Евгений Стригин - Предавшие СССР
Следует заметить, что чаще к власти (потому, что больше рвутся к ней) приходят те, кто не обладает устойчивыми принципами и готов их поменять на кресло. Какая разница быть сталинистом, демократом или монархистом. Лишь бы во властное кресло попасть и не слететь. Так что ничего особенно нет, если поменять ориентацию в зависимости от ситуации. А, как мы знаем, — человек с неустойчивыми взглядами и имеющий склонность менять не только взгляды, но и окружение. Так, что не стоит удивляться ещё и этим возможным поворотом в его симпатиях. Все в этом мире временно, полюбил — разлюбил. Мелочи все это для политика.
4.4.2.1. «Между тем первые шаги нового хозяина Кремля вызвали известную насторожённость Вашингтона».[314] Следует обратить внимание на первоначальное довольно тесное сотрудничество с КГБ СССР, о его опоре на это ведомство, об определённом шефстве Комитета над молодым Генеральным секретарём ЦК КПСС (см. пункты и настоящей книги).
Все это вполне соответствует сталинским традициям. Впрочем, и «преемник» — тоже уделял большое внимание взаимоотношениям со спецслужбами. Так что это скорее одна из российских традиций, от которой разве что несколько отошёл. Но он и кончил плохо.
Может быть, кто-то скажет, что плохо кончил и сам. Так ведь к тому времени, когда он «кончил» отошёл от тесного сотрудничества со спецслужбам. Отошёл во многом благодаря двум обстоятельствам. Первое из них заключается в проникновении в его окружение людей, тесно связанных с, которые на уровне генетическом не любили чекистов.[315] А втором — в том, что первоначальная опора на КГБ не принесла особых дивидентов — кризис в стране нарастал., верный своему менталитету, стал менять ориентацию, на тех самых либералом, которые в свою очередь тоже не принесли стране особых дивидентов, завели страну в ещё более глубокую яму.
В конце 1990 года в очередной (и не последний) раз начал менять ориентацию, теперь уже на государственников. Это уже от безысходности, но было слишком поздно, наладить прежние почти идеальные взаимоотношения с чекистами было уже трудно. Так как даже закоренелым карьеристам было ясно, что про…л страну, а его переориентировка именно от безысходности и является временной.
Кроме того, более или менее способных государственников от себя он успел удалили. «…Дееспособной партийно-государственной команды у него уже давно не было».[316] Остались «верные», у которых ума хватило понять, что Советский Союз катится к обвалу, но не хватило способностей предотвратить это падение (см. пункт настоящей книги).
Однако мы забегаем вперёд, лучше вернёмся к началу горбачевского правления, к первым его переменам (слово «перестройка» тогда ещё не употреблялось).
4.4.3. «Борьба за власть в Кремле не кончается со смертью одного вождя и приходом нового. Иногда она с этого только начинается».[317] Прежде всего, перемены начались в кадрах. Началась массовая замена людей. О том как это делалось в Москве (при ) мы поговорим отдельно (см. пункт настоящей книги), но принцип был тот же самый и действовал по всей стране.
Смена руководящих кадров — старый и проверенный способ укрепления положения лидера. По мнению : «Главное — сменить людей. Новые, будучи более молодыми и даже в ряде случаев более грамотными с технократической точки зрения, имели основное достоинство — недостаток опыта в политических интересах государства, никогда не были над в партийно-государственной иерархии».[318]
активно использовал тот же самый приём. Он неоднократно менял кадры и укреплял своё положение. Но то был. Это, во-первых. И, во-вторых, тогда нужно было укреплять государственную систему вообще, что в середине 80-х годов было уже не так актуально. При мы выходили из хаоса, при мы входили с него.
Тем не менее, смена кадров при горбачевской перестройке была здорово похожа на партийные чистки,[319] которые периодически проводили в компартии до и при нем. Смена кадров также здорово напоминала знаменитый лозунг времён китайской «культурной революции» — «огонь по штабам». Как известно, «культурная революция» в Китай была проведена Мао Цзедуном, чтобы удержаться у власти и убрать конкурентов. Масштабы у нас, правда, были не много поскромнее, но общая задача, похоже, одна и та же.
«За два года перестройки сменилось 60% секретарей обкомов и райкомов. Пришли вроде под знаменем перестройки новые, в большинстве своём сравнительно молодые люди. А что изменилось?».[320]
4.4.4. Главная проблема заключалась в том, что смена кадров осуществлялась путём замены одного представителя номенклатуры на точно такого другого.[321] Хотя и пытались поменять на лучшего.
Самым ярким показателем этого служит перевод в Москву и, которые должны были сменить прогнивших ставленников, но, в конечном итоге, предали ту самую партию которая вознесла их на вершину власти. Кстати, подбирал эту смену, один из немногих, которые ещё пытались сделать как лучше, но получилось уже, как и должно было получиться.
Просто выбирать ему было ни откуда. В послесталинское время номенклатурный слой успел разложиться снизу до верху и не верил в коммунистические идеалы. Верили они в одно: в личный интерес, хотя привыкли произносить старые лозунги о чести и совести нашей эпохи.[322] Исключения, разумеется, были, но они и были исключениями из общего правила.
Вообще в обществе была подорвана вера в коммунистические идеалы. Инстинктивно народ мечтал примерно о том же. Но как можно верить в глупую ложь, которая с 1961 года была написана в Программе КПСС (ведь это основной документ партии, её конституция!) и издавалось многомиллионными тиражами. Хрущёвская программа КПСС, которая бездумное обещала построить коммунизм за двадцать лет и перегнать США за ещё более короткий срок, сделала своё чёрное дело.
Простые люди не верили во власть, а власть верила только в личную выгоду. Имитация деятельность, замена дел красивыми словами стало привычным, это было уже в крови у номенклатурных работников. Исключения смотрелись белыми воронами в стае чёрных воронов. При таком состоянии умов и характеров предпринятые попытки выйти из кризиса были обречены на провал.
На словах порой ещё принимались хорошие решения и ставились нужные цели. На деле они просто забалтывались и не решали задачи. В отличие от, который иногда ошибался в методах, но в конечном итоге достигал своей цели, новый правители были совсем другими. Словами они заменяли дела. А дела, даже самые нужные слишком часто проваливали.
4.4.5. Одной из первых мер была антиалкогольная кампания. Проблема для нашей страны сложная и многогранная. Не отрицая необходимость преодоления пьянства и алкоголизма, нужно признать, что бороться с этими негативными явлениями надо уметь, с наскоку это не получится. И не получилось. Довольно быстро это стало очевидным. Резко возросло самогоноварение, возникли многочисленные очереди за спиртными напитками, вместо выпускаемой государством водки, некоторые стали потреблять спиртосодержащиеся жидкости и одурманивающие вещества.
«Антиалкогольная компания в условиях 1985 г. была больше, чем преступлением. Она была ошибкой. Прежде всего, потому, что мощно стимулировала рост теневой экономики…
Вместе с тем эта кампания впервые породила в обществе серьёзные сомнения не столько даже в компетентности, сколько в минимальном политическом и государственном здравомыслии нового руководства».[323]
Правда, не следует забывать положительное, а именно, что в 1985-1987 годах во всех возрастных группах населения снижалась смертность, существенно упал травматизм, улучшилось состояние общественного порядка.[324] Как не следует забывать также, что массовое недовольство антиалкогольной компанией выражало только агрессивное меньшинство, которое, если бы не потребляло самогон, спивалось бы на государственной водке. Но, тем не менее, огромные очереди за алкоголем и прочие проблемы бросались в глаза.
первоначально публично поддерживал антиалкогольную компанию, доказывал тем, кто выражал несогласие,[325] обещал: «…В утверждении норм трезвости никакого отклонения не будет. Задачу эту мы намерены решать твёрдо и неукоснительно».[326] Это утверждение не было оговоркой. В июле 1986 году подтвердил, что отступать в этом деле нельзя.[327] Вот так клянётся в верности, а сам же изменяет.
Это он клялся пока ждал быстрого результата. Но в США в своё время уже обломали зубы на сухом законе, нам пришлось столкнуться с такой же проблемой.[328] При этом, наши правители не обращали внимание на чужой печальный опыт такой борьбы.
Между прочим, стоило бы только внимательно проанализировать опыт американской попытки ввести «сухой закон», чтобы понять, чем и как это может кончиться в нашей стране. Американцы знали, чем такая ретивость оканчивается. Это вызывает у некоторых даже определённые вопросы о возможности иностранного влияния,[329] но реальных доказательств не известно.
