Итоги Итоги - Итоги № 23 (2013)
В США плагиат в любой научной работе представить невозможно. Тут главную роль играет забота о репутации соискателя, ибо он понимает, что это лишь начало его пути в науку или преподавание, научного руководителя, оппонентов и университета в целом. Более того, члены комиссии, оценивающие работу претендента, своим авторитетом подтверждают не только качество обсуждаемой работы, но и свою собственную квалификацию и научную состоятельность. И все между прочим прекрасно обходятся без госпроверок, госвмешательства, госчиновников и ВАК. «Все, что вы можете заимствовать в чужих трудах, — шутит Людмила Колоколова, — это предлоги, союзы и знаки препинания».
Денег много не бывает
Но все-таки американская наука не была бы тем, чем она является, «без истинной питательной системы», как здесь выражаются, то есть без денег. США обеспечивают научный приоритет прежде всего превосходством финансовых затрат на научные исследования. Например, годовой бюджет Гарварда — около 40 миллиардов долларов. Конечно, не все идет прямо на науку, тем не менее с нашими масштабами несопоставимо. Государство в лице федерального правительства в случае необходимости готово раскошелиться на многомиллиардные проекты общенациональной важности вплоть до создания «временной академии наук», как это было с «Манхэттенским проектом» создания атомного оружия или высадкой американской экспедиции на Луну.
Гранты на науку выделяют всевозможные благотворительные фонды, неправительственные организации и общественные центры. «Если у кого-то появилась хорошая идея и он написал грамотное обоснование, то соответствующий грант совершенно несложно получить: закупай необходимое оборудование, проводи эксперименты, набирай студентов, — констатирует Людмила Колоколова. — Я много раз, работая в соответствующих комиссиях, сама была свидетелем, как это происходит: смотрят на суть и перспективы предложения, а не на имена, будь они хоть самыми громкими. Возможно, объективность и беспристрастность в оценках как людей, так и научных работ или проектов и составляют главное преимущество американской системы».
Но в мире бизнеса все не так просто: денег много не бывает. «Все больше американцев встают в тупик перед растущей платой за высшее образование и перед коммерциализацией отношений внутри учебных заведений, когда студенты становятся чем-то вроде покупателей, а преподаватели выступают в роли продавцов, заманивая студентов на свои семинары, — отмечает Николай Злобин. — Все больше проявляется ностальгия по временам, когда деловая активность руководства вуза не вступала в противоречие с научными устремлениями. Теперь администрация практически все свое время вынуждена отдавать бизнес-менеджменту».
Частные американские университеты пребывают в постоянном поиске финансирования. А спонсора надо еще и заинтересовать материально: то есть доказать свою полезность не только обществу, но и конкретной компании, с которой ведутся переговоры. Например, произвести и разрекламировать некое полезное для нее ноу-хау.
Эндаументы — частные фонды, основанные на пожертвованиях, безусловно играют огромную роль в финансировании университетов. Но суммы, выделяемые ими на гранты, обычно невелики. В качестве грантодателя от государства выступает Национальный научный фонд (National Science Foundation, NSF) — независимое агентство при правительстве США. Основная часть его бюджета (более 70 процентов) идет на поддержку исследований, на втором месте — расходы на образование и подготовку научных кадров, на третьем (около 3 процентов) — закупка оборудования для лабораторий. Стратегию фонда определяют 24 члена Национального научного совета; правление и директора фонда назначает президент США и утверждает Сенат.
Но и это не панацея: NSF спонсирует только примерно 20 процентов поддерживаемых на федеральном уровне научных исследований.
Впрочем, как уверяют собеседники «Итогов», секрет процветания американской науки даже не в деньгах, а, как ни банально звучит, в прозрачной творческой атмосфере, исключающей коррупцию и плагиат, а главное — в нацеленности исследователя на конечный практический результат, то есть на выход научного продукта на рынок. А по части «монетизации» американской науке равных нет. И во многом как раз оттого, что тамошние ученые мужи не стали надувать щек и создавать неповоротливую государственную академическую вертикаль.
Вашингтон
Городу и мэру / Политика и экономика / В России
Городу и мэру
/ Политика и экономика / В России
Подав в отставку с поста мэра Москвы, Сергей Собянин может вернуться кандидатом в преемники
Всякий экспромт удачен, если хорошо подготовлен. А сенсация — тщательно срежиссирована. Отставка мэра Москвы Сергея Собянина не стала исключением. Как выяснили «Итоги», такой вариант — досрочные выборы 8 сентября — проигрывался с конца зимы. Но в Кремле до последнего взвешивали все за и против. Да и сам Сергей Семенович еще в феврале говорил, что досрочные выборы не нужны: мол, 70—80 процентов москвичей этого не хотят. К окончательному решению Путина подвигли не столько тактические соображения о том, как «малой кровью» удержать Москву, сколько стратегические резоны. Ведь не секрет, что во власти наметился острый дефицит тяжеловесов, способных заполнить скамейку потенциальных сменщиков действующего президента. А пропустив Сергея Собянина через горнило «всенародных выборов», Кремль имеет все шансы записать в свой актив полноценного преемника.
Город
Эксперты утверждают: выборы в срок — в 2015 году — могли бы привести если не к поражению Собянина, то, по крайней мере, к его неубедительной победе. А выиграть выборы на четыре с минусом, не говоря уже о троечке, для мэра столицы мировой державы совсем не комильфо! На кону — серьезные реформы и преобразования, не вызывающие поддержки у части горожан.
Наконец, на ход мэрской кампании-2015 повлияли бы выборы в Мосгордуму 2014 года. Свое намерение участвовать в них проанонсировали все оппозиционные силы. При должной подготовке и четких согласованных действиях (во что, учитывая нынешние реалии, верится с трудом) им, возможно, удалось бы потеснить провластного кандидата. По некоторым прогнозам, оппозиция могла бы рассчитывать на 20—25 процентов мест. Словом, противники Сергея Семеновича в 2015-м могли оказаться покруче себя самих нынешних. Добавим к этому скверные экономические прогнозы, подразумевающие рост социального недовольства. Вот и выходит, что ждать до срока — все равно что кипятить чайник на вулкане.
Другой вариант — совмещение выборов мэра и депутатов Мосгордумы в 2014 году — также тщательно просчитывался. Общее мнение в итоге сформулировал Сергей Собянин: «Это будет такая каша, что сложно разобраться, за кого и по какому поводу голосовать». В точку! При совмещении кампаний происходит подмена имиджей партий и их лидеров. Как это было в 2011—2012 годах. Тогда, напомним, потребовался целый Народный фронт, чтобы не дать «Единой России» утянуть на дно рейтинг Владимира Путина. История имела все шансы повториться на московском уровне в 2014-м. Но выводы сделаны.
Сергей Собянин, являясь членом Высшего совета «Единой России», по информации источников в окружении мэра, не намерен выдвигаться от партии власти. Да и вообще не от какой партии! Сергей Семенович пойдет на выборы как самовыдвиженец, как кандидат от всех москвичей. Для чего ему потребуется собрать 73 тысячи подписей избирателей. Что, надо полагать, сделать ему будет не просто, а очень просто.
Из всех приемлемых дат оставался лишь Единый день голосования 2013 года — 8 сентября.
Несмотря на жесткий цейтнот, расчет верный. Экономика хоть и в стагнации, но пока без ощутимых социальных последствий. Тарифы ЖКХ, величина земельного и имущественного налогов пока не достигли критической отметки. Оппозиция практически нейтрализована, поскольку у нее слишком мало времени на раскрутку кандидатов, а сплотиться вокруг единой фигуры по-прежнему никак не получается. Пик кампании приходится на дачно-курортный сезон, так что и без того пассивный столичный избиратель предпочтет гражданскому долгу отдых на фазенде или на заморском пляже. А кто придет, тот проголосует разумом, выбрав лучшего «сити-менеджера» из предложенных. И вы этого человека знаете.
И все же в Кремле тянули с окончательным решением. Почему?
