Дэвид Шефф - GAME OVER Как Nintendo завоевала мир
Dragon Quest была выпущена в мае 1986 года. Команду Enix обуяла паника, когда продажи игры оказались очень небольшими. Тогда была дана реклама в Shukan Shonen Jump, еженедельном журнале для мальчиков с тиражом 4,5 миллиона экземпляров. Редакция журнала согласилась опубликовать статью, в которой знакомила своих читателей с ролевыми играми и мифологией. Это подстегнуло продажи Dragon Quest — игру в буквальном смысле слова сметали с полок. В редакцию стало звонить и писать так много игроков с вопросами о самой игре, что редакция журнала решила запустить целый цикл статей, посвященных Dragon Quest. И Enix, и издатель извлекли из этого свою пользу: Enix заказала у Nintendo еще больше картриджей — 1,4 миллиона, а тираж журнала взлетел до небес. Благодаря продажам Dragon Quest менеджерам Enix выплатили в конце того года премию, равную их годовой зарплате.
Продолжение, выпущенное на следующий год, продалось тиражом 2,3 миллиона картриджей, а Dragon Quest 3 продался тиражом 3,4 миллиона. Уровень ожидания продолжения был беспрецедентным. В первый же день выхода было продано 1,3 миллиона экземпляров Dragon Quest 4 всего лишь за один час, и это даже несмотря на цену 11 050 иен (75 долларов), что было дороже любой другой нинтендовской игры.
Читательская аудитория Shukan Shonen Jump выросла до 18 миллионов, а сам тираж — до 6 миллионов. И для журнала, и для лицензиата все складывалось как нельзя лучше, равно как и для самой Nintendo (получавшей прибыль и от продаж Dragon Quest, и от такой мощной рекламы). Семь других издательств запустили собственные журналы, в которых давались подсказки по играм, рассказывалось о разработчиках и о будущих играх, выходящих на Famicom.
К 1990 году уже существовало семьдесят лицензиатов, которые продавали миллионы экземпляров сотен игр, почти все из которых производились Nintendo. В свою очередь, игры этих лицензиатов помогали продавать еще больше Famicom, которые на тот момент находились практически в каждом доме, где были дети. Некоторые лицензиаты зарабатывали целые состояния. Продолжения Dragon Quest приносили по несколько сотен миллионов долларов.
В те дни на строгие условия лицензирования, установленные Nintendo, жаловались лишь компании, которые не могли получить лицензию. Другие же компании, пока продавались их игры, были счастливы поделиться с Nintendo большой долей своей прибыли. В индустрии возникло слегка нездоровое чувство, что продать можно все.
Но с быстрым ростом лицензиатов — к 1991 году их стало более девяноста — что-то должно было измениться. И хотя Nintendo тратила по году и более и свыше миллиона долларов на разработку каждой из своих игр, более мелкие компании такой роскоши себе позволить не могли. Они использовали свои скромные ресурсы на покупку картриджей у Nintendo, на маркетинг и упаковку. На разработку самих игр оставалось не так много средств. В результате этого на рынке стало появляться все больше скучных игр.
Чтобы пресечь эту пагубную тенденцию, Хироси Ямаути изменил условия соглашения со сторонними лицензиатами, ограничив количество выпускаемых ими игр в год. Компании, считал он, вложат больше средств в создание хороших игр, так как захотят получить максимальную прибыль с каждой. Однако лицензиаты таким поворотом дела были рассержены. Что это Nintendo о себе возомнила, чтобы говорить им, сколько игр нужно выпускать? Возник недовольный гул насчет несправедливого ограничения торговли, о котором, правда, руководители Nintedo ничего не слышали.
Трения между лицензиатами стали особенно напряженными во многом из-за возросшей конкуренции. Вышедший в 1990 году Dragon Quest 4 компании Enix занял долю 25% среди всех проданных игр для Famicom в Японии. Помимо головокружительных историй успеха стали случаться и провалы.
Когда лицензиаты принялись бороться друг с другом, это было Хироси Ямаути на руку. В индустрии, говорил он, должна быть «одна сильная компания и остальные слабые»; он манипулировал индустрией, делая так, чтобы Nintendo оставалась той самой сильной компанией.
Лицензиаты опасались критиковать Nintendo, так как боялись лишиться лицензии. «Они боялись его, как марионетки боятся кукловода, — говорил один из дистрибьюторов. — Если компания чем-то расстраивала Nintendo, то она могла лишиться доступа к рынку».
С 1988 и до конца 1989 года в мире возникла нехватка чипов для картриджей Famicom, в то время как спрос зашкаливал. Nintendo пришлось нормировать количество картриджей. Компания утверждала, что распределяла выпуск справедливо и беспристрастно, но лицензиаты сомневались. «Nintendo преуспела в монополистических методах и шантаже, — рассказывал руководитель одной из таких компаний. — Мы все были запуганы. Ямаути же, словно бог, сосредоточил в своих руках всю власть».
Nintendo понимала, что компании, не желавшие или не способные быть лицензиатами, через какое-то время поймут, каким образом самим делать игры для Famicom. Чтобы не допустить этого, инженеры Масаюки Уэмуры внедрили внутрь Famicom особую схему, которая бы распознавала игры, созданные не Nintendo. Периодически они модифицировали код внутри новых Famicom так, что только игры, утвержденные Nintendo, могли работать на этих системах.
К тому же Nintendo пресекала выпуск неутвержденных игр за счет контроля каналов распространения. Постороннему, если тот не захотел бы сотрудничать с Nintendo, было невозможно войти в эти каналы. Оптовые продавцы отказывались брать незаконные продукты из страха потерять доверие Nintendo. Никто из дистрибьюторов не рискнул бы пойти против Хироси Ямаути. Все было пронизано молчаливой угрозой: Ямаути мог раздавить любую компанию, которая посмела бы выступить против него.
У небольшой японской компании под названием Hacker International не было достаточного количества средств, чтобы получить лицензию. Более того, в Hacker создавали игры, содержавшие обнаженку и секс. Хироси Ямаути допускал в своих играх жестокое насилие, но полностью запрещал порнографию. Он чувствовал, что «грязные» игры могут бросить тень на репутацию Nintendo.
Инженеры в Hacker разобрали Famicom и нашли способы запускать на ней игры. Когда Nintendo изменила схему, специалисты в Hacker нашли способы обойти и эти изменения. В дальнейшем компания научилась обходить запрет на дистрибуцию, продавая свои игры по почте. Им не нужно было платить лицензионные отчисления или тратиться на производственные затраты Nintendo, и, таким образом, можно было получать внушительную прибыль даже при относительно небольших продажах. Компания продавала свои игры тиражами 30 000—50 000, которые вряд ли чем-то могли угрожать Nintendo. Тем не менее Ямаути решил начать войну с Hacker.
Журналы, посвященные нинтендовским играм, этакие библии Nintendo для детей, продавались в гораздо большем количестве, чем любые другие журналы для молодых читателей. Несмотря на то что они издавались независимыми компаниями, фактически они полностью зависели от Nintendo. Компания обеспечивала большую часть редакционного наполнения журналов в форме подсказок от игровых разработчиков (где найти свисток в Super Mario 3, как победить Гэнона в The Legend Of Zelda), поэтому издатели делали все, что просила Nintendo. Nintendo разрешали просматривать рецензии на игры до публикации. Журналы давали Nintendo редакционный контроль и получали взамен эксклюзивную информацию об играх. Без нее журналы бы ничего не стоили.
Чтобы привлечь внимание самых ярых игроков в игры Nintendo, Hacker разместила рекламу в журнале Family Computer, самом крупном журнале, посвященном играм на Famicom. Спустя день после выхода журнала Hacker получили уведомление, что их рекламу в журнале больше ставить не будут. Та реклама, за которую уже были заплачены деньги, была отменена. В следующем выпуске Family Computer редакция журнала принесла Nintendo свои извинения. Необычным было то, что этого было недостаточно, чтобы успокоить Хироси Ямаути. Пять топ-менеджеров Takuma Shoten, компании, которая издавала Family Computer, помчались в Nintendo, дабы лично принести свои извинения. Ямаути дал им короткую аудиенцию, на протяжении которой эти пять мужчин, склонив головы, клялись, что никогда больше не нарушат доверие Nintendo.
Всем было понятно: Хироси Ямаути полностью контролировал многомиллиардную японскую индустрию видеоигр. Это чувствовали розничные продавцы, оптовики, лицензиаты, субподрядчики, поставщики и многие другие, чьи фирмы так или иначе взаимодействовали с Nintendo.
Одним из первых лицензиатов Nintendo была компания Namco, которой управлял Масайя Накамура, находившийся на вершине этой индустрии задолго до того, как люди узнали о Хироси Ямаути.
Известный своим тщеславием, Накамура потратил много сил и средств на то, чтобы достичь своей цели. В одной из сделок он отказался от очень выгодного предложения, чтобы люди думали, что для него принципы важнее денег. Но никто на это не купился: власть была навязчивой идеей Накамуры. Это был худощавый человек в очках с металлической оправой, который в 1955 году основал Nakamura Manufacturing Company для производства детских аттракционов. В игровой бизнес он перешел в семидесятые, изменив название компании на Namco; вскоре Namco заняла лидирующие позиции в видеоигровом бизнесе благодаря одной феноменально успешной игре под названием Pac-Man. В этой игре, управляя при помощи джойстика желтой точкой, нужно было ползать по лабиринтам, съедая все, что встречалось по пути. Враги, напоминавшие желейные конфеты, появлялись из ниоткуда, намереваясь съесть самого Пэк-Мэна, прежде чем тот съест их.
