Газета Завтра Газета - Газета Завтра 470 (48 2002)
академик РАН Роберт НИГМАТУЛИН,
народный артист России Николай ПЕНЬКОВ,
заслуженная артистка России Татьяна ПЕТРОВА,
Александр ПРОХАНОВ, Валентин РАСПУТИН,
Валентин СОРОКИН, Валентин ЧИКИН.
Проезд: ст. метро “Баррикадная”.
Справки по тел.: 925-00-50, 200-24-24
СЛОВО О ДРУГЕ
Александр Проханов
25 ноября 2002 0
48(471)
Date: 26-11-2002
Author: Александр Проханов
СЛОВО О ДРУГЕ
Крохотная гостиница в осенней Сицилии, маленький лазурный бассейн, и мы, двое еще крепких мужчин, Станислав Куняев и я, плывем наперегонки в этом гостиничном бассейне, бурля и кипятя воду своими разгоряченными телами… Мы соревнуемся, и в этом соревновании узнаем друг друга. Ощущаем товарищескую близость друг другу. Уже через несколько дней в Риме мы ходим вокруг ночного Колизея. Станислав Куняев излагает мне свою национальную философию, которую я, молодой технократ, слушаю внимательно. И чем-то она напоминает мне философию русских славянофилов, Хомякова или Аксакова, которые на руинах Европы, на руинах того же Колизея мечтали, за столетие до Куняева, о том, как утвердить в России идею нового богооткровенного человечества. Позже вспоминается наш Союз писателей в 1991 году, когда рушится красный имперский свод и Москва оказывается во власти либералов. Над нашим Домом писателей в Хамовниках вьются орды демонов, желающих выбить нас оттуда. И мы во главе со стойким фронтовиком Юрием Бондаревым закрылись в здании, как старообрядцы, готовые сжечь себя, но не предаться в руки антихриста. И Станислав Куняев рвет в клочья гнусную бумагу властей. А вечером, в кругу нашего вдохновенного братства, я вижу его читающим стихи. Через несколько месяцев мы вместе плотным строем идем по Тверской в нашей протестной колонне. Навстречу нам движутся стальные щиты омоновцев. Эти колонны неумолимо сближаются, чтобы сразиться, одолеть одна другую. Ударить кулаком в милицейское железо, получить в ответ дубиной по голове. Я вижу Станислава, который, как цепкая молодая белка, хватаясь за ветки лип на Тверской, перебирается с вершины на вершину. И сверху, возвышаясь над колоннами, смотрит жадно, страстно на эту битву… Были мы вместе с ним на его родовой вотчине, в нижегородской глубинке подле Дивеева, в сосновом бору, у камней, на которых молитвенно стоял преподобный Серафим Саровский. Стоим среди этого вечернего мглистого леса под чудотворной иконой, стоим на ледяных морозных камнях и тихо молимся каждый о своем… Помню огромный, наполненный до краев патриотической публикой зал, выходит Станислав и читает свои мистические русские стихи, зрители в восторге, поднимаются, аплодируют. И какая-то поклонница кладет на сцену перед его ногами букет алых роз.
Станислав Куняев, как не многие из нас, несет в себе вектор русской страсти, русской бесконечности, русского страдания и русской победы. За эти перестроечные годы мы все устали, все одряхлели, мы уже далеко не отроки, седые утомленные витязи. Иногда возникают печаль, уныние от того, что приходят мысли: вдруг этот вектор победы остановится навсегда, вдруг это острие сломается и застынет в наших немощных угасающих телах. Но минуты печали именно благодаря таким, как Станислав Куняев, проходят, сменяются другим ощущением. То тяжелое копье русской победы, которое летит из глубокой древности в настоящее, а потом уже и в наше грядущее, в нашу русскую бесконечность, находит и на нашем отрезке времени таких воинов, как Станислав Куняев. И он поднимает это копье и устремляет в даль времени. Это копье подхватят уже другие молодые руки. И на древке этого копья русской победы вырезаны имена тех, кому оно попадало в руки. Там среди русских мыслителей и художников есть и Хомяков, и Данилевский, и Леонтьев, и Блок… На этом древке охотничьим ножом вырезано грубо и резко: Станислав Куняев…
ГЕНСЕК БРЕЖНЕВ
25 ноября 2002 0
48(471)
Date: 26-11-2002
ГЕНСЕК БРЕЖНЕВ (Беседа Валерия БОЛДИНА с Виктором ГОЛИКОВЫМ)
В ноябре этого года исполнилось 20 лет со дня смерти Леонида Ильича Брежнева, который 18 лет, с 1964 по 1982 годы, стоял во главе КПСС и Советского Союза. “Эпоху Брежнева” при Горбачеве стали именовать “застоем”, который на фоне нынешних “демократических реформ” выглядит едва ли не высшей точкой расцвета нашего общества, когда в стране не было ни голода, ни безработицы, единственным распространенным эпидемическим заболеванием оставался грипп, среднее образование было обязательным, а высшее — общедоступным, каждую неделю в космос запускалось по два-три спутника, был достигнут военно-стратегический паритет с США, а конфликты наподобие чеченского невозможно было представить даже во сне. Однако именно в эту эпоху советское общество заметно утратило качественную динамику, наметилось технологическое отставание от стран Запада, обозначился сырьевой крен экономики, возникло и укрепилось “диссидентское” движение.
Личные качества руководителя всегда очень многое значили в советской системе власти, разрешая или, напротив, усугубляя объективные противоречия развития этого уникального, не имеющего аналогов в истории общества. Поэтому вокруг имени Брежнева продолжаются и будут продолжаться споры, сталкиваться мнения, возникать политические спекуляции. В данной связи, на наш взгляд, значительный интерес для читателей представят отрывки из датированной 1990 годом беседы Валерия Ивановича Болдина, в то время заведующего Общим отделом ЦК КПСС, с Виктором Андреевичем Голиковым, который проработал помощником Брежнева более четверти века.
Валерий БОЛДИН. Партия сейчас, Виктор Андреевич, идет к своему очередному съезду. И есть вопросы, которые беспокоят не только меня, Нам надо дать правильные оценки и расставить акценты, в том числе и относительно предшественников нынешних лидеров. Ведь что получилось? Началась критика сначала одного руководителя, потом другого. Сегодня уже не просто критикуют, а лгут. За детей взялись, якобы регулярно охотящихся в Африке на слонов и носорогов. Ну а через них критикуют родителей. Врать не боятся и не стыдятся. Не пойму только, злобствуют или за деньги стараются.
Виктор ГОЛИКОВ. Это повод для того, чтобы подкопаться под партию. Я наших руководителей не хочу защищать. У многих была потеря чувства реальности. Больше шести лет на царском месте сидеть нельзя. Разлагается мораль лидера, нюх пропадает, глаз замыливается. И вокруг все плесневеет.
В.Б. Виктор Андреевич, вы несколько десятилетий работали с Брежневым. Лучше вас его никто, наверное, не знает. Сейчас его поносят, придумывают небылицы. Помогите понять Брежнева как лидера и человека.
В.Г. О Брежневе могу написать столько и хорошего, и плохого, сколько никто не знает.
В.Б. А что бы вы выделили прежде всего как положительное?
В.Г. Ну, не тебе бы спрашивать. Но от ответа не уйду. Прежде всего, Л.И.Брежнев, не побоюсь сказать, был крупнейшим политическим деятелем современности, хорошо подготовленным лидером, способным возглавлять великую державу. Пожалуй, никто, кроме, естественно, Сталина, не был в послевоенной истории столь компетентным и влиятельным руководителем, которого уважали и с которым считались в мире. И его было за что уважать. Он за короткий срок прошел путь от простого металлурга до секретаря обкома, от солдата и курсанта до генерала, протопав по военным дорогам от предгорий Кавказа до Берлина. А сколько нужно было энергии, знаний, чтобы после войны восстанавливать промышленный потенциал металлургических заводов, энергетики в Днепропетровске и Запорожье. Сколько сил приложил он, налаживая экономику, всю жизнь в Молдавии. И сколько опыта приобрел он, возглавляя партийные организации Молдавии, а затем Казахстана в период подъема целинных земель.
А позже. Ты ведь знаешь, что партия, ее руководство, весь народ тяжело переживали огромные людские потери в начале войны.
В.Б. Вы имеете в виду, что многие десятилетия довлел синдром 1941 года, когда с началом войны сформированным новым армиям не хватало оружия.
В.Г. Да. Еще только создавалось новое поколение самолетов, артиллерийских систем, танков. Сколько мы потеряли жизней из-за этой задержки.
В.Б. Насколько я знаю, Виктор Андреевич, уже Сталин сознавал, что мы вступили в войну, не имея того, что нужно для борьбы с фашистской военной машиной. И он в последующем делал все, что можно, чтобы не отстать от потенциальных противников. Это и создание ядерного оружия, и ракетные системы, и реактивные самолеты. И Хрущев, как человек военный, хлебнувший в первые месяцы войны позор отступления, тоже делал всё для создания военного паритета с США. Над военными многие десятилетия висел позор отступления и потерь первого года войны, который тогда объясняли нехваткой вооружений. Всё общество, каждый гражданин страны, испытавший поражение, неоправданную гибель людей, остро реагировали на отставание в вооружении. Народ говорил: пусть мы будем питаться только хлебом и водой, но наша армия должна быть обеспечена всем необходимым.
