Павел Мельников-Печерский - Очерки Мордвы
Молодые женщины, разряженные в лучшие платья, подают в окошко крашенные луком яйца, свиные кишки, начиненные пшенною кашей, сдобные пресные лепешки и так называемые „кёлянгемен" — пирожки с пшенною кашей и яйцами, сделанные в виде овец, свиней и кур. Все поданное дети кладут в мешок и переходят от одного дома к другому. Обойдя деревню, они собираются в одну избу: ставят большой украшенный веник и горящий штатол в передний угол и все вместе ужинают собранным; что останется, относят домой.
Молодые женщины стряпают с половины дня в сочельник. Огонь в печке разводят в это время с соблюдением следующих обрядов: зажигают перед печкой штатол и ставят березовый веник, другим распаренным березовым веником выметают из печи и из загнетки золу дочиста, а потом кладут дрова, непременно березовые, если же мало таких дров, то хотя одно полено. Хозяйка берет пук березовой лучины и зажигает его штатолом, говоря: „Чам-Пас, помилуй нас, Анге-Патяй-Пас, матушка Пресвятая Богородица, умоли за нас, Свет-Нишки-Пас, поднимай красно солнце, обогрей нас теплом, уроди нам много хлеба". Горящую лучину кладут на шесток и на нее головешку, тщательно сохраняемую от прошлогоднего Рождества. Когда эта головешка разгорится, ее кладут в загнетку, а лучиной растапливают дрова в печи. В загнетку же, кроме головешки, кладут еще сырое березовое полено, которое и курится три дня. Остающуюся головню заливают отваром, в котором распаривали веники, и берегут под печкой до следующего зимнего праздника Анге-Патяй. Заливать головню должно дитя, самое младшее в доме, исключая тех, что не умеют еще ходить. Прежде чем залить головню, мать ребенка посыпает ее солью. Соль трещит на огне, а мать приговаривает: „Нишки-Пас, свети на нас, шибче соли не греми, Пас-Пургини".[23]
Истопив печь, выметают под не помелом, а распаренным березовым веником, с молитвой к Анге-Патяй. В этот день жарят свиные кишки, красят луковым перьем яйца, пекут пресные лепешки на свином сале и пироги с пшенною кашей (кёлянгемен). На другой день, то есть в самое Рождество, замужние женщины устилают в избе весь пол чистою соломой, ставят в переднем углу березовый веник, комлем вниз, а перед ним незажженный штатол, потом начинают стряпать: варят лапшу со свининой и особо свиную голову. Когда ее сварят, кладут ей в рот крашеное яйцо и распаренный березовый прутик с листьями. Под свиную голову на блюдо расстилают, в виде бороды, пучок окрашенных в красный цвет ниток. Это называется „золотая борода".
В полдень 25-го декабря хозяин зажигает штатол и становится со всеми домашними на колена перед окном, которое раскрывают. Мордва при каждом молении, совершаемом в доме, непременно открывала окно и, молясь, смотрела через него на небо. На этот раз все кланялись в землю и воздевали руки к небу, а хозяин так приглашал к себе в гости богов: „Чам-Пас, помилуй нас;[24] Анге-Патяй-Пас, матушка Пресвятая Богородица, ступи к нам в дом на праздник твой Кёльчянян; Нишки-Пас, Иниче-Пас (сын божий), ступи к нам в дом на праздник твой Кёльчянян; Свет-Верешки-Велен-Пас (затем следует перечисление прочих богов), приходите к нам в дом с Анге-Патяй и с сыном ее Иниче-Пас на их праздник Кёльчянян".
После приглашения богов хозяин приказывает собирать обед. Хозяйка подает ему на блюде свиную голову, и он идет с ней из избы в сопровождении детей; из них самый малый несет перед отцом березовый веник, взятый из переднего угла. Хозяин несет свиную голову прежде на камень „кардо-сярко", а потом в конюшню, во все хлева, в курятник, на погреб, в баню, в овин и на колодец, везде читая молитвы Анге-Патяй, Нишки-Пасу и местному, так сказать, божеству, например, в овчарне богине Рев-озаису, в конюшне Лишмень-озаису и т. д. Обойдя все домашние принадлежности, возвращаются в избу, где на столе, покрытом чистым рядном, поставлены уже все кушанья, и в числе их три пирога с пшенною кашей (кёлянгемен), два рядом, третий на них: верхний посвящен самой Анге-Патяй, а нижние — Нишки-Пасу и остальным сыновьям и дочерям богини Анге-Патяй. Возле стола на полу ставят кадку с пуре. Хозяин ставит свиную голову на середину стола, а березовый веник в передний угол. После того все становятся на колени, и хозяин читает молитву: „Чам-Пас, помилуй нас; Анге-Патяй-Пас, матушка Пресвятая Богородица, умоли за нас; Нишки-Пас, Иниче-Пас, пой нас и корми. Кланяемся с хлебом, с солью, с полным столом. Вот тебе, Анге-Патяй-Пас, свиная голова, кёлянгемен (пирожки), хлеб, соль, ведро пуре и яйца крашены. Вот тебе, Нишки-Пас (снова перечислений кушаний). Вот вам, боги (перечисление их и новое перечисление кушаний). Сколько на столе хлеба и соли, столько дай нам добра. Сколько в пирогах круп, столько дай нам добра. Сохрани нас от злых людей и нечистой силы, а свиней и овец от волков. Анге-Патяй-Пас, что посеяно у нас в землю, зароди, сошли белую зарницу и теплую росу. Свет-Нишки-Пас, свети и грей наш хлеб; Анге-Патяй-Пас, уроди толстую солому, крупный колос, желтое с куриное яйцо зерно. Какую шерсть любит Юрта-озаис (домовой), такой скот и давай. Дай нам много лошадей и с упряжью, здоровых и сильных, как медведь. Дай нам коров, свиней, кур, гусей и уток, и всякий скот и всякую птицу. Старым добром кланяемся, нового давай".[25]
Прочитав эту молитву, хозяин берет верхний кёлянгемен, посвященный богине Анге-Патяй, отрезывает от него горбушку и на нее укладывает кусочки мяса, сначала от свиной головы, потом от свинины, что в лапше, кусочек крашеного яйца, пресной лепешки и прочих кушаний, находящихся на столе. Взяв в правую руку эту горбушку, а в другую ковш пуре, он, не становясь на колени, читает в третий раз приведенную сейчас молитву. Прочие же все молятся на коленях. Когда в молитве хозяин перечисляет кушанья, при названии каждого притрогивается к нему горбушкой. Затем горбушку с положенными на нее кусочками передает жене, а она кладет в загнетку на курящиеся там старую головню и новое березовое полено. После того хозяин передает жене ковш пуре, а она выливает его в загнетку, читая молитвы богине Анге-Патяй, и зажигает в загнетке сухую березовую лучину, чтобы поскорее сгорело принесенное в жертву. За обедом прежде всего принимаются за свиную голову, сначала кусочек от нее отрезывает и ест хозяин, потом жена его отрезывает кусочки себе и прочим семейным. Свиные уши и хоботок обыкновенно даются детям. После обеда хозяйка берет кусочек от свиной головы и в ковше несколько пуре, относит на двор и там кусочек мяса кладет под камень „кардо-сярко" к обливает его пуре.
На другой день, 26-го декабря, был совершаем всею деревней „пециона-молян" (общественное деревенское молебствие) в дом повивальной бабушки, которая при этом была главным действующим лицом. Пуре, пироги, каша, необходимые при совершении обрядов, были сборные, как вообще бывало на волостных и деревенских молянах, но припасы для того не собирались париндяитамн и янбедами, а готовые пуре и кушанья были приносимы к повивальной бабушке хозяйками домов, а сама она варила только две пшенные каши, крутую н жидкую, для чего, еще за несколько дней до Рождества, приносили ей проса и масла родившие в продолжение последнего года женщины.
В этом празднике принимали участие женатые мужчины, замужние женщины и маленькие их дети; ни вдовцам, ни вдовам, ни молодым парням, ни девушкам не было на нем места. Этот праздник, называемый „буламань-молян" (молебствие повивальной бабушки), справляем был вечером. Из каждой семьи шли к бабушке хозяин, хозяйка и маленькие дети, не достигшие еще семилетнего возраста; они на этот день назывались внуками и внучками как богини Буламань-Патяй, так и принимавшей их при рождении повивальной бабки. Каждый внук или внучка приносили бабушке пирог с пшенною кашей и маком и два ситные коровая. Отец приносил ведро пуре, а мать аршинный пирог с кашей, два ситные коровая и лопатку вареной свинины или говядины. Мать жертвуемое от себя и от тех детей, которые еще не могли сами нести подарков бабушке, завязывала в белый балахон, к которому пришивала две длинные тесемки, и, обнажив плечи, клала на них узел и привязывала его накрест тесемками. Накинув поверх его шубу, мать шла впереди, за нею дети, сзади муж. Подойдя к воротам бабушки, мать, взяв на руки маленького ребенка, вместе с детьми поет:
Благослови, бабушкаБуламань-Патяй!Встречай, бабушка,Встречай, матушка,Я к тебе иду,Большу ношу несу;Молись, бабушка,Молись, матушка,Станем к тебе ходить,Станем по многу носитьХлеба да соли,Свинины да пива,Пирогов, короваев.
Пропев это приветствие, семья входит в сени, мать сбрасывает с плеч шубу и, войдя в избу, оборачивается задом; бабушка подходит к ней с словами: „Милости просим к нам в дом со своим добром", потом, держа узел одною рукой, другою колет слегка женщину пять раз ножом по голым ее плечам и по спине и перерезывает тесемки узла. Таким образом и здесь повторяется обычай собирания припасов париндяитами и янбедами для велень-молянов. Взяв узел с припасами, бабушка целуется с принесшею, целует внуков и внучек и принимает от них пироги и короваи. После того отец ставит на стол ведро пуре и кланяется в ноги бабушке,
