Газета Завтра Газета - Газета Завтра 349 (32 2000)
Действительно, они играли одну игру: те, что сидели в Москве, и те, что повылазили в Литве и других нацреспубликах. И когда в августе 1991 года боевики департамента охраны края Литвы окружат здание ЦК Компартии Литвы, в котором оставались руководители и работники аппарата партии, Моисеев по телефону приказал военным, покидавшим охраняемое здание, не брать в свои БТРы первого секретаря ЦК Компартии Литвы Буракявичюса и его товарищей. Офицер, руководивший эвакуацией, один из бывших подчиненных Усхопчика, ослушался этого предательского приказа и тем самым на несколько лет спас людей от расправы. Потому что в 1994 году люди того же Буткявичюса настигнут Буракявичюса и Ермалавичюса в... Беларуси, и в нарушение всех межгосударственных и международных норм тайно вывезут их в Литву. Но об этом я расскажу чуть позже, а пока вернемся к тому перестроечному периоду, когда литовские националисты при попустительстве и поддержке высших должностных лиц Союза "сражались за свою свободу".
В "СОСТОЯНИИ" ВОЙНЫ С СОЮЗОМ
Известно, что еще 11 марта 1990 года литовский парламент неправомерно, с точки зрения международного права, приняв так называемый "Акт независимости", объявил о выходе из СССР. Союзные законодательные органы отменили это решение, и до сентября 1992 года ни одно государство, кроме Исландии, не признавало "независимой" Литовской республики. Ее посланникам в разного рода международных организациях и на международных конференциях (ОБСЕ и других) неизменно указывали на дверь. Но за кулисами с ними уже вели активную работу. Их хвалили "за смелость", но при том кивали на Москву, мол, Литва же входит в состав СССР. Чтобы выйти из этого заколдованного круга, верхам "Саюдиса" "ненавязчиво" подбрасывали мысль превратить Литву в "повстанческую страну, борющуюся с Союзом". Отсюда срыв переговоров с центральным правительством, провокации против военнослужащих Советской Армии — "пятерки младолитовцев", вооруженные заточками, битами и огнестрельным оружием, в полном смысле развязали охоту на солдат, курсантов, офицеров дислоцированных в Литве частей и их семьи. Нелегально создавались вооруженные формирования, которые закладывали, как в свое время "лесные братья", склады и бункеры с оружием, боеприпасами, взрывчаткой и продовольствием.
В начале января Верховный Совет Литвы уже официально обсуждал вопросы об "агрессии" СССР против Литвы, о "состоянии" войны с Союзом. Обсуждали, принимали решения, и тут же лидеры "Саюдиса" выступали с пропагандистски-подстрекательскими речами на радио, телевидении, в прессе. Ну а если есть агрессия, состояние войны, то, по логике вещей, неминуемо должны были появиться и жертвы. Не теряя времени, ландсбергисты вовсю принялись создавать внутри страны параллельные властные структуры. Вскоре уже существовали две прокуратуры, два ведомства государственной безопасности, на две части раскололись органы внутренних дел.
Страну наводнили иностранные "туристы", которых интересовала весьма специфическая информация. Вскоре, почувствовав полную свободу, они уже в открытую координировали действия литовских властей и консультировали боевиков по вопросам диверсионной деятельности. Один из них — американец литовского происхождения Андрюс (Эндрю) Эйва (дед которого, генерал литовской армии, подписал приказ о расстреле четырех коммунаров в 1926 году в фашистской "сметановской" Литве), двадцать лет отслужил в команде "зеленых беретов", занимался организацией помощи афганским моджахедам в их борьбе против советских войск, а начиная с 1991 года постоянно находился в здании литовского парламента. Сегодня, как пишут литовские газеты, этот "рыцарь плаща и кинжала" "возглавляет вашингтонское отделение комитета поддержки Боснии и внимательно следит за развитием ситуации в Косово". Но тогда, накануне рокового 13 января 1991 г., он находился рядом с Ландсбергисом.
Главную скрипку в той психологической информационной войне против сторонников единства страны, военнослужащих Советской Армии и членов их семей играли СМИ Литвы и, прежде всего электронные. Люди, подвергшиеся моральному, а зачастую и физическому террору боевиков разного рода радикал-националистических организаций, требовали от союзных властей защитить их права, предпринять решительные меры по наведению конституционного порядка.
Прилетевший в Москву 8 января 1991 года первый секретарь ЦК компартии Литвы Миколас Бурокявичюс передает Михаилу Горбачеву свое 6-страничное обращение, в котором говорится, что "имеются данные о подготовке в республике государственного переворота силами департамента безопасности Литвы. По нашему мнению, этот акт инспирируется западными спецслужбами и эмигрантскими центрами". Он просит Горбачева ввести в Литве президентское правление. Но тот этого не делает. Правда, через день он предъявляет Верховному Совету Литвы требование восстановить действие Конституции СССР на территории республики, так как "ситуация заходит в тупик". Специальные группы КГБ и воздушно-десантные уже были отправлены в Литву. Но вместо того, чтобы привлечь к ответственности и изолировать государственных преступников, горбачевцы дали команду взять под охрану Дом печати, радио и телецентры... Здесь решающую роль сыграла позиция Александра Яковлева, выступающего за "разумные компромиссы" и переговоры с Ландсбергисом. А в Литве пока намеренно создавалась ситуация, в которой действия военных и работников органов внутренних дел проходили только в условиях массового скопления людей, при полной свободе действий боевиков.
НАЦИОНАЛИСТЫ С ОБРЕЗАМИ И "ЗЕЛЕНЫЕ БЕРЕТЫ"
Теперь уже доподлинно известно, что, например, передающий центр литовского телевидения планировалось взять под охрану в ночь с 11 на 12 января. В тот день у телебашни не было ни души, и обычный армейский патруль мог ее взять "без писка". Но в последний момент из Москвы поступила команда "отбой". Нет сомнения, что действия обеих сторон координировались из одного центра, может, теми же хозяевами "зеленого берета" Андрюса Эйва.
На следующую ночь, с 12 на 13 января, когда по призыву теле- и радиостудий у телебашни собрались тысячи людей и заняли свои точки десятки телеоператоров, в том числе и из западных стран, началась трагедия. Как показало ее расследование, а теперь подтвердил выступивший в Лондоне организатор этой кровавой провокации Андрюс Буткявичус, департамент охраны края разместил на крышах близлежащих домов своих снайперов, которые и стреляли в собравшуюся у башни толпу.
Комиссия во главе с генеральным прокурором СССР Николаем Трубиным, направленная в Вильнюс, без особого труда установила, что ни одна из 14 жертв (а вместе с литовскими гражданами был убит и молодой лейтенант группы "Альфа" Виктор Шатских), не пала от рук советских солдат. Баллистическая экспертиза пулевых ранений у убитых и раненых однозначно подтвердила, что смертоносные выстрелы были сделаны именно с крыш близлежащих домов. Кроме того, свидетели говорили о выстрелах из леса, стрельбе из окон, балконов, лестничной клетки. Один из погибших вообще был убит пулей, выпущенной из винтовки образца 1898 года. Надо полагать, из обреза. В другом случае криминалисты доказали, что выстрелы были произведены в уже мертвое тело человека, доставленного неизвестно откуда в одну из виленских клиник с целью демонстрации "массовых преступлений советских военных". Еще один человек погиб от взрывного устройства, принесенного к телевышке им самим. Не допустив к телам независимых медэкспертов, поспешно, но помпезно захоронив погибших, литовские власти посчитали, что окончательно погребли правду о случившемся. Но "малину" им испортили эти материалы расследования, подготовленные союзной прокуратурой, свидетельства многочисленных очевидцев тех событий и неумеренное хвастовство боевиков, участвовавших в той "операции". А теперь еще это "философское" признание Буткявичюса.
ПОДАЙТЕ НАМ МАРШАЛОВ
Тем не менее и поныне литовские власти продолжают стоять на своем: жертвы января 1991 года — результат действий советских военных. Оно и понятно, признать сегодня, когда Литва рвется в "цивилизованное европейское сообщество и НАТО", что к власти ее руководство пришло путем провокаций, подлога и убийств ни в чем не повинных собственных граждан, вроде неприлично. Чтоб "сохранить лицо", режим, испачканный кровью своих соотечественников, провел серию громких процессов. На сегодняшний день по нему осуждено 6 и обвиняются еще 45 человек. Отсюда и эти претензии, а точнее, грозные ноты к Беларуси и ее гражданину — генерал-лейтенанту Владимиру Усхопчику. Да только ли к нему? С 1991 года по настоящее время из Литвы в Беларусь и Россию регулярно идут требования выдать литовским властям целый ряд граждан этих стран, "разыскиваемых литовской прокуратурой". В списке более 50 фамилий, и открывает его командующий в те годы Сухопутными войсками СССР генерал армии Валентин Варенников, последний министр обороны СССР маршал Дмитрий Язов, бывший председатель КГБ генерал армии Владимир Крючков, командующий воздушно-десантными войсками страны генерал-полковник Владислав Ачалов, его тогдашний заместитель генерал-полковник, литовец по национальности, мужественный человек Освальдас Пикаускас, последний командующий Прибалтийским военным округом генерал-полковник Федор Кузьмин, бывший секретарь ЦК КПСС Олег Шенин и многие другие. Всех их обвиняют ни больше ни меньше, как в "причастности к попытке государственного переворота, предпринятом в Литве в январе-августе 1991 года". Демарш в отношении военных, живущих в России, Беларуси и других странах СНГ, предпринимаются литовскими властями, скорее, из политических соображений, потому что все уже знают, кто именно в январе-августе 1991 года совершал в Литовской республике переворот и, к сожалению, не понес за это наказания. Но, как говорится, наглость — второе счастье. К тому же у литовских националистов, оказалось, было на что рассчитывать.
