Газета Завтра - Газета Завтра 786 (50 2008)
Первым очнулся Петр Лунин. Перетащил Белова, который был без сознания - ему досталось сильнее - в машину отвёз в больницу - Люберецкая N2. Врачи поставили диагноз: у обоих черепно-мозговая травма, рваные раны на затылочной части головы, а у Лунина - и на лице. Оказали первую помощь, стали зашивать. Когда к Белову вернулось сознание, выяснилось, что у него частичная амнезия - не помнит события этого дня, не понимает, где он, как и зачем оказался в Люберцах.
Группа соратников ДПНИ, по тревоге прибывшая в Люберцы, приняла решение вывезти Белова в Москву - госпитализация в Люберцах смысла не имела. Белов стал потихоньку приходить в себя, начал вспоминать, что с ним произошло, бодрился и даже пытался шутить, отвечать на телефонные звонки. Вид, правда, у него был бледно-жёлтый, речь заторможенная, всего шатало. Потом стало опять хуже. В связи с ухудшением состояния его отвезли в больницу по второму разу - уже в Москве.
На данный момент состояние здоровья Белова и его спутника стабильно, угрозы для жизни нет - хотя по характеру повреждений можно с большой степенью уверенности сказать, что речь шла о попытке убийства. Обошлось. Однако у Белова диагностировали наличие внутречерепной гематомы, что неминуемо влечёт за собой операцию с трепанацией черепа.
Тот факт, что уже через 30-40 минут после нападения приемный покой 2-й горбольницы г. Люберцы посетили два сотрудника ФСБ - очень интересен. Как выяснилось довольно скоро, они интересовались именно Беловым и его спутником, а не прочими телесно поврежденными. Позднее, представившись как полагается, они задали положенные вопросы и в конце концов даже пожелали выздоравливать поскорее.
Ещё более интересно то обстоятельство, что у одного из нападавших была с собой видеокамера, на которую он фиксировал всё происходящее.
Оставим в стороне причины нападения - Белов многим из "сильных мира сего" перешёл дорогу. Уголовные дела "за разжигание" просто так не открывают. Куда важнее сейчас правильная квалификация произошедшего.
Невольно вспоминаются события 2005-2006 года, когда выполняя явный политический заказ, группа футбольных фанатов, предположительно, - так называемые "Гладиаторы", совершила несколько нападений на лиц, имевших прямое отношение к одной запрещённой политической партии, и даже захватывала офис данной запрещённой партии. А когда оных самых "Гладиаторов" абсолютно правомерно задерживали работники милиции, то, по слухам, выручать их приезжали чиновники чуть ли не из самой Администрации Президента.
Но это дело прошлое. Однако и от тех событий, и от нынешнего нападения на Александра Белова за версту пахнет, извините, политическим террором. И тем, кто сегодня пытается подменить силу аргументов голым аргументом силы, стоит напомнить народную английскую мудрость: "Если ты живешь в стеклянном доме, не бросайся камнями".
Юрий Бардахчиев КАПЕРЫ XXI ВЕКА?
О сомалийских пиратах непрерывно пишет мировая пресса. Мимо побережья страны, все еще носящей гордое название Сомалийская демократическая республика, стало опасно проходить не только малым и средним торговым судам, но и громадным супертанкерам или круизным лайнерам. По данным ООН, только с начала нынешнего года нападениям в Аденском заливе подверглись более 90 судов, а в виде выкупа пираты получили около 30 млн. долларов.
На вопрос о том, почему пастухи-кочевники вдруг превратились в завзятых морских разбойников, обычно отвечают, что это следствие социально-экономического неравноправия в мире. Иногда уточняют, что таким способом "отверженный народ Сомали отвечает на неоколониализм".
В каком-то смысле пиратство - действительно способ выживания для населения этой беднейшей африканской страны. После 1991 года, когда вслед за попыткой нападения Сомали на соседнюю Эфиопию пал режим генерала М.С.Барре, в стране началась анархия. От Сомали отделились северная часть страны (бывшая британо-итальянская колония) под названием Сомалиленд и самопровозглашенное государство Пунтленд на востоке, которое эксперты и называют основной базой пиратов. Остальная территория страны - под формальным управлением крайне слабого центрального правительства и реальной властью воюющих друг с другом полевых командиров.
Экономика и без того небогатой аграрной страны в полном упадке, промышленные предприятия не работают, инфраструктура полностью разрушена. Ручеек международной гуманитарной помощи беспощадно присваивается "сильнейшими". Так что бедственное положение населения - действительно, одна из причин или, по крайней мере, "почва" для пиратства.
Однако история этого разбойничьего промысла показывает, что зависимость "бедность - пиратство" - явное упрощение проблемы. У нее и более сложные корни, и особая "вписанность" в самые острые проблемы современного мира.
Пиратство в том или ином виде существовало с глубокой древности, но впервые превратилось в системное явление в Темные века (начало средневековья). В то время появились арабские пираты, объединявшиеся в большие эскадры и грабившие не только на море, но и на побережьях тогдашней Европы, и создававшие постоянные военные базы на островах (Крит, Мальта, Сицилия и др.). Главной экономической целью был захват христианских рабов, весьма ценимых на невольничьих рынках мусульманских стран. Например, арабские пираты Льва Триполийского только при разграблении Фессалонии захватили и продали в рабство 22 тысячи христиан.
Но были и цели религиозные и политические. Это, во-первых, была "война с неверными", во имя которой пиратов поддерживали (порой совсем открыто) эмиры Сарагосы (Испания), Тарса (Киликия), Кандии (Крит), Палермо (Сицилия). И это было, во-вторых, политическое ослабление главного тогдашнего врага арабов - христианской Византии. Всего за четверть века (с 632 по 647 годы) пираты отвоевали у Византийской империи территории нынешних Сирии, Палестины, Египта и Ливии, позднее - овладели Тунисом и Марокко, Испанией и Южной Францией. Лишь несколько веков спустя христиане сумели вернуть себе Францию и Испанию, но Северная Африка так и осталась мусульманской.
Опыт арабов в XVII веке подхватили европейские флибустьеры, создавшие пиратские республики на островах Карибского моря (с центром на Ямайке) и на берегах Северной Африки.
Но подлинный расцвет системного пиратства начался в XVIII веке, в эпоху постоянных войн европейских держав за колонии. Тогда окончательно сформировался новый тип пирата - капера, то есть морского разбойника на службе правительства. Капер получал от определенного государства патент на пиратство против торговых судов вражеских стран, и за это - королевское жалованье и оговоренную долю захваченной добычи. Именно так Англия использовала знаменитого пирата Френсиса Дрейка, приняв его на королевскую службу и дав дворянское звание.
В ХХ веке пиратство, причем именно в "скрыто-каперских" формах, вновь заявило о себе с 70-х годов, когда начали богатеть "азиатские тигры" и резко возросли масштабы морских перевозок. В морях Юго-Восточной Азии начались регулярные захваты торговых судов. За этим всплеском пиратства стояли организованные преступные группировки, в том числе китайские "триады" (многие помнят истории о "пиратской империи мадам Вонг"). А в организации "бизнеса" (включая "информационную поддержку", оснащение и вооружение, а также сбыт награбленного) им покровительствовали чиновники и морские власти ряда стран.
Угроза нарастала так быстро, что в 1981 г. в Лондоне было создано Международное морское бюро по борьбе с преступлениями на море, а при нем - антипиратский центр со штаб-квартирой в Куала-Лумпуре (Малайзия). Местонахождение центра не случайно - именно Малаккский пролив между Суматрой и Малаккским полуостровом, где расположены Малайзия и Сингапур, стал тогда основной зоной пиратских акций. Но далее очень быстро "пиратоопасными" становились многие другие зоны морей и океанов - Восточно-Китайское море, побережья Бразилии и Венесуэлы, Карибское море, побережье Западной Африки (нигерийский порт Лагос, Гвинейский залив), порты Бангладеш. Появился и набирает масштабы и еще один вид пиратства - ограбление судов в порту или на рейде, когда банда проникает на судно, быстро забирает все ценное и скрывается.
В любом случае даже приведенный краткий исторический экскурс показывает, что активное массовое пиратство - не феномен с локальной мотивацией (нищета и пр.), а инструмент экономической и политической игры определенных (как правило, далеко выходящих за рамки конкретного региона) мощных сил. Причем эти силы в нынешнем мире (какого-никакого, но все же пока не отмененного) международного права, по понятным причинам, не проявляют себя открыто. И потому требуют осторожной дешифровки. В том числе с использованием критериев "кому выгодно" и "зачем".
Первая версия ответа на вопрос "кому выгодно" ясна уже при беглом анализе политической ситуации в Сомали. Правящая верхушка самопровозглашенного Пунтленда не имеет никаких легальных источников дохода, способных обеспечить удержание власти. И даже еще недавно существовавшее здесь наркопроизводство, по сообщениям экспертов, сейчас в кризисе из-за захвата рынков сбыта более сильными мировыми игроками. И потому (о чем уже появились сообщения в западной прессе) доля от пиратских доходов в обмен на поддержку базирования "пиратских флотилий" - для власти Пунтленда очень кстати.
