Ги Меттан - Запад – Россия: тысячелетняя война. История русофобии от Карла Великого до украинского кризиса
Немалая доля ответственности за происходящее в мире лежит на средствах массовой информации, которые должны, во-первых, информировать общество, а во-вторых, формировать общественное мнение. Так что мы имеем полное право обрушивать на них шквал вопросов, подобный граду бомб, летящих на Ирак, Сирию и Ливию. Почему безопасность Евросоюза должна быть важнее, чем безопасность России? Почему в украинском конфликте мнение проевропейски настроенных западных украинцев должно весить больше, чем мнение прорусски настроенных восточных украинцев? Почему интересы Европы должны превалировать над интересами России? Почему деонтологические нормы журналистики (критический подход, изучение противоположной точки зрения) применяются только к Кремлю и никогда – к Киеву?
Почему бы не попытаться понять противоположную сторону, не встать хотя бы на мгновение на место другого, не найти приемлемые для всех решения – вместо того, чтобы беспрерывно подливать масла в огонь? Если и имела место российская агрессия на Украине, то почему бы не вспомнить, что началась она после свержения хоть и коррумпированного, но легитимного режима Януковича? Если бы выборы были проведены в соответствии с соглашениями от 22 февраля, подписанными европейскими лидерами, то Крым, возможно, не перешел бы в другие руки, а в Донбассе не началась бы война.
Можно задать и более конкретные вопросы. Например, почему такая серьезная газета, как «Ле Тан», поет панегирики бывшему председателю Еврокомиссии Жозе Мануэлю Баррозу, утверждая, что «идея западного заговора против России – чистой воды пропаганда» и что на самом деле Путину все «пригрезилось»? Тогда как всем известно, что Баррозу обязан своим продвижением в управление Евросоюзом тому факту, что, будучи еще премьер-министром Португалии, он всячески приветствовал американскую интервенцию в Ирак и, пригласив европейских министров на Азорские острова, пытался добиться от них поддержки американской военной политики[101].
Еще один вопрос: франкоязычное радио Швейцарии (RSR) объявило как-то в утреннем выпуске новостей, что, согласно социальному опросу, 92 % россиян поддерживают Путина; следом оно пустило в эфир интервью одной диссидентки, которая пространно объяснила, почему 8 % россиян не довольны своим правительством. Конечно, страшно интересно знать причины недовольства 8 % населения, но было бы гораздо больше пользы, если бы нам объяснили, почему подавляющее большинство русских поддерживают своего президента…
Украинский кризис, конечно, во многом поспособствовал ухудшению отношения к России: сейчас русофобия достигла такого размаха, что это превосходит всякие разумные границы и поражает воображение. Фраза «Во всем виновата Россия» стала излюбленным клише авторов передовиц, экспертов, политиков и университетских исследователей в Европе и Америке. Она идет в ход, когда нужно объяснить малейшую проблему, возникающую на нашем континенте. Любая неосторожно произнесенная или неудачно сформулированная фраза, любой инцидент, пусть совершенно незначимый, будет искажен и интерпретирован в невыгодную для России сторону. Любая мелочь обрастает небылицами и работает против России.
Даже самые серьезные СМИ не остались в стороне: в 2014-м, в день присуждения Нобелевской премии мира, швейцарское радио транслировало слова двух норвежских «экспертов», поставивших под сомнение единодушие Нобелевского комитета премии мира, если премию не дадут российским диссидентам! Они обвинили председателя Комитета Турбьёрна Ягланда в необъективности, потому что параллельно он занимал пост генерального секретаря Совета Европы и якобы старался угодить российским властям[102].
А не лучше ли задавать вопросы лоббистам, пытавшимся оказать давление на Нобелевский комитет, чтобы премию мира вручили российским оппозиционерам? Спросить, кто их финансирует. На кого они работают. Миллионы женщин в Индии и Пакистане, терпящие издевательства и надругательства, не заслуживают ли они такого же внимания, как читатели российских оппозиционных газет? К счастью, Комитет не поддался давлению, и в 2014-м премию мира получила отважная юная пакистанка Малала Юсуфзай: она стала самым юным лауреатом за всю историю. Вместе с ней премию получил индиец Кайлаш Сатьяртхи. Оба борются против эксплуатации детей и за их право на образование…
Когда на российском форуме «Селигер» 29 августа 2014 года молодая студентка спросила Путина про украинский кризис и его влияние на Казахстан, являющийся партнером России в трехстороннем таможенном союзе, включающем также Белоруссию, Путин ответил, что Казахстан никогда не был независимым, но, в отличие от Украины, сумел построить крепкое и устойчивое государство, существующее уже двадцать лет. Западные СМИ перевели на английский только первую половину фразы, и только она цитировалась потом на казахских националистских сайтах. Вторая половина была умышленно проигнорирована. Для чего? Ради удобства телеэфира? А не для того ли, чтобы убедить общественное мнение, будто президент России хотел принизить Казахстан, дабы потом его легче было бы прибрать к рукам?[103]
Можно привести множество других примеров. Так, в середине сентября 2014 года 75 миллионов россиян приняли участие в выборах своих местных и региональных представителей, но ни одна западная газета не осветила эти выборы. Зато два дня спустя все они отвели душу на информации о домашнем аресте русского олигарха Владимира Евтушенкова (пятнадцатый в списке российских богачей). Неожиданно на страницах прессы нашлось достаточно места и для пространного изложения события, и для комментариев, почему «и без того низкая социальная безопасность россиян снижается еще больше»[104].
Разумеется, благополучно проходящие выборы – это как поезда, приезжающие минута в минуту: их просто не замечаешь. Но что бы началось, если бы на выборах обнаружились фальсификации! Или же если бы вдруг прозападные партии одержали верх над путинской «Единой Россией», а не проиграли ей…
Еще можно было бы поинтересоваться, почему западная пресса и НПО столь трепетно следят за судьбой крымских татар, но нимало не интересуются участью другого притесняемого меньшинства – русскоязычной диаспоры Латвии и Эстонии.
Диапазон мнений размером с мишень для снайпера
Почему бы не поразмышлять также над смелой позицией Габора Штайнгарта, издателя немецкого журнала «Ханделсблатт»? Он отмечает, что в 2014-м «немецкая пресса за несколько недель утратила свое хладнокровие. Диапазон мнений свелся к минимуму, стал величиной с мишень для снайпера. <…> Одни только заголовки статей могли бы составить лексикон хулигана: „Хватит болтать!“ – одергивает „Тагессшпигель“; „Покажите силу“ – призывает „ФАЗ“; „Теперь или никогда“ – грозит „Зюддойче цайтунг“. <…> Кто же первый начал? Когда разразился кризис? Тогда ли, когда Россия вернула себе Крым или когда Запад приложил усилия, чтобы расшатать ситуацию на Украине?»[105]
Хороший вопрос.
Суть политики западных СМИ в отношении России состоит в том, что, когда поезда приходят вовремя, дежурный по вокзалу подводит стрелки часов вперед, чтобы все думали, будто поезда опаздывают. Если факты не соответствуют антироссийским предубеждениям, органы печати ведут себя подобно газетам Уильяма Рэндольфа Хёрста, родоначальника сенсационной «желтой прессы». Известен эпизод, когда фотограф (Фредерик Ремигтон), отправленный им в Гавану для запечатления сцен войны, попросил разрешения вернуться, потому что никакой войны в Гаване не было. «Нет, останьтесь, – отрезал Хёрст. – Ваше дело – фотографировать, войну сделаю я!» Через несколько месяцев действительно началась война.
Генри Киссинджер подтвердил предвзятость СМИ в немецком журнале «Шпигель»: «Поношение Путина не является политикой: это лишь прикрытие отсутствия политики»[106]. Будучи сначала ярым врагом России, Киссинджер впоследствии поменял точку зрения и заявил: «Нам следует стремиться к примирению, а не к господству». Общая тональность выступлений прессы и НПО в отношении России, нарочитое замалчивание или имитация незнания некоторых фактов создают перекос, искажают реальность.
Российский экспансионизм – это исторический факт. А европейский экспансионизм – разве не факт? Кто больше расширился территориально за последние годы, Евросоюз или Россия? НАТО или Россия? Да, в России действительно есть тенденция к ограничению гражданских свобод и контролю над средствами массовой информации. Но почему не признать тогда, что западные деньги помогают выживать некоторым издательствам, организациям и «мозговым центрам» прозападного и антиправительственного толка? Легально ли подобное финансирование? Если да, то почему оно замалчивается?
Двойные стандарты западных «демократов»
Почему мы принимаем как должное, когда кровь льется за правое дело, наше дело, и возмущаемся, когда она льется в ущерб нашим интересам? Эти двойные стандарты нравственности должны были бы заставить нас насторожиться. Сто лет прошло с начала Первой мировой войны… есть, над чем задуматься. Давайте сравним: когда в 1993-м Ельцин подавил бунт легитимного парламента, проголосовавшего за его отставку, – западная пресса это приветствовала. Но в 2014-м та же самая пресса аплодировала украинскому парламенту, скинувшему законного президента Януковича.
