Газета День Литературы - Газета День Литературы # 76 (2002 12)
А затем за семейным столом мы слушали самого Колю. Читал он серьёзно, кажется, балладу, посвящённую любовным похождениям своего друга, который сидел рядом с ним и внимательно слушал до последней строки, непонятно грустно улыбаясь…
Бывал Коля и в мастерской, где я также рисовал его, но не совсем удачно. Какая-то взаимная неудовлетворённость тяготила обоих. Я, возможно, был недоволен тем, что не получается рисунок, он же был какой-то скрытный, молчаливый, хищно озирался на работы, разбросанные как попало, среди которых он отметил портрет Гамзатова: "Хорош", — портрет или поэт, я не расслышал; и ещё набросок, только что сделанный с него.
"Странно, а минутой раньше я готов был этот рисунок разорвать, — проговорил я рассеянно. — Бывают моменты, и сам не сознаёшь, что делаешь".
"Моменты — это полбеды, главное — себя сознавать и не терять", — произнёс он как-то торопясь, скороговоркой, и мне почему-то показалось: этот хитро-мудрый, хмуро-хрупкий поэт мастеровит и цену знает и себе, и своим стихам-самородкам, которые укрыты какой-то непонятной маской-оградительницей от непосвящённых глаз, но стоит сбросить её, как всё станет значительным и подлинным.
Николай Переяслов ЖИЗНЬ ЖУРНАЛОВ
"РУССКОЕ ЭХО", №№ 9, 10, 11.
Я давно уже с большим недоверием раскрываю новые номера даже столичных журналов, опасаясь в очередной раз увидеть там одни и те же имена да перепевы одних тех же сюжетов, из-за чего долго не брался и за детальное знакомство с присланными из Самары номерами "Русского эха", но, прочитав наконец все три журнала, остался ничуть не разочарованным. Даже не поверилось, что такой интересный журнал могут выпускать не в Москве, а где-то в далекой Самаре! Казалось бы, провинция — она провинция и есть, и большинство выходящих вне столицы литературно-художественных изданий именно это своим уровнем и подтверждают, а вот самарцы почему-то не хотят быть провинциалами и пишут так, что впору даже Москве позавидовать. Вроде бы всё то же, а читаешь — и душу просто захлестывает какой-то неизведанной свежестью. Хотя бы вот такой, как в стихах Евгения Чепурных, ставшего в этом году лауреатом учрежденной в Сызрани литературной премии имени Ивана Дмитриева: "Трава, залитая дождем, / Похожа ночью на болото. / — Куда мы, милая, бредем, / Как два слепца из анекдота? / То ль под расстрел, / То ль под венец / Спешим, по дождику ступая. / И я слепец, / И ты слепец, / Да и сама Любовь слепая... // ...Застонет филин вдалеке, / На лунный свет лосёнок выйдет. / Любовь слепа, она не видит, / Какое яблоко в руке." Вместе с ним Дмитриевской премии в этом году были удостоены также поэты Олег Шестинский и Надежда Подлесова, стихи которых вместе с рассказом о вручении премии публикуются в одиннадцатом номере "Русского эха".
О девятом и десятом номерах журнала уже писали такие издания как "Литературная газета", "Российский писатель", "День литературы", их содержание рецензировалось на "Народном радио", поэтому я только напомню, что ключевыми материалами в них были повесть Алексея Солоницына "Взыскание погибших", рассказывающая о гибели Государя Николая Александровича и святых Царственных Мучеников; рассказ Александра Громова "Прилог" — о нравственных исканиях героя наших дней; повесть Александра Малиновского "Зеленый чемодан", развивающая постоянную для этого автора тему сотворения героем себя и своей судьбы, а также стихи Бориса Сиротина, Евгения Семичева, Дианы Кан, Бориса Соколова, Олега Портнягина и множества других стихотворцев самарского края. Сквозной линией через все номера журнала идет повествование есениноведа Вадима Баранова "Волнуясь сердцем и стихом", посвященное скрупулезнейшему восстановлению дат и событий жизни Сергея Есенина.
Последний из вышедших на сегодняшний день номеров — одиннадцатый — воистину подтверждает собой ту мысль, что возрождение России начнется именно с ее провинций. Базовой для этого номера можно назвать статью протоиерея Евгения Шестуна "Православная традиция духовно-нравственного становления человека", показывающую, что "во всем строе человеческой жизни должен звучать Дух Божий", и что суть православной культуры заключается в том, чтобы учиться человеческими средствами выражать Божественное. "Культура, — говорит о. Евгений, — есть средство и результат общения человека с Богом, общения, в результате которого невидимое Божественное открывается и воплощается в мире..."
Однако из этих слов вовсе не следует, что и весь журнал представляет собой некое полуцерковное издание, наполненное назидательными притчами религиозного характера. Да, авторы не чураются писать о своем понимании веры, но как литературно здорово они это делают, как художественно тонко касаются этих тем, как, в конце концов, занимательно об этом пишут! Ну вот, например, рассказик Анатолия Камынина "Рукопожатие". Высунул герой за занавеску руку, чтобы поймать распахнувшуюся от ветра раму и закрыть окно, и вдруг ощутил со стороны улицы рукопожатие. Это на седьмом-то этаже! Кто бы это мог быть? "Это был ангел", — говорит на это пятилетняя дочка его знакомых. "А почему не Карлсон?" — уточняет герой. "Потому что у Карлсона пропеллер, а там крылышки хлопали", — вполне резонно объясняет она. Вот и думай, что это было на самом деле...
Хорош также рассказ священника Николая Агафонова "Погиб при исполнении", героем которого является крепко пьющий батюшка Федор, сначала выведенный из-за этой своей слабости за штат, но потом прощенный владыкой и направленный "на исправление" в самый отдаленный приход епархии. И вот оттуда пришла телеграмма, извещающая, что "протоиерей Федор Миролюбов трагически погиб при исполнении служебных обязанностей". "Что может произойти во время богослужения?" — недоумевают в епархии. А произойти может всё, что угодно...
Запоминаются также рассказы Анатолия Радаева и Юрия Жукова. Как всегда смело работает Виктор Дерксен, представленный в журнале своей новой повестью "Паломничество": "Мы твердо стояли на родной земле лишь несколько часов, как нас — меня и Алекса — определили в клетку", — так начинает он свою далеко не веселую историю.
Всего в журнале представлены четыре десятка авторов, каждый из которых заслуживает серьезного разговора о своем творчестве. Не всё написанное ими равнозначно, какие-то вещи можно отнести к материалам весьма среднего уровня, но все вместе они показывают, что Самарская земля обладает просто-таки неисчерпаемым творческим потенциалом, который по какой-то необъяснимой причине остается до сих пор неведомым всей читающей России. Хотя, впрочем, популяризация своих писателей — это уже забота губернатора области К.А. Титова. Некоторые из его коллег (к примеру, В.В. Сударенков, Е.С. Строев и руководители других областей) устраивают в Москве литературные вечера для своих поэтов, учреждают литературные стипендии и премии, финансируют издательские программы и презентации новых книг. К.А. Титову в этом плане легче — у него в области уже существует отличный литературный журнал, которому надо только немного помогать своим губернаторским вниманием. Ну хотя бы помещать в нем свои собственные материалы. Упоминать о нем в своих многочисленных интервью столичным газетам. И не забывать, в конце концов, при решении вопросов об оказании материальной помощи областным изданиям. Думается, всё это не так уж и трудно, тем более, что это будет прямым вкладом в копилку культурного авторитета области.
"ДИКОЕ ПОЛЕ", 2002 (первый выпуск).
Интеллектуально-художественный журнал "Дикое поле" с подзаголовком "Донецкий проект" появился в результате раскола существовавшего до недавних пор журнала "Родомысл", четыре номера которого было выпущено силами совместной донецко-московской редакции (А. Кораблёв — В. Пимонов), а пятый — одной только московской редакции (В. Пимонов).
К главным недостатком четырех первых номеров "Родомысла" можно отнести его узко-тусовочный характер и преобладание материалов, понятных только небольшому числу лиц, близких к редакционному кругу. Ребята как бы продолжали на страницах своего издания те разговоры, которые они вели между собой при встречах в редакции, на совместных литературных вечерах или в личной переписке, из-за чего читатель оказывался один на один с обрывками каких-то начатых вне поля его видимости фраз и ответами, понятными только тем, кто присутствовал при задавании вопросов к ним. К сожалению, этот же недостаток был перенесен А. Кораблёвым и его друзьями и в "Дикое поле", страницы которого оказались перегружены то выборками с Интернет-сайта "Самиздат", то кусками непонятно на что откликающихся писем, а то фрагментами воспоминаний о неизвестных читателю мероприятиях, хаотично растыканных между основными журнальными "текстами".
