Оскар Курганов - Разные годы
БУХТА ТИКСИ
Бухта Тикси — большая арктическая гавань. Правда, здесь нет еще благоустроенных причалов, портальных кранов, подъездных железных дорог. Но все-таки бухта Тикси, расположенная на побережье Ледовитого океана, в устье великой сибирской реки Лены, заслуженно считается крупным транспортным узлом на Северном морском пути. Тут можно проследить глубокие изменения, которые произошли за последние годы в Арктике. Люди принесли сюда технику, знания, неизбывную энергию. На 72-й параллели зашумела полнокровная жизнь, с ее радостями, тревогами, напряжением, весельем.
Поутру, при свете яркого полярного дня, флагманский корабль «И. Сталин» остановился на рейде у бухты Тикси. На берегу толпятся грузчики, загорелые, обветренные, в широких сибирских шароварах. Они живут в верховьях реки Лены, а в Тикси приезжают на баржах только на время арктической навигации. Поэтому им приходится пока ютиться в трюмах причального судна, где на нары, построенные в два этажа, положены матрацы, чистое белье и теплые одеяла.
В бухте нынче стоит пятнадцать кораблей: одни разгружаются, другие бункеруются, третьи готовятся к плаванью на восток и на запад. На берегу лежат грузы — мука, сахар, овощи, одежда, машины. Это — для жителей Якутии и порта Тикси. Слышны гудки грузовых автомобилей и сигналы гусеничных тракторов, — они уже прочно вошли в арктический быт.
Когда-то здесь была только полярная научная станция. Люди приезжали сюда зимовать, вести борьбу с пургой, проводить научные наблюдения. Потом в бухту все чаще начали заглядывать корабли, идущие по Северному морскому пути. На высоком берегу появился угольный холм для бункеровки судов.
Возникла мысль — создать в бухте Тикси порт. Для этого было много экономических и стратегических предпосылок. Быстрая и многоводная Лена связывает порт с богатыми золотыми приисками, с Якутском, а дальше через Ангару — с Иркутском. Бухта Тикси расположена на границе запада и востока Арктики, почти в центре Северного морского пути. Корабли могут заходить сюда для пополнения запасов угля и воды.
Освоение богатейших недр Севера вызовет оживление на реках и на побережье Ледовитого океана. Уже теперь на полярные новостройки потянулись люди — не на зимовку, а на длительный срок. Едут с семьями и детьми, всерьез, понимая, что их путь не может быть усыпан цветами, что им самим придется создавать то, что принято называть удобной и радостной жизнью. Порт Тикси мало-помалу превращается в один из крупных узлов пассажирского движения в Арктике.
Гости с флагманского корабля посетили клуб. Там временно поселились «транзитные пассажиры», едущие с верховьев Лены в устье реки Анабар. Скоро они уедут по своему маршруту, и тогда в клубе начнут гастроли московские певцы, музыканты и балетные актеры; пока они выступают на кораблях. Зимой, в долгую полярную ночь, в этом маленьком клубе организуются самодеятельные концерты, ставятся спектакли. «Лекарь поневоле» Мольера был сыгран в костюмах, при полных декорациях.
Маленький поселок Тикси разбросан на склонах гор. На берегу сооружены дощатые бараки, имеются бревенчатые домики, где уплотнение проведено до пределов. Много народа живет в брезентовых походных палатках. А между тем в Арктике нужны хорошие, теплые, фундаментальные дома.
Вот почему по равнине, зажатой между горами, окруженный инженерами, грузчиками, капитанами кораблей и полярными жителями, ходит Папанин, обсуждая детали генерального проекта тиксинского порта. План предусматривает сооружение механизированной гавани, благоустроенного поселка и парников для выращивания овощей.
В 1881 году в устье Лены погибла полярная экспедиция американского путешественника Де-Лонга. А ныне, спустя 60 лет, советские люди сооружают в той же бухте большой порт, утверждая навеки свою власть над ледовым океаном.
РАДИСТЫ
Радисты пользуются в Арктике особой симпатией и популярностью, хотя занимают они скромное положение и подвигов обычно не совершают. С точки зрения городской жизни радист, как и телеграфист, — это человек, «выстукивающий» бесстрастной рукой точки и тире, передающий вести о печалях, радостях, делах, победах. Как будто самая прозаическая фигура!
В Арктике радист находится в центре внимания жителей. Он заменяет им газету, театр, город, связывает исследователей и моряков с родной землей, семьей, со столицей.
Василий Ворожцов пришел на север еще полтора десятка лет назад. В штормовой осенний день он подошел на пароходе к мысу Канин Нос. Молодой радист должен был зимовать на берегу Баренцева моря.
В первый день произошла катастрофа: друзья Васи Ворожцова, отправившиеся на шлюпках с парохода к берегу, попали в водоворот и погибли. На зимовке осталось пять человек. Они наблюдали за погодой, морем, льдами: радист передавал их наблюдения в Москву.
Через год Ворожцову предложили поехать на остров Вайгач. Там он провел два года, полных упорной и терпеливой борьбы. Потом Вася Ворожцов жил в Москве, учился. Вновь поехал в Арктику. Два года был на мысе Нордвик, плавал на кораблях, приобретал знания и опыт. Теперь он живет с женой на мысе Челюскин.
Трудовой день радистов на полярной научной станции начинается с передачи метеорологической сводки. Затем надо следить за самолетами, ведущими ледовую разведку. Потом в эфире «появляется», как говорят радисты, остров Диксон. Крупный арктический радиоцентр передает радиограммы от родных, оперативные запросы.
Утром на радиостанцию приходят гидрографы: нет ли чего из Ленинграда? Потом начинается день, рассчитанный до минуты. Связь с кораблями, их запросы, прием новостей. Днем радисты Арктики принимают специальный бюллетень из Москвы, в котором рассказывается о жизни страны и международных событиях. Это — газета Арктики. Листки бумаги, исписанные торопливым почерком, вывешиваются в кают-компании полярной станции.
Вечером радисты стараются заполнить досуг своих товарищей. Хорошо, если можно транслировать концерт или спектакль из Москвы. Тогда включается репродуктор, и люди, живущие на берегу Ледовитого океана, слушают далекий шорох предконцертной суеты, покашливания, стук откидных кресел, сдержанный говорок. Как-то яснее ощущается город, близкий, прекрасный!
Ночью надо слушать море: может «появиться» мощная радиостанция ледокола «И. Сталин», флагманского корабля, с борта которого направляется движение караванов и грузовых транспортов.
В этом году полярные моряки наладили четкую оперативную связь между самолетами, портами, бухтами, научными станциями, кораблями и штабом. Штаб знает все, что происходит на Северном морском пути. Это дается нелегко, ценою больших усилий. Воспаленные от бессонницы глаза радистов ледокола являются только внешним свидетельством того, что происходит в радиорубке. В сущности это не рубка, а плавучий радиоцентр.
На Севере — большой простор для роста людей. Вот на одном из островов архипелага Норденшельда живет молодая радистка Тамара Козловская. В эти дни она бессменно несет свою вахту: на полярной станции всего пять человек. Сводки и наблюдения станции оказали большую услугу штабу по проводке кораблей. Тамара Козловская стала участницей операции большого государственного значения.
ДОМАШНЯЯ ЗЕМЛЯ
Возьмите карту Ледовитого океана и найдите у Северной Земли, в архипелаге Седова, причудливой формы островок, носящий совсем не арктическое название — Домашний. Если смотреть на остров с самолета, сверху, то он напоминает обыкновенную кухонную кастрюлю, что и дало, очевидно, повод полярным морякам в обиходе называть остров Домашний просто — Домашней Землей.
Далекий, окруженный тяжелыми льдами клочок земли лежит на пути арктических циклонов. Возникает ли шторм, происходит ли передвижка льдов, усиливается ли ветер, туман ли начинает окутывать океан непроницаемой стеной — за всем этим человек может наблюдать, если он будет жить на берегу острова Домашнего. Уже давно советские полярники заметили важность такого наблюдательного пункта в борьбе за проникновение в тайны природы и овладение Арктикой. На остров с большим трудом, пробиваясь сквозь льды, люди привезли домик и радиостанцию. Начала свою деятельность полярная научная станция. Но вскоре ее пришлось закрыть: жизнь на Домашней Земле была слишком суровой, доступ к острову затруднялся туманами и льдами, штормы не прекращались ни днем, ни ночью.
И все же, когда к освоению Северного морского пути советские полярники подошли более серьезно и продуманно, вновь возникла мысль о Домашней Земле. Это было уже поздно осенью… С Большой земли не успели бы приехать к острову. Тогда решили найти жителей для новой полярной станции среди наиболее мужественных людей Арктики. Нужен был человек, который мог бы выполнять обязанности и радиста, и метеоролога, и гидролога. Такого универсального полярника нашли на острове Диксон. Не дожидаясь приглашения, Борис Григорьевич Харитонович изъявил желание ехать на Домашнюю Землю. Его предупреждали о лишениях и опасностях, которые ожидают там человека. Придется жить в «гнезде циклонов», вести неутомимую борьбу со штормами, свирепыми и резкими ветрами. Выдержит ли он длительную одинокую жизнь? Борис Харитонович жил на острове Диксон с женой — Нонной Иосифовной и сынишкой, которому было всего пять месяцев: он родился на Диксоне и с первых дней своей жизни привыкал к Арктике. Но можно ли ехать с такой семьей на далекий остров, на Домашнюю Землю, где, говорят, есть домик, но никто не знает, в каком он состоянии? Борис Харитонович был непреклонен в своей решимости.
