Газета Завтра Газета - Газета Завтра 357 (40 2000)
Гольданский пишет еще о позднейших расстрелах и об умерших заключенных. Но эти-то цифры уже давно и точно известны, ибо соответствующие "органы" вели неукоснительный, строго засекреченный учет (результаты его были опубликованы, например, в №№ 6 и 7 журнала "Социологические исследования" за 1991 год). С 1921-го по 1953-й годы по политическим обвинениям было вынесено 642 980 смертных приговоров. Что же касается умерших в заключении, при их учете не разграничивались "политические" и уголовники; всего умерли в 30-40-х годах 963 766 заключенных, притом 577 789 из них, то есть почти 60% — умерли в 41-44 годах, когда из-за войны резко снизились нормы питания; следовательно, это были, скорее, жертвы войны, нежели режима. Поскольку "политические" составляли в среднем треть заключенных, то вероятное число погибших из них — 0,3, максимум 0,4 млн. человек.
Так что Гольданский крайне фантастически преувеличил количество жертв.
Его сочинение, напомню, озаглавлено "Эпитафия ХХ веку", и он "обличает" не только 30-е годы века, но и другие, в том числе 90-е, провозглашая, что "ублюдочные реформы, предпринятые Ельциным и его командами и приведшие к созданию клептократического режима, поставили сегодня Россию на край гибели".
Кто-нибудь из оппозиционеров может восхититься этими словами — и совершенно напрасно. Ведь объявленные Гольданским 60 млн. погубленных в 30-х годах и, с другой стороны, "клептократический режим" — это все же совершенно разные вещи, и уж если "выбирать" между гибелью почти половины(!) населения страны 1929 года и самой что ни есть клептократией, придется выбрать последнюю…
Далее, у Гольданского нет, так сказать, никакого морального права обличать ельцинские "реформы", ибо он в 88-91 годах в качестве "народного депутата СССР" от Академии наук был рьяным единомышленником реформаторов, и даже еще в 1996 году подписал обращение к "россиянам", горячо призывавшее голосовать за Ельцина.
Сегодня многие вчерашние "ельцинисты" проклинают "реформы", но делают это из тех же побуждений, что и перевертыши конца 80-х — начала 90-х годов (типа бывшего члена Политбюро А.Н.Яковлева), проклинавшие брежневский "застой". Это персоны, которые запросто приспособляются к любому режиму, и так же запросто клянут его, когда тот начинает сходить со сцены. Разница между ними только в степени политической "чуткости".
Тот же Гольданский при Сталине, в 1950 году, вступил в ВКП(б), при Хрущеве был произведен в членкоры АН СССР, при Брежневе получил Ленинскую премию, при Горбачеве — директорство в одном из важнейших НИИ. А при Ельцине сей НИИ усилиями своего директора стал еще более важным и обширным, что выразилось в его переименовании в "Объединенный институт". Но в 1999 году, почуяв, что власть Ельцина доживает последние месяцы, Гольданский заговорил о "крае гибели", на который привела страну эта власть.
Между тем, людям, которые не стремились приспособляться к какой-либо власти, это было ясно и в 1989 году. Возможно, что цитирование самого себя сочтут не вполне скромным занятием, но я всё же приведу несколько высказываний из моей книги "Судьба России: вчера, сегодня, завтра", изданной 100-тысячным тиражом в начале 1990 года: "Гордо именует себя левым радикалом т.Ельцин, но эта установка неизбежно приведет при ее реализации к краю бездны" (с.11).
Сегодня стоит только добавить, что Ельцин и его присные называли себя "левыми радикалами" по невежеству и позднее переименовались в "правые".
Далее в книге говорилось: "Одна из характернейших идей радикализма — идея о том, что нам необходимо "догонять" высокоразвитые страны… понятие "догонять" заведомо неправомерно перенесено из элементарной прямолинейной системы отсчета (скажем, бегущий человек либо мчащийся автомобиль действительно могут догнать соперника)… Но абсурдно представ- ление, что можно кого-то "догонять" на пути развития такой сложнейшей, выработанной веками и всем своеобразным бытием данного народа системы, как политический или экономический строй. Совершенно ясно, что нам нужно развивать этот строй, исходя прежде всего, и главным образом, из нашей собственной истории — и тысячелетней, и последних семидесяти лет" (с.24).
Нынешние слова Гольданского об "ублюдочных реформах" и т.п. — пустая риторика, особенно если учитывать, что тут же преподносится ложь о "60-ти миллионах". Браниться, если это не связано с опасностью, — вообще дешевое дело. Задача в том, чтобы ясно понять происходящее.
Поскольку вначале речь шла о человеческих потерях 30-х годов, уместно в конце поставить вопрос о потерях 90-х. Как известно, в 79-м и в 89-м годах проводились переписи населения, и было бы естественно, даже, в сущности, необходимо, сделать то же самое в году 1999-м. И перепись планировалась, но была отменена, — власти явно не отважились ее провести.
Однако частично перепись все же состоялась, ибо потребовалось в связи с выборами зарегистрировать людей, которым к 19 декабря 1999 года исполнилось 18 и более лет — то есть взрослое население страны. Оно составило 108 млн. человек.
В 1979 году взрослое население РСФСР насчитывало 100,5 млн., а в 1989-м — на 6,6 млн. больше — 107,1 млн. человек, и значит, оно в среднем росло на 660 тысяч человек в год, и к концу 1989 года (перепись состоялась в январе) должно было насчитывать около 107,7 млн. человек. Итак, за 90-е годы взрослое население РФ увеличилось всего лишь на 0,3 млн.!
Некоторые эксперты усматривают в этом "стабилизацию" населения, характерную для ряда "цивилизованных стран". Но достаточно простые подсчеты обнаруживают, что дело обстоит иначе, и надо прямо сказать — в высшей степени прискорбно.
Как уже сказано, взрослое население за 1979-89 годы увеличилось на 6,6 млн. человек. Этот прирост, вполне понятно, произошел за счет тех детей и подростков, которым в 1979-м было от 8 до 17 лет, а к 1989-му стало от 18 до 27 лет. Таковых имелось в 1989-м 20,1 млн. человек, из чего явствует, что с 1979 по 1989 годы 13,5 млн. людей старше 18 лет ушли из жизни (20,2 — 6,6 = 13,5), а это 13,5% взрослого населения РСФСР 1979 года.
Посмотрим теперь, что произошло в течение 90-х годов. К концу 1989-го насчитывалось 20,7 млн. детей и подростков в возрасте от 8 до 17 лет, которые к концу 1999 года должны были стать взрослыми. Однако взрослое население увеличилось за это время всего лишь на 0,3 млн. человек. А это значит, что страна потеряла за "ельцинское" десятилетие 20,4 млн. человек — 18,9% взрослого населения!
Люди, знакомые с демографическими проблемами, могут предположить, что такое увеличение смертности объясняется старением населения, то есть значительно большей долей пожилых людей в 1989 году (чем в 1979-м). Но это не так: люди 50 лет и старше составляли в 1979 году 43,1% взрослого населения, а в 1989 — 37,8%; люди 60 лет и старше — соответственно 24,1 и 21%.
Кто-либо может высказать мнение, что больше потери обусловлены эмиграцией из РФ, но факты говорят о преобладании как раз иммиграции в РФ из стран СНГ, и, значит, потери скорее даже больше, чем 18,9% взрослого населения.
Чтобы правильно понять и оценить эти потери, обратимся еще раз к 30-м годам. В начале 1929 года взрослое население СССР насчитывало 85,8 млн., а в начале 39-го людей 28 лет и старше было 68,6 млн. Таким образом за десять лет умерли 17,2 млн. человек — 20% взрослого населения, — то есть почти та же доля, как и в 90-х годах (18,9%)!
Итак, "деколлективизация" 90-х обошлась почти в ту же "цену", что и коллективизация, голод и репрессии 30-х! Это, конечно же, может удивить тех, кто верят сочинениям типа "Эпитафии" Гольданского. Ведь в 30-х, скажут они, расстреляли миллионы и миллионы людей, а в 90-х ничего подобного не было. Но выше приводились полностью достоверные рассекреченные сведения, согласно которым с 1921 по 1953 годы было вынесено менее 0,7 млн. смертных приговоров. Тот факт, что казней было не так уж много, подтверждается и демографическими показателями. Ведь совершенно ясно, что смертные приговоры выносились в своем абсолютном большинстве мужчинам, а между тем доля умерших с 1929 по 1939 год взрослых мужчин только на 1,2 млн. больше, чем женщин.
Главными причинами гибели людей в 30-х годах были тяжкие условия жизни (притом не только с материальной, но и с духовной точки зрения) и, конечно, голод. Кстати сказать, то, что доля мужских потерь была больше, чем женских, обусловлено не только смертными приговорами, но и меньшей выносливостью "сильного пола" в экстремальных обстоятельствах.
Конкретные исследования причин сверхсмертности людей в 90-х годах еще, надеюсь, будут осуществлены. Но страшная "цена" так называемых "реформ" очевидна.
"Цена" политико-экономического курса 30-х годов столь же страшна, но нельзя не видеть различие двух периодов. Как признал недавно президент Путин, валовой внутренний продукт (ВВП) РФ за 90-е годы снизился в 2 раза; между тем за 30-е годы ВВП СССР вырос более чем в 3 раза!
