Наталья Точильникова - Жизнь и судьба Михаила Ходорковского
Позже центры открывали в регионах, где не только не было деятельности «ЮКОСа», но вообще ни одной заправки. Например, я курировал юг России. Мы в Карачаево-Черкесии открыли центр. Два класса, маленький, усеченный, но и республика маленькая. Я участвовал в организации, договаривались, ездили, встречались с президентом республики и с министром образования. И вот – все сделали, все работает, помещение хорошее, техника… И люди спрашивали: «А мы-то вам сколько должны?» «Да ничего». «Как это? Так не бывает? Откат там…Заплатить? Как это вы нам компьютеры привезете, поставите… Два класса. Двадцать компьютеров и два для преподавателей, и еще серверные. Сколько мы вам должны? Ничего? Ну, у нас на Кавказе так не принято».
И потом, когда в центр пришли преподаватели… Понимаете, вдруг в селе, в горном, приходит разнарядка: прибыть такому-то. А преподаватели предметники, не информационщики: русский язык, история, физика, кто угодно. Приходят и не знают, что такое компьютер. Заходят в класс, им читают что-то такое бесплатно, они живут. Потом обед. «Нет, нет», – говорят. Но все уже организовано, и положен обед. Бесплатно. Они воспринимали это как сказку.
А через две недели они делали презентацию на компьютере. Директор Карачаево-Черкесского центра был совершенно не компьютерщик. А потом, когда проходил Интернет-фестиваль Юга России, (там участвовали все центры ФИО Южного федерального округа), так он тост замечательный сказал: «Хочу выразить слова благодарности Михаилу Борисовичу. Мы хоть знаем теперь, что такое компьютер, какую кнопку когда нужно нажать, что такое Интернет. Учителя возвращаются в школы, к своим ученикам другими людьми. Вообще не могли подойти к компьютеру, не знали, что такое компьютер. А тут можно что-то набрать, распечатать, а можно в Интернете посмотреть, что там газеты пишут, а можно общаться, есть электронная почта. Для них это было нечто необыкновенное».
Заработали центры. С 2000-го их прибавлялось и прибавлялось, и году в 2003-м набрали 50. Потом финансирование стали урезать. Но, в общем-то, мы регионам так и говорили. Мы поддерживаем в течение пяти лет, а потом вы сами берите на баланс. Естественно те регионы, которые поняли, что это для них нужно, не побоялись политических наездов, они центры взяли на обеспечение, закладывали средства в бюджет на приезд преподавателей, или они приезжали за свой счет. Например, Новосибирский центр с 2004 года начал финансироваться из областного бюджета, Ставропольский был поддержан губернатором и краевым правительством. А есть регионы, где быстренько свернули центры. Кто-то испугался. Например, Ханты-Мансийск. Мол, нет, нам этого не надо. Чтобы не ассоциировалось. А Новгородский центр перешел на коммерческую основу и берет деньги за обучение. Ну уж дальше кто как выживет. Есть помещение, компьютеры, Сеть. Хочешь – работай, хочешь – не работай. Каждый решал по-своему.
Помимо 50 региональных центров были открыты центры ФИО для священнослужителей под эгидой РПЦ. Был создан Интернет-центр в колонии для несовершеннолетних. ФИО открыла центр в Белоруссии, в Минске. Когда возникал социальный запрос, принимали решение об открытии центра.
Компания начинала деятельность в регионах. Наркомания, пьянство. Местная молодежь не знает, чем себя занять. А отсюда бандитизм, драки, в общем, нехорошо. Компьютеры были средством отвлечь молодежь.
Кроме центров Интернет-образования, для учителей был второй проект. Он не получил такого широкого распространения. Открылось всего несколько центров, может быть, чуть больше десяти. Назывался проект «Паутинка». Обычно центры Интернет-образования открывались в столичных городах регионов: Ставропольский край – в Ставрополе, Ростовская область – в Ростове, Карачаево-Черкесия – в Черкесске. А в небольших городах создавались Интернет-клубы: молодежь приходила, могла поиграть, получить почту. Сейчас это привычно, по крайней мере в Москве, а в 2003-м, в глубинке, это был определенный прорыв. Этот проект тоже работал под эгидой Федерации Интернет-образования. И «Открытая Россия» в этом участвовала.
Но «Открытая Россия» – более глобальная оболочка. У нее были и другие проекты, но когда открывали центры, торжественно украшалась сцена, и там висела эмблема «Открытой России».
На открытии центра присутствовало руководство региона на уровне губернатора или президента. С ними всегда была договоренность об открытии проекта. Всегда организовывали встречу с руководством Федерации Интернет-образования. Тогда возглавлял Монахов Сергей Владимирович и его первый заместитель Мушер Семен Львович. Определяли, что хотим делать, зоны ответственности, и тогда регион свои обязательства тоже выполнял. А иначе начинали разводить руками: «Денег нет, помещения нет». А если уж губернатор участвовал, таких вопросов не возникало.Хотя не все регионы были рады. Например, к Дарькину [92] приехали, он сказал: «Ну, хотите открывать, и открывайте, и до свидания». «Нет, так не пойдет, проект совместный. У каждой стороны свои обязанности. И так «ЮКОС» берет на себя львиную долю расходов. Мы же не можем помещение взять и выстроить на чужой земле. Предоставьте помещение, оплатите коммунальные расходы».
Но это редко бывало. Потом очередь выстроилась. Обращались. Например, в Ставропольском крае открыли центр: четыре класса, очень хороший. Жена губернатора возглавила, по профессии она подходила. И губернатор просил еще два класса. А как другие? У нас стоит очередь.
Было очень интересно. И важно не только для страны, для школы, для учителей. Важно и для компании, поскольку позволяло позиционировать ее в хорошем виде. И пиар-проект, и позволяет устанавливать связи с руководителями регионов или укреплять, если они уже установлены: с губернатором, его окружением, председателем правительства региона. Потом легче решать вопросы бизнеса, это помогало. И было интересно работать. Работа неформальная и не рутинная, многоплановая. Люди разные, проблемы разные, где-то с помещением, где-то с ремонтом, со снабжением, все очень живо. И в условиях конкуренции, кто-то в один регион ведет, кто-то в другой. Все хотели, а средств-то нет на всех. Пятьдесят сказали, а регионов-то у нас больше. Было 88, сейчас укрупнять начали.
– Центры создавались при главных ВУЗах городов?
– Губернатор определял. Дзасохов был тогда в Северной Осетии. Мы проговорили сначала с министром, и вроде как вырисовывался один институт. Поговорили с Дзасоховым. Он скорректировал задачу, определил для регионального центра Осетинский Госуниверситет. В Краснодарском крае было интересно. Я выхожу к губернатору, к Ткачеву, с предложением о создании на Кубани Интернет-центра ФИО, а ему все равно. Но получает информацию и вдруг резко активизируется мэр города Сочи. Мостовой. И активно начинает лоббировать организацию Интернет-центра в Сочи. Тогда еще не было речи об олимпиаде, но Сочи – это Сочи. А Ткачев говорит: «Мне все равно». Хотя по всему, и по географическим привязкам, конечно, центр должен был быть в Краснодаре. До моря ведь еще надо ехать, неудобно, далеко. Но губернатор отмахнулся: «Хорошо, спасибо, делайте, поможем, но мне все равно, где». И центр сделали в Сочи. К слову, не всегда открывались центры ФИО в региональных центрах. Но это были все же исключения – Сочи, Апатиты, Магнитогорск…
Были постоянные командировки. По крайней мере, две в регион: одна установочная, выбрать, поставить задачу, и вторая – доведение до ума, наладка, перед открытием центра. А то и три. И то Мончегорск, то Иркутск, то Калининград. У директора Интернет программ Семена Мушера в кабинете карта была, где ставили цветные гвоздики: белые – где планируется создание Интернет-центра, красные – где уже открыты. И карта пестрила вся.
Еще создавались так называемые «ресурсные центры». Например, Кабардино-Балкария. Создан центр Интернет-образования. Тогдашний президент Коков Валерий Мухамедович очень хорошо поучаствовал. И институт был. Ректор Карамурзов тоже активно участвовал. Построили помещение новое, мы его оснастили. Но потом в развитие этого центра в нескольких удаленных населенных пунктах создали центры ресурсные, связанные с этим. В отдаленном Приэльбрусском районе Кабардино-Балкарии, например. И это тоже смотрелось как чудо: в самых предгорьях Эльбруса, на фоне заброшенных горных вольфрамовых разработок советского времени, среди обветшалых строений стоит современный центр с современной техникой. Да не просто стоит, а оттуда можно связаться по Интернету со всем миром!
По поставкам компьютеров организовывали тендеры, и приходилось переступать через определенные традиции. Приезжаем в регион, нам говорят: «А у меня муж как раз компьютерами занимается. Хорошие». И действительно хорошие компьютеры. Давай поставлю, скидку сделаем. Тебе десять процентов. Так люди и договаривались, и дела делали. А я говорю: «Извини. У нас есть служба поставки. Она объявляет тендер в регионе поставить 40 компьютеров. Выиграете – пожалуйста, а мне ничего не надо». Приятно было так работать в европейском стиле, участвовать в этом, ну, просто приятно. Много пришло в компанию западных и американских менеджеров, они привыкли так работать, и их опыт был очень нужен. И на уровне вице-президентов, и руководителей подразделений компаний. А потом против них возбуждали уголовные дела, и люди бежали за границу. И угрожали уголовными делами. Чуть ли не Тиди, Осборну.
