Итоги Итоги - Итоги № 45 (2013)
— Не идеализируете, Валерий? Еще в «Стилягах» ощущалось, что питаете слабость к тому времени, любите его, но, как сказал поэт, странною любовью…
— Нет-нет! «Стиляги» — мюзикл, чистый жанр. Хотя и сказка, конечно. А в «Оттепели» я не пытаюсь приукрашивать шестидесятые годы, наделять живших в ту пору исключительными качествами. Безусловно, любое воспоминание выглядит красивее, нежели реальность. Но должен сказать, что перед съемками я пересмотрел культовые картины того времени — «Июльский дождь», «Мне 20 лет», «Долгую счастливую жизнь»… Знаете, они буквально пронизаны романтизмом! Парадокс: тогда фильмы не выглядели такими. Все нормально воспринимали, что парень гуляет до утра по городу с девушкой, поет ей песни под гитару. Поэтому настроение «Оттепели» не только на уровне моих фантазий, но и кинематографа тех лет.
— В одной из сцен, снимавшихся на «Мосфильме», звучит фраза: «Вон Бондарчук пошел». И речь не о Федоре, а о Сергее. Привет сыну от отца из шестидесятых?
— Ну конечно! А почему бы и не похулиганить? В сериале несколько таких приколов, мне показалось это забавным. Есть эпизод с Татьяной Самойловой, выпивающей коньяк в буфете. Даже Софи Лорен мелькнет в кадре. Реальные фамилии мы сознательно вплетаем, чтобы передать атмосферу, подчеркнуть контекст, но главные герои не списаны с кого-либо конкретно, я категорически не хотел, чтобы угадывались точные имена. Важнее архетипы. Поэтому Михаил Ефремов играет не папу Олега Николаевича, а режиссера народных комедий Федора Кривицкого, собирательного персонажа. Зато в сценке, когда наши герои приходят на спектакль в суперпопулярный театр «Современник», на служебном подъезде их встречает очень похожий на деда Никита Ефремов, сын Миши… Понимаете?
— В сериале рефреном звучит песня со словами «Думала, это весна, а это оттепель».
— Костя Меладзе написал и стихи, и музыку. Специально для нас. Поет актриса Паулина Андреева. Блестящая стилизация под шестидесятые.
— Собственно, уже о другом хочу спросить. Перекинуть мостик в день сегодняшний…
— Предлагаете порассуждать на тему обманутых надежд Болотной и проспекта Сахарова? Не уверен, что сумею поддержать разговор. Я не питал особых иллюзий ни в декабре 2011-го, ни весной 2012-го. Полвека назад было много романтики. Никита Сергеевич, тот, другой, чуть ослабил гайки, и люди не могли надышаться, летали от счастья. Сегодня этого мало. Даже если вдруг случится оттепель, никто не воспарит. Все продолжат спорить, ссориться, выяснять отношения.
— Тем не менее вы, Валерий, ведь чем-то руководствовались, соглашаясь стать доверенным лицом кандидата в президенты России Михаила Прохорова?
— Смотрите. Политикой я активно не занимаюсь. С другой стороны, не понимаю тех, кто публично заявляет, что вовсе не интересуется подобными вопросами. Люди лгут от страха. Либо они идиоты. В нашей стране нельзя оставаться в стороне. Не в Швейцарии живем. Поразмыслив, в какой-то момент я понял, что надо заявить гражданскую позицию. Почему Прохоров? В тот раз он оказался единственным человеком со стороны, не из номенклатуры. Я знал его лично и не сомневался в организаторских способностях.
— Михаил Дмитриевич помогал вам деньгами?
— На съемках «Стиляг» выручил в трудный момент, хотя и не являлся основным инвестором картины.
— Но ваше доверие — не алаверды в ответ?
— Прохоров не звал меня в избирательную кампанию. Я сам пришел. Других кандидатов поддерживать не стал бы. Ни одного из них. Вопрос даже не в конкретных личностях, а в сменяемости власти. А Михаил Дмитриевич был новым лицом. По этой причине и на выборах мэра Москвы я голосовал за Навального, хотя мне далеко не все в нем импонирует. В кои-то веки появилась реальная конкуренция, а не имитация!
— Не боитесь, что такие заявления аукнутся вам в будущем?
— Всякое может случиться, но очень уж тоскливо зажать себя в кулак и помалкивать. Перемены необходимы, это для всех очевидно. Помню, как избранный президентом Дмитрий Медведев сетовал, что во властных структурах коротка скамейка запасных. Более пяти лет прошло, но впечатление, что кадровый резерв длиннее не стал.
— Зато в другом нет дефицита ни людей, ни идей. Никита Сергеевич, этот, нынешний, выступая недавно в Совете Федерации, призвал возродить государственную идеологию. Мол, речь о национальной безопасности…
— Сколько себя помню, подобные разговоры всегда шли. Проблема в том, что идеологию нельзя выдумать. Она должна родиться естественным путем, вызреть. Тогда люди примут ее и поддержат. Кроме того, в Конституции России, которую никто не отменял, есть строка об идеологическом многообразии. Нет, построить всех в шеренгу вряд ли получится. Но красиво поговорить об этом с высоких трибун можно. Если хочется…
— Еще есть предложение создать союз патриотических СМИ, куда, надо полагать, возьмут лишь прошедших тест на вшивость. И ряды интеллигенции заодно почистить. А то некоторые, понимаешь ли, письма в поддержку Pussy Riot подписывают…
— Может, откуда-то поступил заказ делать соответствующие заявления или люди хорошо чувствуют настроения наверху и играют на опережение. Не берусь гадать. В любом случае я попадаю в списки тех, кто не пройдет строгий фильтр, поскольку тоже подписал обращение в защиту девушек. Что тут скажешь? Каждый делает свой выбор. Я вот снял сериал о людях, ненавидевших фальшь и неискренность…
— К слову, и герой «Географа» Виктор Служкин вопреки фамилии никому не служит, а живет.
— Это правда. Рад, что у фильма хорошо складывается судьба. Надеялся на подобный ход событий, хотя и тревожился. Пока видел реакцию преимущественно фестивальной публики, но везде она позитивна. И в России, и за рубежом. Ждем результатов проката… Кстати, мне кажется, что картина правильная и с точки зрения идеологии.
— Той, о которой печется Никита Михалков?
— Нет, нормальной, человеческой... Считаю «Географа» гимном порядочности. Служкин не идеален, он не святой, скорее грешный. Часто и помногу выпивает, порой вместе с учениками, способен влюбиться в школьницу, но Виктор Сергеевич… положительный. Не врет, не предает друзей, любит мир. Регулярно нарушающий общепринятые правила, Служкин воспитывает ребят, делая из них нормальных людей. Именно с этим странноватым географом они проходят пороги — реальные и фигуральные. Русский типаж! Саша Велединский рассказывал, как на Сахалине после просмотра фильма к нему подошел крупный режиссер из Японии и искренне сказал: «Это невозможно, так ведь в жизни не бывает!» В японскую систему ценностей герой нашей картины не укладывается, а в отечественный пейзаж очень даже вписывается. У вас же не возник вопрос, откуда взялся этот Служкин, правда? Я мечтал бы, чтобы у меня в школе был такой учитель! И у моего ребенка тоже. Думаю, на этих людях и держится страна.
— Не сгущаете?
— Ни капельки! Убежден.
— Вашего Служкина уже сравнивают с Зиловым из «Утиной охоты», Бузыкиным из «Осеннего марафона», Макаровым из «Полетов во сне и наяву»…
— Лестно. Хочется верить, так и есть. Можно вспомнить и фильм Иоселиани «Жил певчий дрозд». Он появился до «Полетов» и «Марафона». У каждого поколения должны быть свои полеты. В кавычках и без…
— Но это совсем не голливудское кино. И на «Оскар» ему не претендовать.
— А мы не для того снимали. Даже не замахивались. И бюджет у нас скромный. Хотя, по мне, недорогой фильм не менее ценен, чем блокбастер. На Западе давно твердят, а теперь и в России поняли: маленький бюджет часто дает большую свободу. Деньги накладывают ответственность, а это сковывает. Кредиты ведь возвращать надо, если ты порядочный человек. Не люблю никого подставлять, поэтому не гоняюсь за масштабами. Главное, чтобы получилась хорошая история, которая понравится зрителю. Если же отметят на конкурсах и фестивалях, будет вдвойне приятно. Но не это цель.
— У последних фильмов вашего отца не слишком успешная прокатная судьба. Вы говорили об этом с Петром Ефимовичем?
— Он все понимал и без душеспасительных бесед. С другой стороны, вы много знаете отечественных кинодрам, которые собрали бы большую кассу? Не припоминаю таких счастливчиков. Успехом обычно пользуются блокбастеры, молодежные комедии, в крайнем случае — ромкомы. Прокат драматического кино минимизирован. Поэтому и интересно, как массовая аудитория воспримет «Географа». Пока напечатано шестьсот копий. Не сомневаюсь, дома по телевизору наш фильм посмотрят, предварительно скачав его в торренте, речь об ином: готовы ли зрители ходить в кинотеатры ради таких картин, платить за билеты, зная, что их ждет не голимый экшен, а драма? Простая человеческая история или же исключительно аттракцион со спецэффектами? Вот в чем вопрос…
