Газета Завтра - Газета Завтра 832 (96 2009)
Наш телефон: (499) 246-00-54; e-mail: [email protected]; электронная версия: http://zavtra.ru/. Главный редактор — Владимир БОНДАРЕНКО.
Анастасия Белокурова СЛЁЗЫ КАПАЛИ...
"Ласковый май" (Россия, 2009, режиссёр — Владимир Виноградов, в ролях — Вячеслав Манучаров, Дмитрий Блохин, Виктор Вержбицкий, Людмила Зайцева, Раиса Конюхова, Максим Костромыкин, Максим Литовченко, Инга Оболдина, Марина Орел, Раиса Рязанова).
"Клетки Годзиллы прошли сквозь чёрную дыру, вышли через белую, впитывая в себя по пути все кристаллические структуры. Так появился величайший монстр в истории человечества".
"Годзилла против космического монстра", японский фильм.
В новогоднюю ночь маленький детдомовец Андрей Разин смотрел в щёлочку "Новогодний огонёк", мечтал спеть вместо Льва Лещенко, чокался с приятелем под кроватью холодной котлетой. Безрадостное детство кончилось, когда мальчик встретил добрую фею — тётеньку из Ставрополья (Людмила Зайцева). Она привезла будущего авантюриста в село Привольное — каникулы Андрюша провёл в доме Михаила Сергеича, большого человека, делающего политическую карьеру в Москве. А вскоре пожаловал и сам Михаил Сергеич, по доброте душевной позволивший запечатлеть себя на фото с детдомовским сиротой.
Повзрослев, Разин прибыл в ставропольский колхоз имени Свердлова, где, пользуясь связями — "Такие люди за тебя просят!" — захватил в местечке нехилую культурную власть. Затем была поездка в Москву: артистический талант к подражанию голосовых модуляций и "случайно" выпавшая фотография с лидером страны принесли молодому человеку возможность записаться на телевидении с певицей Катей, без пяти минут звездой. Счастливый билет на поверку оказался обычным фантиком: на стадионе Разина освистала толпа поклонников вероломной Кати. Возвращаясь домой в подвешенном состоянии, Андрей услыхал голос, которому было суждено перевернуть мир.
Лёд тронулся, господа присяжные! С этого момента история выходит на новый виток и занимает одно из главных мест в пантеоне великих авантюр перестроечного времени.
Разин "подхватил" "Ласковый май" к тому моменту, как в городе Оренбурге усилиями автора песен Сергея Кузнецова и тринадцатилетнего солиста Юры Шатунова уже был записан альбом "Белые розы". Но наш ответ американской мечте смог обрести ясность только с приходом предприимчивого Разина. К творчеству, правда, это не имело отношения. За считанные месяцы ребятишки из сиротских домов превратились в миллионеров и в прямом смысле слова купались в деньгах. При этом Разин умудрялся платить налоги и жертвовать интернатам солидные суммы. А родному "Привольному" и вовсе подарил мельницу с пекарней и подъемный кран, за что и попал в книгу Славы села. Неудивительно, что сделал это человек, козырявший корочкой, в которой чёрным по белому было написано: "Министерство культуры СССР. Разин Андрей Александрович — организатор массовых затей Союза ССР".
Шалость удалась. Оглядываясь назад, становится понятно, что "Ласковый май" наравне с "чудесами на виражах" Кашпировского способствовал снижению социального напряжения. В незамысловатых мелодичных песенках народ обретал гармонию, а детдомовский привкус обретенного счастья усиливал доминанту сопереживания новоявленным кумирам. Визуально недалеко ушедший от группы "Дюран Дюран" "Ласковый май" дал истерзанному перестройкой обществу пропуск в "те дивные страны, где нимбы не гаснут, где краски не блекнут". Пока поколение молчало по углам, о нём можно было только петь. Когда на концерты "Ласкового мая" было продано 47 миллионов билетов, этот феномен можно было только осуждать. Все действующие на тот момент исполнители (от Аллы Пугачевой до Юрия Шевчука) отпускали в адрес интернатских звёзд завистливое и презрительное "фи". Один лишь Виктор Цой (к слову, большой фанат "Дюран Дюран") глядел в корень и живо интересовался продюсерской "кухней" явления, подчинившего себе всю страну. Трагедия на шоссе под Тукумсом помешала рок-музыканту пройти этот путь до конца. Несмотря на бешеную популярность группы "Кино", ни одному музыкальному проекту так и не удалось составить "Ласковому маю" достойную конкуренцию.
Пермский режиссёр-документалист Владимир Виноградов (явно ведомый чуткой разинской рукой) делает главный акцент на личности Андрея Разина (по недоказанным данным, настоящее имя авантюриста — Вадим Криворотов). Актёр Вячеслав Манучаров справляется с ролью даже слишком хорошо — остальная "маёвка" выглядит на его фоне несколько блекло. Шатунов — в фильме Виноградова — малорослый шкет с наглой ухмылкой — проявляет себя тем, что в одном из эпизодов цитирует Раневскую ("Идите в ж..у"), в другом — Гребенщикова ("Я просто хотел петь!"). Остаётся за кадром одержимость хоккеем и компьютерными играми; увлечение мотоциклами показано фрагментарно. В этом ребёнке, поющем с экрана про "Розовый вечер", сложно увидеть незаконнорожденного сына Элвиса Пресли — отличную байку о Шатунове и одну из самых изящных разинских афер. Сергей Кузнецов, из-за разногласий с Разиным покинувший группу очень быстро, показан рослым алкоголиком, вряд ли способным по возвращении в Оренбург дать жизнь таким, по-своему выдающимся проектам, как "Стекловата" и "Чернила для 5-го класса". Самый загадочный персонаж этой истории Кузнецов впоследствии утверждал, что только он знает правду о "Ласковом мае", и у него на компьютере есть тайный файл, который он рассекретит только перед смертью. Загадочно? Провокативно? Но ничего подобного в фильме нет. Есть другое.
Все те, кто сейчас не пропускают "Дискотеку 80-х", а в своё время лили слёзы на концертах, вряд ли хотели бы видеть на экране подлинную историю супергруппы, в которой достаточно и грязи, и боли, и слёз. Им нужен праздник, государство-детство, ностальгический трип. Недаром даже те, кто от и до знает все перипетии отношений "маёвки", приняли фильм весьма благосклонно. Очаровательная бесстыдность в реконструкции реальных событий, оставляющая Оливера Стоуна со своим "Дорз" нервно курить в сторонке, как никогда уместна. В данном случае байопик должен выглядеть именно так — мифотворчество должно играть свою игру до конца. В конце концов идеальное кино про "Ласковый май" возможно лишь при бюджете какого-нибудь скорсезевского "Авиатора" и нести в себе отнюдь не простое желание порадовать зрителя. Тем более, что Разин и Хьюз — фигуры одного масштаба. Не из тех динозавров, что нехотя припечатывают к денежному конвейеру попытки жениться на супермодели или "лишить девственности" футбольный клуб.
Только истинным поклонникам такой подход к делу совершенно не нужен. Им куда милей — как написали про Разина на одном из форумов — "правдивая исповедь мальчика, который не умел петь, но так этого хотел, что, проявляя самые негативные стороны своей натуры, принес много блага огромному количеству людей". И с этим фактом сложно поспорить.
Дмитрий Борисов ПЫЛАЮЩИЙ ЭРОС СЕВЕРА
Когда говорят, что в 1917 году на Россию обрушились силы хаоса, говорят неправду. Умеющий читать знаки Истории знает, что наша революция была восстанием Олимпийских богов. Которые просто решили вернуться туда, откуда прибыли некогда в Средиземноморье: на северо-восток, на земли Русской Гипербореи.
По России в зловещем танце комоса и трагедии шагал новорожденный Дионис. В вечном утверждении неиссякаемой жизни он разрушал старый мир, провозглашая рождение новой вселенной. Его голос не только слышали — ему внимали. С радостной жестокостью строители СССР спешили конструировать этап за этапом возникающей на глазах планеты. Мир был новым, но следовал неизбежным законам развития универсума, планам неумолимой Ананке, чьей воле подчиняются даже боги.
Время сжималось, его гнали вперед, кляча истории рвалась из последних сил по сложной трассе русского стипль-чеза, но не падала, не сдавалась — на то, на что античная Греция затратила тысячелетия, ей в современности был отпущен гораздо меньший срок. Всадник в буденновке, пришпоривавший ее, добрался до финиша. Упал. Но на дорожке космического ипподрома остались следы копыт обессилившего Пегаса, будто снегом, покрыта она перьями из его крыл.
Когда говорят, что русское искусство копировало Европу, говорят неправду. Оно следовало теми путями, которые были прочерчены мифологией. Которые нашли отражение в искусстве Древней Греции. Которые с той же периодичностью возникали и исчезали в искусстве Советской России.
Планета корчилась в судорогах, а на ее обломках в который раз расцветало искусство архаики. На смену ему приходила геометрика. Его сметала классика. Восходил неярким северным солнцем величественный сталинский ампир. И вновь всё погружалось в пучину вторичного упрощения, гуманистической мелочности, внимания к прыщику на теле натурщицы.
