Окрик памяти. Книга вторая - Виктор Ефимович Копылов
...Есть книги, таких немного, после прочтения которых в душе остается неизгладимое впечатление от мощи ума автора. Кажется, никто и никогда лучше не сможет написать так, как ты только что прочел. Это впечатление усиливается еще больше, если многое из того, что прочитано, перекликается с твоими чувствами и мыслями. Но выразить их так, как это сделано в книге, к сожалению, не удается. В моей памяти ярким воспоминанием осталось знакомство со вступлением к книге о Леонардо да Винчи[16] А. Эфроса «Леонардо – художник». Трудно удержаться, чтобы не процитировать его и не показать всю глубину и тонкость анализа Леонардо как человека. Этот анализ, как представляется, имеет прямое отношение к творчеству Б.П. Грабовского, который, как и Леонардо, принадлежал к классу малопризнанных гениев-неудачников, не только украшающих мир, но и делающих его богаче и просвещеннее.
«Не будучи не только рабом разделения человеческого труда, но и активно восставая против этого разделения, он метался от темы к теме, нигде подолгу не останавливался. Он не имел постоянной профессии, а если где-то и работал, то только как человек, основная работа которого зависела от материального положения и вспомогательного труда. Он не оставил не только систематических трудов, но и небольших публикаций. И тем не менее он вполне довольствовался своими фрагментами исследований. Ни одну из своих работ он не довел до конца.
У него не было достаточного настоящего и обеспеченного будущего. Это было тяжко само по себе. Но это было еще непереносимее при его взгляде на высоту труда и звание живописца. Он чувствовал себя князем, а жил как наймит. Он притязал на верховный круг человеческого общества, а был на положении искусного ремесленника. Его силы были гигантскими, а выход для них – малым. Люди говорили об его безмерном гении, а обращались с ним как с рядовым талантом... Он мог как будто все, а не осуществил в сущности ничего. Его итогом был ворох бумаг и несколько картин».
..Меня всегда поражала смелость писателей-документалистов, свободно берущихся за тему о каком-либо выдающемся человеке, жившем задолго до нас. Как, казалось, можно писать о нем, никогда его не видев, не слышав, не встречаясь?
Но вот собралась не одна папка документов, и облик человека с немалой долей достоверности начинает выходить из-под пера... Что из этого получилось – судить читателю.
Возможно, я бы и не взялся за столь грандиозный замысел, уверенность в завершении которого всегда ничтожна, если бы не два совершенно необычных обстоятельства: предстоящий 2001 год для памяти Б.П. Грабовского – юбилейный, исполнится 100 лет со дня его рождения и треть века – со дня кончины. И второе, не менее существенное: с середины семидесятых годов, благодаря доверию и любезности Л.А. Грабовской, я стал хранителем архива Бориса Павловича. А это накладывает на человека трудные обязательства перед историей техники нашего края.
Десятки писем Лидии Алексеевны хранятся в моем архиве. Ровесник века, она многое видела на протяжении своих долгих прожитых лет. Дочь богатого петербургского архитектора, она, как и многие молодые люди первых революционных лет, забыв о своем происхождении, окунулась в гущу событий, которыми жила тогда Россия.
И вот – наше время, когда многое либо рушится, либо видится иначе и по-новому. Каково переосмыслить это старому человеку, всю жизнь отдавшему тем идеалам, с которых начиналась молодость? Процитирую одно из писем Л.А. Грабовской, супруги и соратника Б.П. Грабовского, полученного мною в начале 1990 года.
«Ужасное настроение. Неужели вся жизнь ошибка? Притворство, ложь? Скрывать, что родилась в семье известного архитектора-миллионера, росла с няньками, бонами, гувернантками. В пять лет посадили за парту и рояль... Теперь же – что была активисткой-комсомолкой-женотделкой. Одиннадцать лет работала в ЧК – ГПУ, всегда в секретных частях. И верила в идеалы. И людей встречала чудесных, идейных, настоящих. Правда, дряни было больше, но ее, наверное, вообще больше. Трудно переделываться в молодости, а в старости вообще невозможно. И нет ровесников, поговорить не с кем.
Впрочем, это я так, поскулила, не обращайте внимания, извините.
Мы были очень разные с Б.П. Люблю музыку, а так как слушать тут ее можно изредка, то имела возможность устраивать концерты в любое время – хороший патефон и сотни пластинок. Теперь они никого не интересуют, телевизор заменил. Б.П. любил фантастику и часами диктовал мне свои сочинения. Посылал их в редакции, оттуда получал благоприятные отзывы и советы кое-что переделать. Но он уже остывал к прошлому сочинению и торопился писать что-либо новое. Так сохранился объемный труд «Космический биофактор», в котором он давно, еще в 30-х годах, предсказал появление у нас жителей других миров. «Нелепо воображать, что в бесконечном космосе только одна точечка на окраине – Земля – населена разумными существами. Люди есть и на других мирах и не раз посещали нас...», утверждал он. И приводил в доказательство много неоспоримых фактов. Так что и я стала верующей в его теорию. А в бога – не верю: слишком много лекций прослушала в свое время...»
Лидия Алексеевна Грабовская-Жигунова скончалась 15 января 1992 года на 89-м году жизни. Жестокое совпадение: в один и тот же день я получил от нее открытку с добрыми новогодними пожеланиями и телеграмму от семьи о ее кончине...
ПЕРЕПИСКА МЕЧТАТЕЛЕЙ
Моему поколению хорошо помнится 1957 год, когда на страницах журнала «Техника молодежи» с продолжениями из номера в номер печатался сокращенный вариант «Туманности Андромеды» замечательного писателя-фантаста Ивана Антоновича Ефремова. Журнал ожидали с нетерпением, его передавали из рук в руки, романом зачитывались, им восхищались и невольно сопоставляли выход замечательного произведения и запуск спутника Земли, как события глубоко символического значения.
Мог ли я думать тогда, что спустя много лет в моих руках окажутся письма любимого писателя? И, тем не менее, такое случилось, и событие это оказалось связанным с именем Б.П. Грабовского. Его отказ от исследований в области телевидения вовсе не означал потерю интереса к другим, не менее актуальным темам.
Неоднократно меняя свои научные увлечения, Б.П.
