духовная надстройка над миром, которая действительно могла бы показать миру и другое образование, другое воспитание человека. Мы в школе даем образование, но не воспитываем человека. И он выходит после школы — никто. Если бы мы преуспели хотя в одном поколении — сделать из ребенка нормального человека — то изменили бы мир.
А.П. Я советский человек, как и вы. Я адепт советской эпохи, за что, может быть, и гоним, и являюсь белой вороной отчасти, а может, наоборот, самой черной вороной в сегодняшнем российском обществе. И я-то знаю, что советский строй ставил эту гигантскую задачу — воспитать нового человека. И когда Сталин открывал университеты, и до войны, и после войны, он их открывал как монастыри знаний. Это были не просто обучающие школы, а огромные коммуны. И задача, которую ставили Советы, ставил Сталин, — была, безусловно, метафизическая, религиозная задача. Иначе не удалось бы выиграть войну и удержаться на земле в этой, по существу, фантастической, фантасмагорической утопии, семьдесят лет. Поэтому здесь нет ничего недостижимого: открыть университеты по всей земле или семинары, которые вы ведете. Вы тоже создали глобальный монастырь. Врата этого монастыря открыты, и паломники идут — сначала послушники, а потом и члены вашей монастырской артели — братья. Так что от вас мне слышать такие слова странно, Михаил.
М.Л. Я бы хотел объединения всех нас, чтоб создалось действительно духовное правительство мира, которое могло бы противопоставить себя валютному фонду, о котором вы говорите, чтобы показать, что есть другие идеалы, и эти идеалы общие, общечеловеческие. Все вместе — против огромного глобального кризиса, чтобы было глобальное духовное правительство. Оно не должно быть насильственным, оно просто должно показывать пример братства, именно потому, что там будет много и разных.
А.П. Да, но пусть оно будет сетевым, Михаил, не вертикальным. Пусть как сетевое и существует, и развивается. И, я думаю, что сетевая мировая империя со множеством имперских столиц, со множеством императоров, со множеством героев, со множеством пророков, которые знают друг о друге, которые друг друга любят, может быть, обмениваются своими великокняжескими столами, при случае, своими престолами — это идеал, к которому стремится политическая и духовная мысль сегодняшней России. Просто, вы, видимо, хотите создать пирамидальную структуру. Но, давайте создадим свою духовную алькаиду как сетевую структуру.
М.Л. (смеется) Александр Андреевич, вы считаете, что в России вообще нет возможности объединить ее духовные силы, чтобы каким-то образом провести особую политику в правительство, чтобы оно действительно пошло на большую интеграцию и внутри страны, и с другими странами? Чтобы начало демонстрировать духовные принципы.
А.П. Я думаю, что с нынешними властителями России и их клевретами, то есть нынешней российской элитой, каши не сваришь, потому что это люди, которые живут рационально. Но если все-таки они живут иррационально, то они поклоняются совершенно другому — золотому тельцу, и для них русский народ является в какой-то степени опасным. Мне кажется, что они всё время живут в ощущении опасности, исходящей от народа. Поэтому они от народа отгораживаются не только экранами власти, не только за заборами своих золотых городов, не только силовыми подразделениями, но и огромным количеством разных форм подавления сознания народа. Народ находится в состоянии галлюциногенного непонимания, что с ним происходит. Но это делает нашу работу и борьбу более сложной и более важной, не более того.
М.Л. А объединение таких сил в России — это невозможно? Добрых сил, на общей, не религиозной платформе?
А.П. Возможно. Мои друзья, которые сконцентрировались вокруг газеты, и я разрабатываем универсальный принцип, который опять предложил бы народам сегодняшней России и вчерашней, советской, принцип "семьи", чтобы народы ощущали себя не как элементы государственной машины, а как члены семьи. Чтобы возникло ощущение внутри семейной иерархии, где самым главным является Старейший, но самый деятельный, активный и, может, нужный, — молодой добытчик, молодой авангард. Модель "страны-семьи", которая соединяет людей не только дорогами, телефонными звонками, общей финансовой и военной системы, но и абсолютно бескорыстным стремлением и любовью друг к другу, разрабатывается.
М.Л. А вы не считаете, что всякие религиозные организации: иудейские, православные и другие, — противятся этому?
А.П. Нет, не считаю. Я думаю, что эти конфессиональные структуры сами больны, сами чувствуют необходимость внутренней интеграции, поэтому они не являются всесильными. Но над ними тоже витает одна и та же лазурь, и в этой одной лазури существует одно начало, которое и им самим дает жизнь, и их самих объясняет. Поэтому на механическом человеческом уровне, может быть, происходит межконфессиональная рознь: между иудеями и мусульманами, и русскими. Но мы всё-таки живем вместе, и мы жили вместе, значит, существует интеграл, который заставляет нас быть вместе и на общечеловеческом уровне. Для меня лично эта лазурь подобна той, что сияет на рублёвской троице.
У меня большое количество друзей-мусульман, меньшее количество (может, это грех) иудеев, несколько буддистов, но отношения абсолютно братские. И если суждено уцелеть России, а ей не то что суждено уцелеть, она пребудет вовеки, и если суждено уцелеть миру, а мир, каким бы тяжелым и страшным ни был бы в эти дни, он уцелеет, сбросит с себя эту кожу, и змея мира оденет на себя новую сверкающую серебряную и золотую чешую, всё это будет делаться именно так, как вы говорите, — на принципах единства и братства. Технология — это отдельный разговор.
М.Л. Александр Андреевич, вы лучше меня во много раз знаете роль СМИ. Как вы считаете, возможно ли через них начать хоть какую-то обработку (если можно сказать грубо так), населения, то есть делать его добрее, выявить в нём доброе начало и скрыть немножко злое? Ведь сегодня всё наоборот.
А.П. Если нам суждено объединиться, то в том числе и через СМИ. По существу, все великие учения, которые проповедовали добро и спасение, зарождались, протекали и побеждали в условиях страшной тьмы. Гонения, которые были на пророков древности, во много раз превосходят те, которые сегодня испытывает на себе добрый человек. Тем не менее, эти учения побеждали.
В молодости геологом я провёл ночь в верховьях Енисея, и видел, как рассвет случается, как встаёт солнце. И как свет солнца проникает в холодный камень горы. И как это медленное проникновение света в камень вызывает звуки: гора начинает сначала стонать, потом урчать, а потом петь песнопения. Я думаю, так и идеи просачиваются в человеческое сознание не только через газету, не только через амвон — проповедь, они просачиваются тысячами самых разных способов, через ионосферы просачиваются. И через поры человеческих знаний они разносятся таинственными путями, как таинственна наша с вами встреча, Михаил.
М.Л. У вас есть газета, причём такая известная и уважаемая, которая может сделать так много населению, воспитать его. Вы не считаете, что можно уже начать делать людей более добрыми, независимо ни от чего, просто поднимать их к доброте? Показать, что сегодня в нашем мире по-другому нельзя. Ведь если кризис глобальный, Природа показывает нам, что мы сегодня интегрально соединены. Наш эгоизм достиг максимума. Сейчас мы только начинаем сближаться друг с другом, а наша внутренняя ненависть нас раздирает, отдаляет. Если это в семье происходит, то люди просто разводятся. А куда нам деваться, это же угрожающее состояние?
