Валерий Гвоздей - Клуб любителей фантастики, 2010

Командир обнаружил сквозную щель в скале, поросшую кустарником. И сообщил нам по радио.

Бросив гранату-вспышку, ослепили врага на пять-десять минут. Добавили пару дымовых шашек, стали отходить.

Из окружения вышли командир, я и техник. Это всё, что осталось от спецгруппы из семи человек. Царапины кое-какие были, но кто на них обращает внимание. Лишь бы оторваться. Перевяжемся, когда выдастся минута.

Уходили в темноте, плутая в зарослях. Грохот боя стихал вдали… В группе таких потерь не было никогда.

Мне даже подумалось, что мы совершили чисто отвлекающий манёвр — оттянули на себя основные силы, дали возможность другой спецгруппе выполнить задание.

Рассвет мы встретили в пути. Уже еле передвигали ноги.

Вдруг командир поднял руку:

— Стой!

У тропы корявое дерево. На голой толстой ветке расположилась крупная змея, с головой тёмной и блестящей, как будто лакированной, и с жёлто-коричневым гибким телом под цвет окружающего ландшафта, с хвостом, обвившим сук. В этом ракурсе она была выше покатых гор, на фоне голубого неба. Если бы я снимал кино — обязательно ввёл бы такой эпизод. Там ведь надо, чтоб картинка была. Чем не картинка?

Опасный участок обогнули по дуге, чтобы не раздражать змею. Хватит с нас потерь.

Лес давно остался позади. Сейчас мы двигались полупустыней, совершенно безлюдной.

Хотелось есть. Ещё больше хотелось пить. Кое-что из снаряжения было утрачено в бою. Запасы минимальные. Кто знает, сколько нам бродить. Тут бы развернуть полномасштабные военные действия, но мы казне обходимся дешевле. И что им гибель четверых спецназовцев.

В неприметной ложбинке ожидал приятный сюрприз, укрытый ветками и дёрном.

«Агрессор» — ударный автомобиль, вроде багги. Своей расцветкой он напоминал только что виденную змею. Вместо крыши трубчатый каркас, на котором установлен пулемёт. На колёсах не покрышки — цельные катки из пористой резины. Автомобиль гибридный, с дизель-электрическим приводом. Когда нужно — он переходит на работу от аккумуляторов, становится бесшумным и почти невидимым для инфракрасных приборов наблюдения.

Ещё мы нашли оружие, патроны, запас гранат, концентраты и воду. На душе полегчало.

Значит, тут ранее высадилась группа технической поддержки. И подготовила тайник для нас. Вероятно, задействованы многие разнопрофильные подразделения.

Особо не удивлюсь, если одно задание получили несколько спецгрупп.

Кого-то забросили самолётом с большой высоты натяжным прыжком. Кого-то, наверное — как туристов, легально. Хоть одна из групп доберётся.

Мы забились в «агрессор». Техник завёл дизель. Зарычав, машина тронулась.

Командир раздал концентраты и фляжки с водой.

Лишь ему ведома суть миссии. Хотелось бы верить, что наши товарищи погибли не зря.

В тихом месте, среди огромных валунов и редких деревьев, немного передохнули.

Командир развернул миниатюрную спутниковую антенну. Доложил о ситуации и молча, всё больше хмурясь, выслушал ответ.

Полученную информацию обдумывал, укладывая аппаратуру. Наконец, заговорил:

— Только мы остались, три группы замолчали. Не знаю, как сложится. Вы должны быть в курсе… Поймали сигнал, из Мичигана. Впечатление было такое, что… Короче, есть человек. На своей территории упустили. Стали искать. Разведка подключила агентуру. Сигнал ловили четырежды, с разных континентов. Аналитики дали координаты места, где возможен новый сеанс, дали время. Только что поступили уточнённые данные. Вернёмся к берегу. И отобьём человека у вооружённой банды. Живым. Есть вопросы?

— Банда велика? — спросил я.

— Было с полсотни. Стало меньше, наверное.

— Спасибо, утешил…

— А почему нас послали со стандартным вооружением? — спросил техник. — И экипировка стандартная, и машина. Это международный скандал. В штабе не понимают?

— Им пришлось выбирать из двух зол. Торопились.

— Ничего себе… Как он выглядит?

— Белый. Остальные в банде чернокожие. Он их нанял за большие деньги. О нём мало что известно.

Командир открыл ноутбук. Изучили карты местности, разработали маршрут. Тронулись.

Я размышлял о том белом, которого предстояло отбивать у местных, совершенно безбашенных головорезов…

Вернулись к берегу.

Это был старый, бездействующий уже давно, маяк на окраине города — построенный лет сто назад. Ни окон, ни рам. Ни дверей, ни дверных коробок… У входа стояли два пикапа — на них шайка приехала. Над крышей одного торчал пулемёт, серьёзного калибра. Отсюда виднелись развалины когда-то роскошных зданий: мечетей, гостиниц, банков. На улицах воронки от снарядов, искорёженные машины. Гражданская война в стране идёт пару десятилетий. Центра нет, всё распалось на вотчины. И боевики делают что хотят.

Белого, которого ищем, могут, наверное, прикончить. Он хорошо заплатил — у нею есть деньги. Веское основание, чтобы отправить человека на тот свет.

И что его сюда потянуло… Террорист-любитель?..

Обстановку изучили с подходящей горки, через прицелы карабинов. Эти прицелы имеют двенадцатикратное увеличение, как хороший бинокль. В трёх местах я заметил часовых, они сидели на камнях. Сколько на маяке, неясно. Белого разглядеть не удалось. Техник посмотрел в сторону заката, на мерцающий тёмным золотом Индийский океан:

— Дождёмся ночи?

Это был лучший вариант. Ночные прицелы — наше единственное преимущество. Гранаты использовать нельзя. Вдруг заденем белого, к чему тогда всё…

— Мы должны взять объект до темноты, — сухо ответил командир. — Живым.

Я прикинул силы и вздохнул:

— А вдруг наводка ошибочна?

— Ты впервые на задании? Мы выполняем приказы. И докладываем о результатах.

Машину оставили на высотке, в кустах. У пулемёта наш техник — будет нас прикрывать. А мы с командиром навинтили глушители и пошли к маяку, скрытно.

Двух часовых снял командир, одного — я. Подползли, усадили так, чтобы казалось, будто с ними всё в порядке.

Возле пикапа никого.

Подкравшись к входу, я высунул из-за угла карабин. Монокуляр на шлеме действует как монитор. Через камеру, соединённую с общей системой кабелем, я осмотрел этаж. Командир сделал то же. Стены покрыты зелёной плесенью, на метр от пола. Грязь и мусор. Винтовая лестница обвивает столб из железобетона. Лишена перил и обрушена у потолка. Вряд ли кто-то есть выше. Никакой мебели.

Я насчитал около двадцати наёмников. Сидели по углам, играли в кости, жуя кат.

Сквозь резкий запах гниющих водорослей я уловил и аромат гашиша.

Из оружия, в основном, «Калашниковы», реже — М16.

Наёмник в красной чалме вдруг поднял взгляд и увидел карабин. Глянул в мою камеру — словно в глаза. Вскочил, одновременно срывая с плеча автомат.

Не подставляясь, я нажал на спуск.

Огневой контакт был коротким. Нам помог фактор внезапности. Уж, по крайней мере, спецназ тут не ждали.

Бандитов, что выскочили наружу из окон, убрал техник.

Запах водорослей, гашиша, крови и сгоревшего пороха. Тошнотворная смесь.

Но белого тут не было. А сбежать он не мог.

На краю пляжа командир нашёл следы шин, ведущие от маяка. И мы уехали до того, как тут появился вооружённый сброд.

Уже отпылал закат в пол неба. Стемнело.

Заметив вдали свет, техник переключил «агрессора» на аккумуляторы. Ход машины стал неслышным. Только песок хрустел под колёсами. Но этот звук был едва различим за плеском волн.

Кто же так устраивается на ночь — в стране, где убивают за пачку сигарет?

Палатка на берегу, зелёная, вроде купола, открытая, у двух развесистых пальм. В палатке человек, освещённый лампой. Вились насекомые. Отражая свет крыльями, сияли, как живые огоньки. Машину оставили в тени рощицы. Техник занял место у пулемёта.

Вперёд мы с командиром шли, поглядывая по сторонам, остерегаясь ловушек.

Подкравшись, я увидел белого. Он сидел в раскладном кресле, у раскладного столика. И перебирал дугообразные трубки, одинаковой длины, около двух сантиметров в диаметре. Лампы человеку не хватало, он использовал ещё головной фонарик. Мужчина, лет тридцати, худощавый, с удлинённым европейским лицом. Тёмные, густые волосы, хорошая причёска.

Добротная одежда, как для сафари. Очки прямоугольной формы, в тонкой пластиковой оправе. Сосредоточенный взгляд. Оружия не заметно.

Людей, подобных ему, я видел тысячи. И вот из-за него — такая заваруха?..

Шуршал прибой. Негромко постукивали трубки в руках мужчины. Должно быть — начал собирать антенну.

Командир шепнул по радио:

— Выходим. Гляди в оба.

Увидев меня, человек замер. Но смотрел не на карабин, а в глаза — я даже споткнулся. Но командир подстраховал. Человек снял головной фонарик, выключив, бросил на стол. Понял, что к чему. Сопротивляться и не думал.