Николай Романецкий - Тринадцать мнений о нашем пути
Евгений Лукин: Почему-то сама постановка вопроса напомнила мне слова Достоевского: «Да будут прокляты эти интересы цивилизации, и даже самая цивилизация, если, для сохранения её, необходимо сдирать с людей кожу. Но, однако же, это факт: для сохранения её необходимо сдирать с людей кожу!» А потом ещё и Чехов всплыл: «Если людей топить и вешать, то к чёрту твою цивилизацию, к чёрту человечество!»
Полностью согласен с обоими.
Сергей Лукьяненко: Пренебрежение национальными, этническими, расовыми различиями больно аукнулись как Советскому Союзу и России, так и западному обществу. И глобализация, палочка-выручалочка, призванная все-таки привести все народы мира к единому, «американо-европейскому» образцу, тут не поможет. Язык, культура, Вера, обычаи разных народов не могут пребывать в добродушном союзе друг с другом, как танк не способен пахать землю, а автомат Калашникова — забивать гвозди. Уже в ближайшие годы, вопреки всей политкорректности и декларируемым лозунгам, по всему миру начнется рост националистических и расистских настроений. Надеюсь, что до геноцида не дойдет, но этнические войны будут. Часть маленьких наций будет вынуждена (именно вынуждена!) с целью выживания сплотиться вокруг одной, более сильной, отчасти пожертвовав национальной самобытностью, отнеся ее в разряд туристических аттракционов и музейных экспонатов. Другая часть обособится и будет существовать в режиме конфронтации с соседями и непрерывных политических маневров. Но, конечно же, какие-то страны рискуют совсем исчезнуть, а народы их — оказаться рассеянными и утратившими всякую государственность.
Сергей Переслегин: Победы в ограниченной войне можно достичь самыми разными способами. Победы в народной войне, стремящейся к глобализации, достичь очень трудно. И, заметим, геноцид здесь не поможет: слишком размыты границы, слишком рассеяны люди, слишком хорошо они умеют выживать. Кроме того, с очевидностью встает вопрос, а что делать с теми частями и соединениями, которые осуществляли «зачистку»? Домой их пускать нельзя. Тоже уничтожить? А затем уничтожить тех, кто их уничтожал?..
Что касается этнических чисток, то они никак не связаны с геноцидом и объясняются двумя факторами:
Стимулированием садо-мазохистского комплекса (значительную роль в этом играют СМИ);
Политикой современных международных организаций на поощрение сепаратизма.
Геннадий Прашкевич: Но это и есть война разных культур.
Борис Стругацкий: Тут, на самом деле, играют роль многие факторы. «Идеологическая закалка» народа, готовность (и способность!) идти на жертвы, умение (и реальная возможность) организовать партизанское сопротивление оккупации…Слава богу, общепринятым считается, что геноцид недопустим ни при каких обстоятельствах. Что же касается этнических чисток, то это, скорее, продукт «внутренних» и гражданских войн.
31. Вопрос: Если геноцид неизбежен, то армии демократических стран столь же неизбежно оказываются в изначально уязвимом положении по сравнению с армиями стран тоталитарных. Как преодолеть эту ситуацию? Не заложена ли здесь угроза для демократии?
Олег Дивов: После бомбардировки Дрездена этот вопрос даже не смешон, он просто не существует. Любая война — угроза для демократии, на войне с демократией туго, мочи всех, а Господь разберется.
Андрей Измайлов: Армии демократических (подлинно демократических!) стран по определению не ведут захватнических войн. Не так ли? Значит, геноцидом «не болеют» опять же по определению. Но почему ж они изначально уязвимы? Просто при столкновении с армией тоталитаристов надлежит надавать противнику по сусалам и пинками выгнать за собственные границы. Потом жёстко и ассиметрично реагировать на любую вылазку с той стороны — тем более зная, что по ту сторону убеждённые геноцидофилы. Совесть чиста! И танки наши быстры! Пример, достойный подражания, — Израиль в кольце арабов. Молодец, Израиль! И что-то никто из тамошних жителей не ощущает угрозы для демократии. Иных-других угроз уйма, но для демократии как-то не…
Андрей Лазарчук: Я уже сказал, что неверна аксиоматика, следовательно, выводы второго-третьего порядка вообще можно не рассматривать.
Евгений Лукин: Очень своевременный вопрос, особенно если учесть, что геноцидом сейчас балуются именно армии демократических стран. Насколько я помню, самих американцев ещё никто не зачищал. Можно, конечно, квалифицировать как ответную зачистку теракты в Москве и Нью-Йорке, но тогда становится непонятно, при чём тут армии. Уязвимы в первую очередь мы, мирные обыватели. Кроме того, трудно уразуметь, почему я должен беспокоиться о населении демократических держав и не беспокоиться о населении держав тоталитарных. Там что, не люди живут? Ах да, забыл! Мы же тоже демократическая держава. Ну тогда нехай зачищают!
Сергей Лукьяненко: Я не говорил, что геноцид неизбежен. Возможен — другое дело…
Угроза заложена, конечно! И огорчаться из-за этого — все равно, что огорчаться из-за восхода и захода солнца или падения яблока с ветки. Демократия — один из этапов развития человечества, попытка найти оптимальный метод правления. Вы же не грустите о феодализме или первобытном строе? Я лично не испытываю восторгов от того, что нынче называют «демократией».
Сергей Переслегин:
Я не считаю геноцид неизбежным, не считаю его даже сколько-нибудь вероятным. Даже при осуществлении геноцида я не вижу никакой разницы между демократическими и тоталитарными армиями. Немцы осуществляли геноцид евреев, цыган и некоторых других народов и уничтожили миллионы. Американцы, вроде бы, ничего такого не делали, но бомбардировками городов уничтожили столько же. И — никаких угрызений совести.
Здесь, в этом пункте, я не вижу никакой угрозы демократии.
У этой формы социальной организации совсем другие проблемы.
Геннадий Прашкевич: Угроза демократии заложена, чаще всего, в поразительной нерешительности ее лидеров.
Борис Стругацкий: Угрозы для демократии я здесь не вижу. Уже просто потому, что не вижу той «тоталитарной армии», которая готовилась бы или была просто способна напасть на какую-либо из демократических стран. Что же касается «уязвимости», то опыт Вьетнама, Ирака и Афганистана показывает лишь неспособность регулярной («демократической») армии справиться с ситуацией, когда имеет место интенсивная и скоординированная помощь извне, адресованная сопротивлению «освобожденной» страны. Что делать с такой помощью, по-моему, до сих пор никаких радикальных средств не найдено. Это — дело будущего, потому что локальные войны типа иракской и афганской миру еще, к сожалению, предстоят.
32. Вопрос: Возможно ли, на ваш взгляд, мирное сосуществование цивилизаций?
Олег Дивов: Было бы желание. Желания пока не видно, все больше о выгоде думают.
Андрей Измайлов: Есть понятие «рядом», и есть понятие «вместе». Рядом — за милую душу! Ты ко мне не подходи, ты ко мне не подходи, а я к тебе не подойду. Вместе — ни боже мой! Не садись на мой горшок, это мой утёнок и т. д.
Древняя латинская максима: «В Риме живи как римлянин». Актуально. Иначе получаем Париж, наводнённый агрессивной смуглой шпаной, чем-то, видите ли, недовольной. Или погромы в ранее идеально интернациональном Баку. Или албанско-сербскую резню.
Андрей Лазарчук: Разумеется, да. Тому есть множество примеров.
Святослав Логинов: Хотелось бы в это верить, но пока мы видим, что более сильная цивилизация (но не культура!) уничтожает более слабую самим фактом своего присутствия.
Евгений Лукин: Между мировыми войнами? Лучшие друзья!
Сергей Лукьяненко: Конечно. Но это мир на основе баланса сил и интересов, мир, где более сильные не уничтожают более слабых — но и слабые и ущербные не навязывают свою волю большинству. Мир, где придется признать: культура какой-нибудь Мумбо Юмбии, так же как и богатый мумбо-юмбийский язык из пятисот слов, двести из которых обозначают цвет песка, гораздо менее важны человечеству, чем культура и язык США, Франции, Великобритании, Китая, России.
Сергей Переслегин: Да.
Геннадий Прашкевич: Несомненно.
Это и есть наша основная цель.
33. Вопрос: Почему, на Ваш взгляд, столь широко распространились в последнее время по миру террористические методы ведения борьбы?
Эдуард Геворкян: Мне почему-то кажется, что некий «удельный вес террора», если можно так выразиться, не изменился. И раньше были всяческие злодеяния, от цареубийств до отравленных колодцев, просто сейчас у террористов всех мастей появились невольные пособники и потаковники, трубящие на весь мир о делах злодейских. Безответственные СМИ, прикрываясь идиотским слоганом «народ имеет право знать», неплохо зарабатывают на терроре, поднимая свои тиражи. Симбиоз, можно сказать.
