Борис Березовский - Искусство невозможного (в 3-х томах)

— это белое, человеку не дальтонику, который сам понимает, что есть черное и что белое, — бессмысленно, потому что он черное хочет видеть белым, а белое черным.

— Хорошо, тогда возникает вопрос: почему вы так уверены, что власть ополчилась против вас, Борис Абрамович? Почему именно вас хотят арестовать?

— Это долгая история. И есть цепь в этой истории. История началась совсем по существу-то в 96-м году, после того как Ельцин победил на выборах. Я считал, что главный враг, главный оппонент реформ в России — это коммунистическая партия. Но некоторое время назад я пришел к другому убеждению. Главным оппонентом реформ в России являются российские спецслужбы. КГБ в СССР и последователи КГБ, о которых открыто говорит Патрушев, что «мы последователи КГБ», и гордится этим. Это ФСБ. Именно спецслужбы поняли, что их основной враг в том, чтобы они опять получили власть, — это крупный капитал, который не может жить в условиях несвободы. Он прежде всего хочет иметь самостоятельность, возможность самореализовываться, чтобы конкурировать и внутри России, и за ее пределами.

Я этим абсолютно не горжусь, но цитирую в данном случае других, а не себя. Меня многие называют в России олигархом номер один. Так вот причины того, что происходит сегодня, конечно, лежат в этом. В том, что я являлся первым последовательным и твердым противником возрождения в России системы тотального контроля спецслужб, ну а дальше все понятно. Дальше много последовательно организованных провокаций.

При этом я могу сказать, что, как это ни странно, первая провокация была самой удачной, и именно она недавно потерпела поражение

— это был не очень стандартный ход, когда американский — очень известный — журнал «Форбс» опубликовал статью в конце 96-го года; как результат — осознание спецслужбами того, что главный их противник — это капитал. Статья под названием «Крестный отец Кремля», где мне приписывались все смертные грехи, которые произошли в России. Все. Есть такой — теперь уже понятно — не-

профессиональный журналист, по фамилии, если мне не изменяет память, Хлебников или Хлебников, как он себя любит называть, подчеркивая свои русские корни. Так вот, господин Хлебников там подробненько изложил, как Березовский убивал своих политических оппонентов, заказывал своих конкурентов в бизнесе и прочее. И вот 6,5 лет мне понадобилось, суда вот здесь, в Лондоне, чтобы журнал «Форбс» официально признал: в статье опубликованы ложные факты. Это огромная победа. При том, что журнал «Форбс» утверждал, что они за свою более чем 50-летнюю историю ни перед кем не извинялись. А я говорю: «Ну и что ж, а у нас в России 75 лет коммунистическая партия была у власти. И вот она, к сожалению, в том числе с нашей помощью, перестала быть властью в России. Так что вы мне рассказали про ваш журнал «Форбс». Нам это семечки по сравнению с коммунистической партией».

— Борис Абрамович, note 317 простых граждан больше волнует экономическая сторона вопроса. Последние публикации и ранее, может быть, для вас неприятные, писали, что, к чему бы вы ни прикасались, я имею в виду бизнес, либо компания дряхлела, либо теряла какие-то активы. Люди, конечно, все, что было, связывают с вашим именем. «АвтоВАЗ» в ужасном положении, «Аэрофлот» ободрали как липку, не на что было самолеты купить. Это ощущение не покидает. Либо вы экономист, либо вы политик. Может быть, вам определиться?

— Ну, давайте тогда… Мне кажется, это важная тема, и о ней я предлагаю поговорить подробней. Вы говорите об ощущении, и здесь я с вами спорить не могу. Но вот есть такое ощущение, что к чему Березовский не прикоснется, то все погибает. Ощущение — это сложная штука и очень глубокая. Ощущение в первую очередь формируется под влиянием информации, которая вас окружает. И я ровно про это все время говорю, что есть серьезные силы, которые формируют эту ложь и эти ложные ощущения. Все, что вы сказали, про ощущение, это не вы лжете, а те, кто формирует эти ощущения. Сейчас я вам это докажу.

Ну, начнем с «ЛогоВАЗа». «ЛогоВАЗ» и по сей день жив, несмотря на все попытки его разрушить после того, как я оттуда уехал. И бесконечные походы Генеральной прокуратуры, и бесконечные процессы, и бесконечные суды, и прочее. Это пример компании, которую я создал с нуля. Никто не может сказать, что я что-то приватизировал. И она была созданной высокоэффективной современной компанией. Более того, не просто эффективная, а эта компания сформировала в России автомобильный рынок. Компания сформи-

ровала огромную часть российской экономики, эффективно сформировала. Именно «ЛогоВАЗ» сделал так, чтобы граждане России покупали автомобили, а не получали их по распределению от власти. Вы помните то время, автомобиль — это была премия, как медалька, да? Только такая ощутимая, тяжелая медаль, тонну весит, да? Я разрушил эту порочную советскую систему и создал сектор рыночной экономики — мощный, эффективный, современный. Мы построили множество станций техобслуживания, мы построили лучшие в России станции техобслуживания — к нам пришли ведущие компании мира: «Вольво», «Мерседес», «Дженерал Моторс», «Хонда», «ДЭУ». И они пришли к нам по одной причине — потому что мы — эффективные собственники, мы — эффективные управленцы. Другого критерия нет для этой компании. Это мировые лидеры. Они не приходят к тому, кто валяется под забором. Они приходят к тому, кто может решить сложную задачу. Мы ее решили.

note 318 Вот все говорят, что Березовский нас ограбил. А у вас были деньги? Нет. Так что он вас, ограбил? Так вот: это первое. Мы создали эффективную компанию. А деньги, как у всех компаний — эффективных и легитимных, — находятся в банках, а не по карманам рассованы. Они лежат в банках. И в российских, и не в российских, что полностью соответствует российскому законодательству. Это первое.

Теперь второе. По очереди пойдем, по компаниям. Теперь — ОРТ. Тоже компания, которую мы получили в наследство, как приватизацию от государства. Вот здесь — это компания, которую мы с нуля не создавали. Было Центральное телевидение с огромной сетью, и как я уже сказал, которая тратила 250 миллионов бюджетных денег в год, а эти 250 миллионов разрывались 50 акционерными обществами. То есть они, с одной стороны, как теперь говорят, дербанили бюджет, а с другой стороны, они туда вставляли рекламу и за нее получали деньги от рекламодателей. То есть они как бы в прямом смысле обворовывали ОРТ два раза. Один раз со стороны бюджета, с другой стороны

— благодаря рекламе. Что сделали мы? Для справки. После нашего прихода государство потратило на ОРТ — за все годы, понятно, да? — 40 миллионов долларов. 40 миллионов долларов потратило государство вместо того, чтобы каждый год тратить 250. За все годы, начиная с 1994-го до того момента, как мы уходили, это был 2000 год, государство потратило 40 миллионов. А прибыль получило огромную. Первое — оттого, что не тратило на это деньги, второе — оттого, что оно являлось акционером в объеме 51 процент.

Мы создали новую стоимость компании, где государству принадлежал 51 процент. Если вы справитесь, сколько сейчас приносит реклама, вы обнаружите цифру около 1 миллиарда долларов. Это колоссальные деньги. Так вот: ОРТ мы превратили из умирающей, дотируемой бюджетной компании в эффективную современную телевизионную компанию. Это абсолютный результат. Вы можете по этому поводу спорить, вы можете по этому поводу не спорить — это факт, зафиксированный на бумаге. Мы, как акционеры, получили минус около 380 миллионов долларов. Это то, что нам не удалось покрыть. Но я никогда не рассматривал ОРТ для себя как бизнес. Я всегда говорил, что ОРТ — это инструмент политического влияния, за который я готов платить, что я исправно делал. Другое дело, что я надеялся, что в конечном счете это станет действительно бизнесом, что произошло сейчас, но я здесь — бизнес там. Но в конечном счете я не сожалею, потому что я с помощью ОРТ решил две принципиальные задачи: выборы 1996 года и выборы 1999 года. И выборы 2000 года. Все. Других задач я не ставил. Так вот. Это ОРТ.

Теперь возьмем любимый вами, Николай Васильевич, «Аэрофлот ». И тут вы от ответа не уйдете, потому что цифрами вы владеете. Так вот, цифры очень простые. Вот я попросил даже справочку подготовить, и мне такую справочку подготовили. Мы пришли в «Аэрофлот» в 1996-м, нет, в 1997 году, и стоимость одной акции «Аэрофлота» в тот момент равнялась 8 долларам. Это стоимость акции «Аэрофлота». Мы ушли из «Аэрофлота» в 1998 году, и стоимость одной акции равнялась 185 долларам.

При этом замечу, что мы никогда не были владельцами акций «Аэрофлота». И это вы тоже очень хорошо знаете, Николай Васильевич. То есть приход нашей команды в «Аэрофлот» повысил капитализацию компании с 10 до 200 — в 20 раз. Это наш подарок в прямом смысле государству российскому. Мы, эффективные менеджеры, увеличили капитализацию компании в 20 раз за два года. Мы не говорим, что это только мы — причина увеличения капитализации. В целом капитализации страны росла — это правда. Она не выросла в 20 раз. Ну, выросла в полтора, в два раза. Но не в 20 раз. Но наш вклад — в «Аэрофлот»!