Харуки Мураками - Край обетованный
Мой отец был человек холодный. Скорее даже не холодный, а немного странный. Почти все время молчал. Где бы ни работал, никогда особенно не вдавался в содержание того, чем приходилось заниматься. Ему это было совершенно безразлично.
За все мои детские годы отец ни разу не приласкал меня. Не одна я считала его сухарем.
Мать и вся родня думали то же самое. Да он сам был как ребенок. В нем было что-то симпатичное, и он не любил, когда ему мешали. Когда за каким-то занятием замечал, что я за ним наблюдаю, тут же отсылал меня. Тогда я уходила к родственникам, жившим по соседству. Дети у них уже выросли и жили отдельно, поэтому вся их ласка доставалась мне. Они очень баловали меня, бывать у них доставляло мне настоящую радость. Было чувство, что в этом доме меня любят куда больше. Иногда я думаю: что стало бы со мной, если бы их не было. Вполне возможно, из меня получилось бы нечто совершенно невразумительное.
Когда мне исполнилось девятнадцать, родители развелись. У отца появилась другая женщина, в семье начался разлад. Ужасные склоки продолжались полгода или год, а я в это время как раз поступила в колледж и с трудом выносила родительские скандалы. «Оба хороши», – думала я, глядя на ссорящихся родителей. Конечно, отец поступил подло, но и то, как вела себя в этой ситуации мать, мне тоже совсем не нравилось. Пропало всякое желание выходить замуж.
Тогда у меня был бойфренд, но я абсолютно не была уверена, что замужняя жизнь – это то, что мне нужно. Струсила: вроде и возраст самый подходящий, а вдруг не выдержу? И хотя парень мне нравился, думать о свадьбе было боязно. При том, что встречаться с ним было приятно, вообще без проблем.
А какой вы были в детстве?
Озорной. Бойкой, может, даже чересчур. В младших классах я сильно заболела и полгода не ходила в школу. После болезни у меня стала болеть голова, и я, пока не повзрослела, все время пила бафарин87. Но на мой бесшабашный характер это не повлияло. У меня всегда было много подружек. А вот с учебой были большие проблемы (смеется).
В средних и старших классах я училась в частной школе для девочек. Там я тоже по большей части бездельничала. Мальчишки моего возраста меня не интересовали. Знакомые девчонки хвастались своими кавалерами, а я, вся в сомнениях, не могла разобраться, хорошо это или плохо. Все мальчишки казались мне толстыми и какими-то непромытыми. И еще от них чем-то пахло. Ну что в этом хорошего?
Было у вас какое-нибудь хобби? Чем любили заниматься?
Интересно было пройтись после школы по магазинам, поглядеть на модную одежду, купить что-нибудь. Ничего особенного я себе не позволяла, просто любила тряпки.
Окончив школу, поступила в колледж. Правда, без особого желания, ничего другого не оставалось. После колледжа работала в одной фирме в Сибуя88. В канцелярии. Спросите: почему именно там? Да потому что в той фирме полагалось много выходных, вот я туда и пошла. Я понятия не имела, чем хочу заниматься. После семейных битв, которые разворачивались у меня на глазах, мне на все было противно смотреть.
Я ездила на работу в Сибуя из дома, где мы стали жить вдвоем с матерью. Отец после развода ушел, младшая сестра тоже отделилась. Мы с ней очень разные. Она решительная и самостоятельная – все норовит сделать по-своему.
Я начала работать в 1985 году, с экономикой тогда, по-моему, все было в порядке. Наша фирма устраивала для сотрудников разные поездки – на горячие источники и так далее. Я ездила на эти мероприятия с удовольствием, все мои мысли были о том, как приятно провести время. Любила закатиться куда-нибудь с друзьями, хотя сама пью очень мало. Гуляли допоздна, и я часто оставалась у подруг. В неделю по три-четыре ночи дома не ночевала.
В результате к уикэнду я еле ноги волочила от усталости; все время хотелось спать, и все равно в выходные обязательно отправлялась поразвлечься – то в Диснейленд, то в парк Тосимаэн, то еще куда-то. Вместе с подругами или со знакомыми ребятами. За границу ездила. В Париж, например. Я встречалась с парнями, но замуж выходить не собиралась. Охоты не было.
Другим людям, наверное, казалось, что вы живете в свое удовольствие?
Может быть. Хотя в глубине души меня мучили сомнения: я ведь толком ничего не умела, ничем от других не отличалась. И даже замуж идти не хотела… Но когда я об этом говорила кому-нибудь, все удивлялись: «Что? Да не ломай ты голову!»
Годам к двадцати пяти многие мои подруги повыходили замуж, уволились или переехали в другое место. Я понимала, что мне уже не двадцать лет, что жизнь проходит впустую.
В это самое время вы и заинтересовались «Аум Синрикё». А как попали в секту?
Как-то я собралась в парикмахерскую. Обычно ходила к знакомому мастеру, но в тот раз куда-то торопилась и забежала в салон поблизости. Там оказалось очень дешево, и потом я заходила туда еще несколько раз. Однажды парень, у которого я стриглась, показал мне «аумовский» буклет и сказал, что подумывает о том, чтобы вступить в «Аум». Тогда его идея меня не воодушевила: «Еще чего! И зачем это надо?»
Он научил меня очищать организм. Надо выпить воды, вызвать рвоту и, опорожнив желудок, продеть в нос шнурок. Я и без того особым здоровьем не отличалась. У меня часто обострялась экзема. Смотрите, еще и сейчас на руке осталось. Когда я сказала ему об этом, он предложил: «Да ты только попробуй». Я попробовала – и экзема сошла уже на следующий день. Исчезла без следа.
Еще у меня всегда были проблемы с аппетитом, я с трудом могла впихнуть в себя половину детской порции риса, а после такой чистки – к маминому изумлению – запросто съедала полную чашку. Голова тоже болеть перестала, и вообще здоровье наладилось.
Я ходила под впечатлением, и парень из салона предложил: «Давай вместе в "Аум" запишемся». Я долго отказывалась, но он не отставал. Через некоторое время эта идея уже не казалась мне такой бредовой.
Скажите: а вы уже знали, что «Аум Синрикё» – это не просто центр изучения йоги, а религиозная организация?
Знала. Тогда как раз были выборы, эти слоны на головах89… Хотя до «аумовского» учения мне никакого дела не было, до Сёко Асахары и прочих – тоже. Мне лишь казалось, что раз их методы помогли поправить здоровье, может, стоит познакомиться с этой организацией поближе. Ну и любопытство, конечно, сыграло свою роль.
Пришла в ближайший додзё, поговорила с местными «подвижниками». Не помню о чем. Они на меня особого впечатления не произвели. Впрочем, ничего особенного я и не ждала. Поговорили, я записалась и все.
Просто выслушали, что они вам рассказали о своем учении?
Ха-ха. Именно так.
Вы сказали «записалась». Выходит, прямо там, на месте, написали что-то вроде заявления, чтобы вас приняли? То есть немного их послушали и вступили, не углубляясь в содержание учения. Люди, с которыми я встречался до вас, приняли такое решение после серьезных колебаний. А у вас это как-то быстро получилось.
Хм-м… Да, действительно. Мне сказали, что я должна заплатить вступительный взнос – тридцать тысяч и еще восемнадцать тысяч за шесть месяцев. Всего сорок восемь. Я сказала, что таких денег у меня нет, и человек, который меня уговаривал, заявил: хорошо, мы можем принять тебя за половину. Я его в первый раз видела, но он так душевно со мной беседовал. Может, думал, ему где-то там зачтется за то, что указал мне путь. И я согласилась: раз за половину, тогда давай.
Принятым в «Аум» новичкам полагалось периодически появляться в додзё. У них были определенные рутинные обязанности. Желания ходить туда за этим у меня не появилось. Просят прийти? Ну и что? Не хочешь – не ходи. Однако сагитировавший меня парень не отставал. Просил так настойчиво, что я решила сходить, тем более что додзё располагался по соседству.
В додзё собирались послушники. Вид этих тихих, безучастных людей в хлопчатобумажных рубахах завораживал. Вот, оказывается, как можно жить! Как это было непохоже на шумную лихорадочную суету, окружавшую меня на работе, в вагоне электрички. Я расслабилась, почувствовала себя умиротворенной. Присела рядом и молча принялась складывать рекламные листки, как все. Это незамысловатое занятие успокаивало, народ вокруг был добродушен и миролюбив. Я стала посещать додзё по выходным или заходила прямо после работы и, повозившись с рекламками, шла домой. «Аум» держала двери открытыми двадцать четыре часа в сутки, так что зайти можно было в любое время.
У нас на работе аморалка считалась в порядке вещей. Служебные романчики и все такое. Смотреть противно. Тем более у меня отец в свое время пошел по этой дорожке. В додзё – ничего похожего, все иначе. Мирно сидишь, ни о чем не думая, складываешь листовки и брошюры. Куда уж лучше!
