Эксперт Эксперт - Эксперт № 48 (2013)
В то же время очень разные политики и общественные деятели, от коммунистов до либералов-западников, все чаще говорят об угрозе исчезновения русского народа. Если для России в целом подобные прогнозы выглядят скорее мрачным апокалиптическим вымыслом, то отсутствие русских в Чечне и Ингушетии, а также перманентное сокращение русского населения в остальных северокавказских республиках — это объективная реальность. И реальность эта ставит под большой вопрос не только создание российской нации как минимум на территории Северного Кавказа, но и само нахождение Северного Кавказа в составе Российской Федерации.
Русский исход
Отток русских с Северного Кавказа начался еще во времена Советского Союза. Переписи населения фиксировали сокращение доли русского населения в регионе с 1970-х годов. В 1990-х процесс принял лавинообразный характер. Сегодня скорость сокращения русского населения заметно снизилась, но в целом тенденция не изменилась: русские продолжают уезжать. На отъезд русских накладывается еще одна тенденция: в кавказских семьях рождаемость намного выше (см. таблицу 1).
Таблица 1:
Изменение доли русских в населении республик Северного Кавказа (%)
Часто приходится слышать, что основная причина отъезда русских с Северного Кавказа — ликвидация промышленности в регионе. В определенной степени это действительно так. Но социологи еще в советское время отмечали, что наиболее распространенной причиной отъезда русских было отсутствие личной безопасности. Сегодня это тем более верно. И речь в данном случае идет не о терроризме, а о значительной криминализованности кавказского социума.
В целом российская власть хорошо понимает, какие проблемы создает дерусификация Северного Кавказа. В «Стратегии социально-экономического развития Северо-Кавказского федерального округа до 2025 года» отток русскоязычного населения назван одной из основных проблем региона, а его прекращение и возвращение русского населения — стратегической задачей государства.
За последние годы предпринимались определенные попытки переломить ситуацию: были реализованы программы переселения русских в Чечню, Ингушетию и Дагестан. Однако, судя по динамике численности русского населения, программы во всех республиках провалились. Да и сами республиканские руководители оценивали их эффективность крайне низко. Приведем слова главы Ингушетии Юнус-Бека Евкурова, сказанные в 2010 году: «Эффекта не было. Эффект был только в том, что частично на этом кто-то заработал. В основном чиновники. <…> Даже я сейчас ищу, не могу найти вернувшихся по этой программе, даю поручение главе администрации: найдите хоть одну семью, с которой можно было бы пообщаться, которая бы вернулась по этой программе. Сейчас невозможно найти такую семью, вы не найдете».
В целом же складывается впечатление, что программы возвращения русских на Северный Кавказ реализовывались как-то не всерьез. Федеральные телеканалы не приглашали переехать в Чечню, на улицах российских городов не было билбордов, зазывающих в Ингушетию, в популярной прессе не печатались статьи, агитирующие жить и работать в Дагестане. Программы эти прошли тихо, и подавляющее большинство русских о них так и не узнало.
При этом «чемоданные настроения» у русских на Северном Кавказе сегодня доминируют. Согласно исследованию «Национальный вопрос в российской общественно-политической жизни»*, представленному в сентябре текущего года в Общественной палате Российской Федерации, практически вся (79%) русская молодежь, проживающая в республиках Северного Кавказа, готова покинуть свою малую Родину и перебраться в другой российский регион. То есть с уверенностью можно утверждать, что отток русских с Северного Кавказа продолжится.
В последние годы проявилась еще одна крайне тревожная тенденция: под давлением выходцев из северокавказских республик русские уезжают уже и из Ставропольского края. Российская власть об этом тоже знает, например об этом говорится в «Стратегии социально-экономического развития СКФО до 2025 года». Однако предпринимаемые шаги, так же как и попытки вернуть русских на Северный Кавказ, эффекта не дают.
В качестве иллюстрации приведем рассказ одного из руководителей Ставропольского края: «Даже в Ставропольский край русские не едут. У нас в городе Ставрополе построен военный городок, прекрасный, с инфраструктурой, с детским садом, со школой. Он стоит пустой, в него не поехали военные. Этот военный городок как раз был построен для того, чтобы сюда заехали военные. Мы рассчитывали на увеличение мужского населения, увеличение русскоязычного населения и, опять же, военного. То есть это делалось для укрепления края таким вот населением. Но люди не поехали. Городок стоит пустой. Это мы говорим о Ставрополье. Если к нам сюда не едут, то кто же в республики поедет?» Весьма характерно, что этот руководитель просил не называть его имени.
Некоторые народы равнее
К отъезду с Северного Кавказа русскую молодежь подталкивает и тот факт, что русские в регионе находятся в очевидно неравноправном по сравнению с титульным населением положении. Например, доля русских в управленческих республиканских элитах в два-три раза ниже, чем в населении республик. Единственное исключение из этого правила составляет Ингушетия, где доля русских среди управленцев аж в 14 раз выше, чем в населении республики. Однако этот факт вряд ли можно рассматривать как образец толерантного отношения к русскому населению. За последние тридцать лет из республики уехало практически все русскоязычное население, и Ингушетия превратилась фактически в моноэтническую республику (см. таблицу 2).
Таблица 2:
Доля русских в населении и управленческой элите в республиках Северного Кавказа (%)
Если же говорить о высших руководящих постах (глава республики, председатель республиканского правительства, мэр республиканской столицы), то на этих позициях на Северном Кавказе русских и русскоязычных нет вовсе. Все высшие посты в регионе занимают только представители титульных этносов (см. таблицу 3).
Таблица 3:
Число русских и представителей титульных народов на руководящих должностях в республиках Северного Кавказа (%)
Подобная ситуация не может не влиять на межнациональные отношения. Если в какой-либо республике практически все руководящие посты занимают представители титульного этноса, а русское и русскоязычное население во власть не допущено, то жителям этой республики сколько угодно можно рассказывать про единую российскую нацию. Все равно никто не поверит.
Соседка мужа женила
Чечня и Ингушетия — это республики, в которых русских практически не осталось, как практически не осталось и так называемых русскоязычных: армян, греков, евреев, украинцев и т. д. Вместе с русскими из республик уходит русская культура и русский уклад жизни. Но свято место пусто не бывает, сегодня в регионе активно идет процесс исламизации. В определенной степени уже сегодня Чечню и Ингушетию можно назвать исламскими республиками. Например, согласно упоминавшемуся выше исследованию «Национальный вопрос в российской общественно-политической жизни», большинство (62%) чеченцев и ингушей поддерживают введение многоженства как минимум на территории этих республик. А каждый четвертый (23%) считает, что многоженство следует разрешить на всей территории Российской Федерации. По словам ряда респондентов–чеченцев и ингушей, многоженство в этих республиках де-факто уже получило широкое распространение. Приведем слова одной из участниц исследования: «У нас в Ингушетии многоженство — это нормально. У меня соседка недавно мужа женила. Вчера только привезли ее. У нее детей нет. И первая жена живет отдельно в доме, и вторая». По словам другого респондента, «сейчас в Чечне, если деньги есть, сразу на второй жениться хотят».
А между тем многоженство в Российской Федерации законодательно запрещено. Если какой-либо народ хочет жить по исламским законам и практиковать многоженство, то это, безусловно, его право. Нельзя утверждать, что исламский уклад жизни лучше или хуже, чем русский — по большей части европейский, христианский. Это просто разные уклады. Но в связи с этим встает вопрос: могут ли в рамках единого государства сосуществовать две территории, на одной из которых нормой считается то, что на другой запрещено законодательно и считается морально недопустимым?
Имитация национальной политики
Нельзя сказать, что российская власть вовсе игнорирует положение русских на Северном Кавказе. В различных правительственных документах «русский вопрос» обозначен вполне отчетливо. Например, в принятой в августе текущего года федеральной целевой программе (ФЦП) «Укрепление единства российской нации и этнокультурное развитие народов России (2014–2020 годы)» говорится, что трудности, с которыми столкнулась Российская Федерация в постсоветский период, «привели к ряду негативных последствий в межнациональной сфере», в том числе к «ограничению в некоторых субъектах Российской Федерации прав нетитульного, в том числе русского, населения». Показательна при этом сама формулировка: «в некоторых субъектах». Авторы всеми силами стараются не называть конкретный регион, хотя понятно, что за этим эвфемизмом скрывается именно Северный Кавказ.
