Конфликты и войны после распада СССР - Юрий Васильевич Егоров
Помнится, один из героев Диккенса постоянно напоминал: «Господа, выражайтесь юридически!» В прошлом претензии государств на монополию применения военной силы приводили к войнам, а соблюдение всеобщего запрета на ее использование оказывало стабилизирующее воздействие на международные отношения. Анализ современных конфликтов показывает, что войны в понимании Карла фон Клаузевица уходят в прошлое. Вооруженный конфликт связывается с социальным (или асоциальным) окружением, которое подразумевает государственных и негосударственных акторов. Ослабление или подрыв государства может быть результатом влияния окружения, которое в условиях глобализации размывает возможности государства и его властные полномочия. При этом возникает тенденция применения насилия частными — чаще всего криминальными — силами. Возникает вакуум государственной власти, зачастую связанный с этническим сепаратизмом и схватками за контроль над природными ресурсами или бизнесом.
Конфликт (от латинских глаголов conflo, conflatio, conf licto — возбуждать, разжигать, раздувать, плавить, сталкиваться, бороться) — это системное явление, его возникновение, развитие и разрешение подчиняются общим законам развития социальной системы. А поэтому специалист в области конфликтологии — это всегда больше, чем просто специалист в той или иной области знаний. И еще важная деталь: любой конфликт имеет, по крайней мере, одно стабильное, то есть устраивающее все стороны, решение. Это фактически означает, что неразрешимых конфликтов не существует.
Еще в IV в. до н. э. древнегреческий философ и ученый-энциклопедист Аристотель выдвинул универсальную формулу преодоления опасных социальных явлений: если известны причины, обусловливающие какие-либо события, то тем самым известны и причины, обеспечивающие их устранение, ибо «противоположные меры производят противоположные действия»[4].
Устранение войн из жизни общества предполагает: а) обладание истинным знанием об источниках — коренных причинах войн и вооруженных конфликтов; б) определение верных путей, средств и способов их устранения; в) наличие социальных сил, способных осуществить это.
Однако в настоящее время проблема «классических» конфликтов между государствами, свойственных международным отношениям в течение долгого периода (со времени заключения Вестфальского мира в 1648 г.), стала приобретать второстепенное значение.
Справка. 1648 год — заключение Вестфальского мира, покончившего с Тридцатилетней войной. Впервые был выработан своеобразный «кодекс поведения» государств, ядром которого был принцип невмешательства во внутренние дела конкретного государства. Введено понятие государственного суверенитета.
На передний план начинают выходить конфликты внутригосударственные, спровоцированные волнами сепаратизма, крайних форм национализма и религиозного фундаментализма, а также новые угрозы, исходящие от транснационального терроризма и международной организованной преступности.
Серьезным конфликтным потенциалом обладают, проблемы истощения жизненно важных ресурсов, достижения пределов возможностей глобальной экосистемы, а также увеличивающееся глобальное неравенство.
В современном мире можно выделить два наиболее распространенных вида конфликта:
• с одной стороны, это внутригосударственные конфликты за контроль над ресурсами, в борьбе за власть, экономические дивиденды;
• с другой — асимметричные войны крупных государств против государств-изгоев или транснациональных угроз.
Вооруженные конфликты 2000-х годов показали, что современные войны будут в основном вестись под эгидой защиты прав человека и распространения либерально-демократических режимов.
Ряд исследователей отмечает, что «экспорт демократии» не всегда автоматически ведет к межэтнической гармонии. Под влиянием демократизации и на ее ранних стадиях трения по этническо-религиозным признакам могут привести к насилию и подавить процесс демократизации. Тот факт, что демократии часто разрешают этнические конфликты более мирно, чем это делают автократические режимы, может быть вызван тем, что первые просто богаче.
Начало «военно-политического» XXI века ознаменовалось террористической атакой на США 11 сентября 2001 года, которая наложила отпечаток на всю последующую жизнь мирового сообщества.
Основной причиной появления концепции войны против терроризма явились теракты 11 сентября 2001 года. В США в октябре 2001 года был принят Закон о патриотизме, в котором борьба с терроризмом в юридическом отношении была практически приравнена к настоящей войне. «USA Patriot Act of 2001» расширяет полномочия федерального правительства по расследованию террористической деятельности и преследованию лиц, подозреваемых в такой деятельности. Акт принят в условиях возросшей угрозы международного терроризма. В частности, закон разрешает властям задерживать иностранцев на срок месяц и более без предъявления обвинений и проводить закрытые судебные слушания таких дел; предусмотрены меры по укреплению национальных границ[5].
Впервые новая концепция войны сработала во время военной кампании в Афганистане против талибов, вскоре после которой стало ясно, что Вашингтон на этом не остановится. В самом деле, осенью 2002 года была оглашена «доктрина превентивной войны» (doctrine of preventive war), согласно которой Америка решила применять силу против террористов и поддерживающих их государств в любой точке мира...
Затем весной 2003-го последовало нападение на Ирак. Сейчас основным противником в США объявлен «терроризм с глобальными возможностями». Таким образом, террористическая угроза «детерриториализована» — она отныне не имеет определенных географических параметров.
Терроризм выбивается из ряда понятных угроз, его нельзя анализировать при помощи известных методов. Он представляет собой глобальную сеть, чьи цели из конкретных и узких стали предельно общими и неограниченно широкими. При этом возможен союз между государствами-изгоями и этой глобальной сетью. Но нельзя также исключать, что такого союза не будет, и поэтому Соединенным Штатам не удастся победить терроризм теми способами, которые они применяют в Ираке и Афганистане, с демократизацией этих стран как-то не получается.
Целью новых войн может быть не военная победа, а политическая мобилизация. Только если прежде людей мобилизовали для участия в регулярной армии, сейчас — для вовлечения в сети экстремизма. Такие войны сложно предупреждать методом классического сдерживания-устрашения и их сложнее заканчивать. В современных условиях факторами эскалации войн могут выступать потоки беженцев и насильственно перемещенных лиц, операции криминальных структур и экстремистских организаций.
В конфликтных регионах даже возникает собственная
