Олег Мороз - Главная ошибка Ельцина
Латвийский коллега Лаара Андис Шкеле высказался в том же духе: -- Мы признаем территориальную целостность Российской Федерации и осуждаем терроризм во всех его формах. Однако масштаб и неконкретный характер акций федеральных сил России в Чечне явно превышают официально объявленные цели. Большие жертвы среди гражданского населения и двести тысяч беженцев не могут быть ценой за борьбу против терроризма.
-- Война никоим образом не уничтожает терроризм, -- заявил в Стамбуле германский канцлер Шредер... -- Массированное использование военной силы, от которого, прежде всего, страдает гражданское население, должно быть прекращено.
"Снизить военную эскалацию» в Чечне призвал Россию президент Франции Жак Ширак. По его словам, "военные средства не приведут к урегулированию конфликта".
Едины в осуждении чеченской войны были также ораторы, представлявшие авторитетнейшие международные организации, -- Кнут Воллебэк, министр иностранных дел Норвегии, председательствовавшей в ту пору в ОБСЕ, президент Финляндии Мартти Ахтисаари, -- его страна была тогда председателем в Европейском Союзе. При этом Ахтисаари назвал "чрезмерным" использование Россией военных сил в Чечне и призвал российские власти "соблюдать обязательства перед международными законами".
Весьма резким было и выступление генсека ООН Кофи Аннана. По его словам, бомбардировки, проводимые в Чечне, "безнравственны и противоречат принципам человечности", вообще военные действия российской армии в этой республике "нарушают принцип безопасности" в мире.
-- Противодействие терроризму как главному злу человечества, -- сказал генсек, -- является крайне настоятельным, однако при борьбе с ним необходимо руководствоваться принципом адекватности силы. Применение силы против мирных граждан может пойти лишь на пользу террористам.
Ельцин показывает Западу "кузькину мать"
Надежда, хоть и не очень большая, как-то повлиять на чеченскую политику Москвы отчасти подкреплялась еще тем, что в Стамбуле не было Путина, которого все единодушно считали "главным героем", главным инициатором возобновившейся чеченской войны: это, дескать, может облегчить Ельцину переговоры с западными лидерами, развязать ему руки. Увы, это были абсолютно тщетные надежды. Сразу же, как только Ельцин ступил на турецкую землю, стало ясно, что он заранее вознамерился, никого и ничего не слушая и не слыша, дать беспощадный отпор своим критикам.
Помимо прочего, это для него еще было важно потому, что он давно не появлялся на международной политической сцене, -- широко распространено было мнение, что по причине болезни он необратимо утратил способность к активным, энергичным политическим действиям.
Ради того, чтобы дать жесткий отпор критикам, а заодно продемонстрировать свою полную дееспособность, Ельцин вплотную приблизился к границам допустимого с точки зрения дипломатического этикета.
-- Вы не имеете права критиковать Россию за Чечню... -- среди прочего заявил российский президент. -- Мы не приемлем рецепты так называемых "объективных" критиков России. Тех, кто так и не понял: мы просто обязаны вовремя остановить распространение "раковой опухоли" терроризма... Тысячи наемников, обученных в лагерях на территории Чечни, а также прибывших из-за рубежа, реально готовятся нести идеи экстремизма по всему миру... Долгосрочный мир в Чеченской Республике и так называемые "мирные переговоры" с бандитами -- не одно и то же. И прошу на этот счет никого не заблуждаться! Никаких переговоров с бандитами и убийцами не будет!.. Мы за мир и политическое решение ситуации в Чечне. Именно для этого требуется полная ликвидация бандформирований, устранение террористов или суд над ними.
Собственно говоря, никто из оппонентов Ельцина и не возражал против "ликвидации бандформирований, устранения террористов или суда над ними". Вся разница была, что понимать под террористами и бандформированиями...
Чубайс советует...
Тут, кстати, говоря о том, как сформировался этот совершенно непримиримый, бескомпромиссный, агрессивный настрой Ельцина, можно, среди прочего, сослаться еще на позицию Анатолия Чубайса, к мнению которого, как уже говорилось, по крайней мере начиная с 1996 года, президент всегда внимательно прислушивался.
Чубайс, в отличие от большинства его коллег-демократов, с самого начала одобрил вторую чеченскую войну, утверждая, что она послужит возрождению российской армии (в действительности она послужила дальнейшему ее разложению). И теперь, накануне стамбульской встречи, он, в числе других, по-видимому, посоветовал Ельцину занять эту самую жесткую, атакующую позицию. По крайней мере, сам Чубайс в тот момент четко ее придерживался. Как раз 18-го, в день открытия стамбульского саммита, выступая перед журналистами, он сказал: -- После всего, что произошло в Югославии, Запад в целом и конкретно те лидеры, которые присутствуют в Стамбуле, существенно подорвали свои возможности высказывать свои претензии к России... Позиция России по вопросу Чечни должна быть открытой, но абсолютно жесткой. Россия не должна приспосабливать свои текущие политические задачи под требования извне, так как Россия -- это самостоятельное государство, которое должно вести самостоятельную политику.
Можно по-разному относиться к действиям НАТО в Югославии весной 1999 года, но натовцы, по крайней мере, не уничтожали там сознательно и садистски мирное население.
"Особое мнение" Клинтона
Совершенно неожиданно Ельцина в своем выступлении поддержал Клинтон. По его словам, "Россия столкнулась с мятежом и насилием в Чечне", а потому "не только имеет право, но и обязана защищать свою стабильность". По словам Клинтона, в этой ситуации каждый должен задать себе вопрос: а что бы он делал на месте российского президента?
Думаю, слушатели были немало удивлены таким поворотом мысли хозяина Белого дома: до сих пор именно США энергичнее всего выступали за прекращение войны в Чечне...
Думаю, однако, что это был логически достаточно обоснованный и выверенный тактический ход американского президента. Клинтон сразу понял, что Ельцин приехал в Стамбул с единственной целью -- "дать отпор" своим критикам, показать им "кузькину мать"; дискутировать с ним с трибуны саммита -- совершенно бесполезно: это значит лишь раззадоривать "друга Бориса" в его полемическом пафосе; и, напротив, если сделать упор на другое -- еще раз напомнить, что в принципе он, президент США, поддерживает главу российского государства "в борьбе с терроризмом", но вот что касается методов... -- это может как-то охладить ельцинский пыл, смягчить его бойцовское настроение, после чего, при личной встрече можно будет уже достаточно спокойно все обсудить и придти хоть к какому-то согласию.
Такая встреча Клинтона с Ельциным действительно состоялась (она длилась три четверти часа), и Клинтон действительно попытался найти хоть какие-то точки соприкосновения со своим собеседником. Увы, это не удалось...
-- И он, и я были очень энергичны, -- сказал после встречи Клинтон журналистам. -- У нас очень хорошие личные контакты, однако это не помогло разрешить наши явные разногласия.
Суть их была все та же: Ельцин рассказывал Клинтону, что Россия сталкивается в Чечне с "безжалостными террористами" и что мир там может наступить только после их уничтожения, Клинтон же возражал: дескать, помимо террористов и сепаратистов, в этой республике, "несомненно, есть и другие силы", с которыми, как он уверен, можно вести "политический диалог для поиска политического решения"...
Кстати, по словам одного из советников американского президента,"Клинтон после беседы с Ельциным" отметил "крепкое рукопожатие" своего российского коллеги и сказал, что его собеседник "был очень активен, энергичен и напорист", да и вообще находится в хорошей физической форме. Тут с этим "крепким рукопожатием" Клинтон (конечно, не подозревая об этом) уподобился некоторым тогдашним кремлевским персонажам, которые в доказательство хорошего самочувствия Ельцина постоянно считали своей обязанностью упомянуть, потешая честной народ, что при встрече и расставании президент очень крепко жал им руку.
И уехал, "хлопнув дверью"...
Выступление Ельцина в Стамбуле стало его очередной громогласной командой для Путина и Ко: "Вперед! В бой! Ни на кого не оглядываясь. До полной и окончательной победы!"
Соответственно, оно стало очередным, -- по-видимому, окончательным, -- подтверждением, что Ельцин твердо и бесповоротно сделал выбор преемника. Жесткая позиция действующего президента явно работала на рейтинг президента будущего -- повторяю, "главного героя" новой чеченской войны, -- на дальнейший рост этого рейтинга.
Проведя безрезультатную сорокапятиминутную встречу с Клинтоном и протокольную получасовую -- со Шредером и Шираком, Ельцин, не дожидаясь окончания саммита, за день до его финиша, отбыл в Москву. Все это восприняли как некую эффектную импровизацию, как некий жест, призванный подкрепить ельцинскую словесную жесткость: я, мол, сказал, что хотел, и -- до свидания, дальше можете разговаривать без меня, меня не интересует, о чем вы там будете судачить.
