Джон Кутзее - Дневник плохого года
Второй метод заключается в том, чтобы положить перед ребенком одну пуговицу и попросить его произнести первое название из списка (по-английски one), затем положить вторую пуговицу и попросить ребенка произнести следующее название (two), затем достать третью пуговицу, четвертую и так далее, пока ребенок не поймет принцип.
Ребенок схватывает принцип индуктивным методом, но в чем состоит этот принцип? А принцип состоит в том, что, хотя список названий и бесконечен (а следовательно, его невозможно запомнить, выучить), личные новые названия в списке весьма немногочисленны; кроме того, список упорядочен и имеет систему, позволяющую по-разному сочетать личные названия, согласно правилу — правилу, объясняющему, как, зная название номера пуговицы, на которой в данный момент находится твой пальчик, предсказать название следующей пуговицы (если обучение проходит по первому методу); или же обучающему, как, зная последнее, только что произнесенное название, угадать, какое название нужно произнести, когда появится следующая пуговица (если обучение проходит по второму методу).
В числе последних суждений Senor'a К. есть одно, которое меня тревожит, заставляет сомневаться, не ошибалась ли я на его счет с самого начала. Это суждение о сексе с детьми. Не то что бы Senor К. выступает в защиту секса с детьми, но он и не осуждает секс с детьми. Я спрашиваю себя: Может, это его способ показать, какую направленность имеют его аппетиты? А иначе зачем бы он стал о таком распространяться?
Я могу понять, что его возбуждают миниатюрные девушки вроде меня — это только естественно. Таковы тысячи мужчин. Будь я мужчиной, меня бы они тоже возбуждали. Но маленькие девочки — дело совсем другое. Во Вьетнаме я достаточно насмотрелась на стариков и маленьких девочек — даже более чем достаточно.
В англоязычных обществах, которые используют почти универсальную десятичную систему счета, согласно правилу, необходимо запомнить в определенной последовательности всего двенадцать названий (один, два… одиннадцать, двенадцать), после чего можно подбирать цифры (толкуемые либо как конструкт, либо как предикат) по списку названий. Но даже это требование избыточно. Теоретически, можно обойтись всего двумя названиями, один и два, или даже одним названием, один, плюс концепция прибавления (прибавления единицы к чему-либо).
Есть и другой, более сжатый, не зависящий от языка способ рассказать ту же историю, используя не названия цифр, но абстрактные (абстрактные в том смысле, что они не привязаны ни к одному фоническому знаку) символы 1, 2, 3… Впрочем, платой за такую сжатость будет потеря связи с голосом обучаемого, произносящего, по мере прикосновения к пуговицам, названия из списка.
в голове этой женщины, женщины, которой — без сомнения, из-за моей собственной скуки, из-за моего бездействия, из-за моего легкомыслия — я, похоже, одержим до такой степени, до какой мужчина считается одержимым, когда сексуальные порывы почти сходят на нет — и остается только навязчивое недоумение, чего же ему надо, удовлетворения какого рода он ждет от объекта своей страсти.
Вот какие он приводит аргументы (они замаскированы под аргументы о порнографии, но на самом деле они о сексе). Съемки сексуальных сцен, в которых мужчина занимается сексом с двенадцатилетней девочкой — на самом деле двенадцатилетней, — нужно запретить, с этим он не спорит, потому что секс с ребенком, неважно, перед кинокамерой или нет, является преступлением. Не то семнадцатилетняя девушка, притворяющаяся двенадцатилетней. Если сексуальная сцена разыгрывается актерами, которые достигли разрешенного возраста, эта сцена сразу становится произведением искусства, а в искусстве всё можно.
Мне сразу захотелось пойти к нему и сказать: Как вы узнаете, что актриса, которая с виду ребенок и играет роль ребенка, не ребенок на самом деле? Это что же, теперь в титрах напротив фамилии актера, в скобках, надо указывать его возраст, да еще нотариально заверенную копию свидетельства о рождении прилагать? Спуститесь на землю!
Математика начинается в тот момент, когда ученик лом- мет принцип, то есть усвоит правило называния. Вся математика зиждется на моей способности считать — способности, имея название N, выдать название N+1, заранее его не зная, не заучивая наизусть бесконечный список. Математика во многом состоит из хитроумных уловок по исправлению положений, в которых я не умею считать (не могу подобрать название следующему в ряду элементу, например, следующему иррациональному числу), на положения, в которых я считать умею.
Большинство практикующих математиков занимаются своим делом, понимая, что мы составляем числа по аналогии: имея один, мы, применив правило прибавь один к данной цифре, один, составляем два; затем составляем три,
В этом и состоит преимущество скромной машинистки. И тут, словно прочитав мои мысли, Аня сказала: В то время как она узнаёт самые сокровенные тайны своего Sefior'a, сам Senorдаже не представляет, что творится в ее душе.
Я дала Алану прослушать запись, и он сразу же просек, где там слабое звено. Алан очень быстро соображает, его не проведешь. Твой Senor пытается разграничить реальности и перцепции, заявил Алан. Но на самом деле всё — перцепция. Кант это доказал. В этом и заключалась кантианская революция. Просто у нас нет доступа к ноуменалу. Короче, вся жизнь — это череда перцепций.
То же самое фильмы, только в большей степени — двадцать четыре перцепции в секунду. Конечно, невооруженным глазом этого не заметишь. Если в кинотеатре аудитория воспринимает происходящее на экране как изнасилование ребенка, значит, это и есть изнасилование ребенка, и точка. Против социального консенсуса не попрешь. А если ребенок изнасилован, тогда ты на раз - два отправляешься в тюрьму, вместе со всеми инвесторами, продюсерами, режиссером и съемочной группой. Все проходят как соучастники. Это закон, написан черным по белому. А вот если аудиторию не зацепило, если актриса грудастая и явно взрослая, только прикидывается — тогда другое дело, тогда это просто провальный фильм.
применяя это же правило к цифре два; и так далее, до бесконечности. Числа отнюдь не под рукой (не то что пуговицы): следуя правилу, мы успешно составляем их из воздуха, одно за другим, в неограниченных количествах.
Таким образом, названия чисел — это не совсем слова в языке, хотя и кажется, что они принадлежат к языку. Сами словари намекают на то, что названия чисел не являются словами в полной мере, приводя лишь небольшое их количество. Например, ни в одном словаре английского языка мы не найдем статью для словосочетания «двадцать три». Обычные слова, в отличие от названий чисел, составлены из звуков, выбранных более или менее произвольно. Следовательно,
Полегче, сказал я. Возможно, вы видите куда меньше моих сокровенных тайн, чем вам кажется. Суждения, которые вы волею случая печатаете, далеко не всегда отражают мою душу.
Выходит, если снять хорошее — в смысле убедительное — детское порно, загремишь за решетку, а если плохое, не загремишь, да? сказала я.
Всё дело в прибыли, сказал Алан, из-за нее и рискуют. Снимешь провальный фильм — прибыли не получишь, но зато и тюрьма не грозит. А если наоборот? Тогда потенциально можешь заработать кучу денег, только придется посидеть. Человек сопоставляет плюсы и минусы и принимает решение. Всё, решительно всё работает на таком сопоставлении. Это называется естественной справедливостью.
Хорошо бы свести Алана с Senor'oM К., чтобы они поспорили о педофилии. Алан бы ему показал. Да что Алан — даже я, если б захотела, могла бы ему показать. Я бы его уничтожила — и гордо удалилась. За дурочку меня держите? сказала бы я. Думаете, я не умею читать между строк? Не надо мне ваших денег, сами теперь себе печатайте. Немая сцена. Занавес.
если в английском языке вместо слова «park» поставить слово «кгар», это практически не отразится на восприятии. Математики, напротив, будут в замешательстве, если на месте числа 8163 окажется число 3618(e.g. 8162+1 = 3618; 907x9 = 3618). Следует учитывать, что в самом языке существуют некоторые рудиментарные правила словообразования — правила со множеством исключений, — что позволяет нам (например, по глаголу) — предсказать, каким будут связанные с ним существительное, прилагательное и наречие (действовать — действие — действенный — действенно)-, но этим правилам далеко до правил счета, позволяющих предсказывать (или составлять, или открывать) новые слова (новые названия чисел) до бесконечности.
Тезис о составлении чисел в процессе счета натыкается на определенные препятствия. Например, мы можем показать, что существует бесконечно много простых чисел. Однако, имея N-e простое число, мы не имеем правила для
