Артуро Перес-Реверте - С НАМЕРЕНИЕМ ОСКОРБИТЬ (1998—2001)
Правда, это было давно. Теперь любой олигофрен может посмотреть канал «Дискавери» и решить, что ему позарез нужны адреналин и сильные эмоции. Достаточно, заглянуть в рекламный буклет, и уже на следующий день, внеся умеренный залог, ты будешь парить на параплане на высоте пять тысяч метров или плавать среди пираний с банкой холодной кока-колы в руке, не имея ни малейшего понятия о том, что происходит на самом деле. Иногда — и вовсе не подозревая, где находишься. И, что хуже всего, ничего не контролируя. В контракте оговаривается, что с тобой ничего не случится. Тебя окунут в воды Ниагарского водопада и достанут совершенно невредимым. Конечно, в последний момент может сломаться карабин. Карабины ломаются очень часто. И тогда останется только поставить большую поминальную свечу. А безутешные родственники будут горько плакать: как же так, нас уверяли, что флоридские акулы безобиднее зверушек из мультиков Диснея.
По мне, так пусть они все возьмут и разобьются. Я бы предпочел поберечь свои слезы для более подходящего случая. Не стану тратить их на тех, кто глупо и безответственно рискует жизнью, путая реальность и кино. Реальность грязна и жестока, она убивает по-настоящему. И если кто-то на самом деле погибает или ломает себе — хрясь-хрясь! — позвоночный столб, нельзя схватить пульт и переключить на другой канал. Слишком много людей рискуют не для забавы, а за страх и за совесть. Слишком многих уносят войны, болезни и дикая жестокость. Должно быть, изнасилованные женщины и зарубленные мачете мужчины, не раздумывая, уступили бы свое место компании идиотов, готовых бездумно рисковать жизнью и не способных усвоить ее уроки.
ВИРТУАЛЬНАЯ ИСПАНИЯ
Надо же, какая путаница царит в голове у наших чиновников. По радио в официальном заявлении сказали, что современная Страна Басков находится на территории бывшего «Королевства Эускади». Наварру, Арагон и Кастилию даже не упомянули. Королевство Эускади, именно так. Кажется, на наших глазах возникает новая этническая общность, так же, как Арагонское королевство перестало существовать, уступив место Каталанскому королевству Жауме I Завоевателя. Страна преображается на глазах. Похоже, теперь придется переписать все еще не переписанные исторические сочинения, а заодно перестроить церкви и перекрасить картины, чтобы не осталось разночтений. Однако, если мы хотим создать по-настоящему мультикультурное и демократическое государство, потребуются, чтобы чиновники и люди искусства объединили усилия, осознав свой долг перед Испанией. А тот, кто против, — реакционер и подлец, подрывающий основы демократии. Социалисты, как всегда, помалкивают. Они имеют обыкновение высказываться и молчать невпопад. Народная партия тоже хранит молчание, чтобы не прослыть преемником «Онесимо Редондо»[12]. Скоро от министра культуры или председателя правительства можно будет услышать о Королестве Эускади, Каталанском королевстве, Королевстве Продажных Политиков и бог знает еще каком королевстве.
Подведем итоги: налицо отвратительное мошенничество. Испанию хотят превратить в виртуальное государство. Ее историю фальсифицируют на ходу, подстраиваясь под предвыборные графики. Ее символами и ценностями манипулируют третьесортные мессии, лживые святоши, фашисты, прикрывающиеся интересами нации, и оппортунисты, готовые согласиться с чем бы то ни было. Не страна, а бордель из семнадцати областей и восьми тысяч муниципалитетов — и каждый старается изобрести что-нибудь оригинальное. То решат взорвать акведук в Сеговии как памятник римского империализма, то запретят Сервантеса, чтобы реформировать язык, то объявят о повышении пенсий ко дню рождения мэра, а на деле устроят очередной смотр дешевой демагогии. А символом нации с недавних пор стал табун лошадей. Теперь даже первоклассники с Балеар знают, что «испанский народ — это единство рысаков, которые скачут по Иберийскому полуострову в одном направлении». Не говоря уже о государственных чиновниках, число которых должна была сократить децентрализация. В результате их стало больше на четыре миллиона. То есть на каждый пост в центральной администрации в провинции приходятся пятнадцать.
И все это — в страшной спешке, кто не успел, тот опоздал. Мы присутствуем на конкурсе нелепиц, участники которого окончательно утратили здравый смысл и чувство юмора. Власть перестала принадлежать отцам нации, которые появляются на первых страницах и командуют парадами. Теперь любой провинциальный царек, любой мэришка в берете и с дубинкой, любой безграмотный и беспринципный советник распоряжается ею на свое усмотрение. Чудом уцелевшие обломки нормального государства рушатся под аплодисменты и славословия. Клоака специалистов по продаже собственной матери хранит молчание. А лидеры партий, если такие еще есть, оправдываясь тем, что они не централисты, что они против авторитаризма, а права автономий непререкаемы, принимают, утверждают и благословляют одно варварство за другим. Непонятно, кто на самом деле распоряжается нашей судьбой: идиоты или негодяи, хотя в дурдоме, который почти никто уже не осмеливается называть Испанией, это приблизительно одно и то же. У нас подлость сочетается с глупостью естественно и легко.
ЗАПАХ СЕНТЯБРЯ
Ты гуляешь по старому кварталу в час, когда хозяйки поливают свои герани, проходишь мимо бакалейных и рыбных лавок, мимо девчонок, болтающих на тротуарах, и цыган, торгующих дынями. Тебе нравятся эти улочки и лавчонки, женщины в разноцветных платьях с тележками для покупок, и то, как цыган одним движением разрезает дыню пополам, чтобы все могли увидеть, какая она спелая. Тебе нравятся звуки и запахи, что носятся в воздухе, блики света на крышах домов, пожилой сеньор в пижаме, перегнувшийся через перила балкона. В такое утро кажется, что еще немного — и ты полюбишь все человечество.
Прогуливаясь по узким улочкам, можно уловить запах бумаги. Не гнусных газетных страниц, не целлюлозы, совсем другой. Пахнет великолепной, только что сделанной бумагой, аккуратно обрезанными и сшитыми белоснежными листами. Пахнет новой книгой, и тебе не верится, что этот запах мог появиться вновь и разбудить твою память. Словно вернувшись почти на сорок лет назад, ты заглядываешь в приоткрытую дверь и видишь старый печатный станок, окруженный ровными стопками книг. Тебе не нужно подходить ближе, чтобы понять, что это за книги. Такой запах нельзя спутать ни с чем. И ты словно прикасаешься кончиками пальцев к обложкам, листаешь страницы, вдыхаешь аромат сентябрьских книг, на которые смотрел когда-то с нетерпением и страхом, как мореплаватель смотрит на возникшую впереди неизвестную землю.
Ты будто делаешь шаг назад, а может быть, это время повернулось вспять. Ты снова в лавке, где продаются учебники, среди полок, заваленных книгами издательства Луиса Вивеса, с картонными обложками и тряпичными корешками, расставленных по предметам: история Испании, грамматика, арифметика. Половина книг еще не распакована и пахнет свежей типографской краской. И вся жизнь впереди, столько всего нужно прочесть, узнать и прожить. В начале каждого учебного года тебя охватывало возбуждение. С каким волнением ты листал новые книги, пробегал глазами текст и рассматривал картинки. Даже учебники по геометрии, физике и химии, которым через неделю суждено было превратиться в орудия пыток, в тот момент, нетронутые, напоминающие красивых и загадочных женщин, источали аромат свежей краски, обещания и тайны.
Теперь, когда впереди у тебя гораздо меньше лет, чем позади, тайн почти не осталось. Ты прошел от начала до конца почти все дороги, открытые для тебя книгами. Но здесь, возле книжного магазина, ты вновь вдыхаешь запах сентября и возвращаешься назад. И вновь рядом — давно потерянный человек, который вел тебя среди полок с только что распакованными книгами и протягивал их тебе одну за другой. Кажется, ты чувствуешь прикосновение его худой, благородной руки. Вот что значит запах сентября. Тебя снова влекут и волнуют тайны, скрытые в еще не прочитанных книгах.
На этой узкой улочке перед входом в книжную лавку, тебя настигает прошлое. И ты беззвучно повторяешь изречения, стишки, скороговорки, навеянные этим запахом: «На дворе трава, на траве дрова»… «Вера, Надежда, Любовь»… «Масса тела, погруженного в воду»… «Родина, я слышу твой призыв!»… «Войска короля Родриго позиций не удержали»… «Дважды два четыре»… «Уже ступив в серебряное стремя»… И ты улыбаешься, ибо точно знаешь: когда вденешь ногу в стремя, чтобы унестись из этой жизни, и старость съест твою память, эти слова и запах сентября все равно будут с тобой.
МЫ ПО-ПРЕЖНЕМУ УРОДЫ
Поверьте, я боролся с собой все лето. Чтобы написать эту заметку, пришлось приложить титанические усилия. «Только не в этом году, — повторял я каждый день. — Этим летом я, вопреки традиции, буду писать о чем-нибудь другом». Вот хоть о Мариасе. Эта английская собака отправилась в отпуск на свой обожаемый Туманный Альбион и прислала мне письмо с Нельсоном на марке. На этот раз ни слова о пляжных нарядах, решил я. Ни одной статьи вроде той, прошлогодней, под названием «Мы уроды». Ни одного обидного слова о моде. А то разгневанные читатели опять завалят меня письмами. Терпение, Артурин. Будь терпелив и милосерден. В конце концов, посмотри на себя в зеркало. Оставь их в покое, наконец. Пусть носят, что хотят.
