Михаил Ципоруха - Флотоводцы и мореплаватели Екатерины Великой
Характерен для того времени набор продуктов, погруженных на галиот: сухарей 50 пудов 38 фунтов (815 кг), муки ржаной 476 пудов 13 ¾ фунта (7652 кг), круп ячневых 46 пудов 39 фунтов (751 кг), соли 52 пуда (832 кг), масла коровьего 134 пуда 14 фунтов (2160 кг), мяса 12 пудов 26 фунтов (202 кг), рыбы сушеной 287 ½ вязок, в каждой по 50 рыб, рыбы соленой 20 бочек, водки 27 ведер, 3 кружки, 9 ½ чарок, а также 47 бочек с пресной водой и 8 сажен дров.
Безусловно, принятых на суда запасов провианта было недостаточно для проведения длительной экспедиции. Предполагалось их пополнение за счет ловли рыбы, добычи морских зверей в районах плавания и охоты на обследуемых островах, для чего было взято промысловое снаряжение.
На галиот погрузили 4 пуда 8 фунтов (67 кг) пушечного пороху, 14 пудов 1 ½ фунта (225 кг) ружейного пороха, 2 фальконета, 2 медные полуфунтовые пушки, 8 небольших единорогов для байдар, чугунную пушку, 39 ружей и 13 мушкетонов. Были взяты различные товары (ножи, иглы, бусы и др.) для подарков местным жителям островов.
Под команду Левашова на гукор «Св. Павел» перешли 64 человека: 4 штурмана, 4 штурманских ученика, подлекарь, «сын боярской», 4 квартирмейстера, «плотничий комендор», токарь, слесарь, солдат, казачий капрал, 38 казаков, 5 промышленников, 2 алеута–толмача.
На гукор погрузили примерно такое же количество провианта, как на галиот, пресной воды 34 бочки, дров 6 сажен, 17 пудов 7 фунтов пороху и немного оружия.
В качестве опытных промышленников–мореходов в состав экспедиции вошли ряд видных участников открытия и освоения Алеутских островов и Аляски Степан Гаврилович Глотов, Алексей Иванович Дружинин, Дмитрий Афанасьевич Панков, Василий Данилович Штинников и др.
Толмачами в экспедиции были взяты молодые алеуты, которых промышленники вывезли ранее на Камчатку и там крестили, усыновили и определили в Нижне–Камчатск для обучения русскому языку и грамоте. Это Иван Степанов Глотов, Алексей Иванов Соловьев, Алексей Иванов Попов, Андрей Яковлев Шарапов — все подростки.
21 июля 1768 г. галиот и гукор вышли из устья р. Камчатки и через 5 дней подошли к о. Беринга. На остров были посланы моряки на байдарах для наполнения бочек пресной водой. Любопытно, что моряки на берегу видели много птиц–ар, урил и морских коров. Наверное, увиденные морские коровы были уже последними представителями этого вида морских млекопитающих. Уж больно привлекательной была охота на них для русских промышленников из‑за вкусного мяса. Н вскоре этот вид животных был полностью уничтожен людьми.
В проливе между островами Беринга и Медным экспедиция встретила промышленное судно под командой штурманского ученика Софьина, которое зимовало на о. Медном с 1766 г.
Крепкий ветер от юго–юго–запада и пасмурная погода разлучили суда экспедиции на северной шпроте 54°33', не 11 августа они продолжили плавание раздельно.
14 августа Креницын подошел на расстояние видимости островов Алеутской гряды. Он правильно решил, что это о. Сигуам — самый восточный из Андреяновской группы островов, и о. Амухта — самый западный из Четырехсопочных островов. На этих островах уже побывал Глотов и его промышленники на боте «Св. Иулиан» в 1759–1762 гг.
20 августа Креницын ввел галиот в пролив между Умнаком и Уналашкой. Именно в этом проливе Креницын впервые встретился с алеутами, обитавшими на островах. Один из них подошел к галиоту на байдарке и закричал русское «Здорово!». Других русских слов он не знал. Через толмача на галиоте он стал расспрашивать о целях прихода судна. Креницын заверил через толмача: «Не только жить будем мирно, но и подарков… всяких дадим». Алеуты были удовлетворены и подарили Креницыну каклюмет — высокий шест с головой и крыльями совы.
Левашов, как об этом можно судить по составленной нм карте плавания гукора «Св. Павел»,14 августа увидел на юге неизвестный остров, названия которому он не дал, но нанес на карту, как «впервые открытый остров». На следующий день Левашов увидел еще два небольших острова, а к югу от них — третий. От них он повел гукор на северо–восток. 16–18 августа он увидел на юго- востоке несколько мелких островов и один крупный. 19 августа гукор достиг о. Амухта. Таким образом, Левашов видел и нанес на карту восточную часть Андреяновских островов, но какие именно острова он открыл, точно установить крайне затруднительно из‑за значительных ошибок в определении долготы.
20 августа гукор прошел мимо большой скалы (позднее названной Корабельной), окруженной несколькими небольшими скалами, которые он обозначил на своей карте крестиками (в конце XVIII в. на этом месте поднялся со дна моря вулканический остров Старый Богослов, а в последней четверти XIX в. — о. Новый Богослов). 21 августа Левашов повернул на восток, к северной оконечности о. Уналашка и там встретился с Креницыным. По пути к о. Уналашка Левашов видел о. Акутан, наиболее крупный из группы островов, названной в XIX в. островами Креницына. (По крайней мере за год до этого на Акутане побывали русские промышленники.)
22 августа в пролив между Умнаком и Уналашкой пришел и гукор «Св. Павел». Оба судна зашли в залив на северной стороне о. Уналашка и стали наливать бочки водой. Вскоре приплыли на байдарке 2 алеута. Они привезли в пузыре с полведра воды и получили небольшой подарок.
23 августа на галиот к Креницыну явился один алеут и заявил, что он хочет дружить с моряками. Он сообщил, что в этом году на о. Умнак зимовали русские промышленники с бота купца Ивана Лапина. Они отправились на промысел на острова Акутан и Кугалга, и там местные жители напали на них и 15 человек из партии убили.
23 августа суда снялись с якоря и через два дня подошли к северному берегу о. Унимак (самого восточного острова собственно Алеутской гряды) и, обогнув весь остров, описали его. Как считают многие историки географических открытий, именно 30 августа суда проходили проливом между Унимаком и, как считали Креницын и Левашов, островом «Алякса», где есть «стоячий лес», а фактически оконечностью полуострова Аляска, и именно там гукор сел на мель, но был стащен на другой день. 1 и 2 сентября моряки осматривали аляскинский берег, а потом суда отправились искать место зимовки.
Совместный осмотр Креницыным и Левашовым «Аляксы» был первым исторически доказанным плаванием европейцев вдоль северного берега полуострова Аляска. Как далеко продвинулись моряки на северо–восток от о. Унимак, точно не известно, но, по видимому, недалеко, так как «Алякса» на карте Левашова показана островом, несколько уступающим по размерам Унимаку.
Решение Креницына обследовать пролив между Унимаком и «Аляксой» подкреплялось тем, что на гукоре находился квартирмейстер Гавриил Пушкарев, который еще в конце 50-х гг. XVIII в. промышлял на Алеутских островах. Летом 1760 г. на судне «Св. Гавриил» он перешел к полуострову Аляска, принятому им за остров. Там он зимовал на юго–западном берегу полуострова Аляска в 1760–1761 гг. Это была первая исторически доказанная зимовка русских на полуострове. Пушкарев был включен в состав экспедиции уже на Камчатке.
При проходе проливом между Унимаком и «Аляксой» моряки внимательно осматривали берега неизвестной земли, простиравшиеся на значительном протяжении. Бывалые промышленники признали в земле остров «Алякса». Креницын несколько раз направлял группы моряков на байдарках для ознакомления с неизвестной землей «на Аляскинской пустой берег, содержа там для опасности вооруженной караул». Заодно моряки искали удобное для зимовки место.
Не найдя его, 2 сентября оба судна снялись с якоря и направились для дальнейшего поиска места зимовки на о. Кадьяк или в другом районе «острова» Аляска. В пути в сильный шторм суда разлучились. Креницын направился к о. Уналашка. Сильные штормы не прекращались. С большим трудом удалось вновь пройти в пролив между о. Унимак и полуостровом Аляска. Моряки в байдарах осматривали оба берега пролива. 18 сентября Креницын собрал совещание штурманов и квартирмейстеров и принял решение зимовать в заливе о. Унимак против материкового берега.
Кстати, по сообщениям священника Вильяма Кокса, спутника знаменитого английского мореплавателя капитана Джеймса Кука, и знаменитого путешественника и ученого, члена Петербургской Академии наук Петра Симона Далласа, галиот «Св. Екатерина» зимовал у о. «Аляксы». В то же время известный историк отечественного флота капитан 2-го ранга Александр Петрович Соколов (1816–1858) утверждал, что «Креницын 18 сентября зашел к Унимаку, у которого найдена удобная гавань» [7, с. 117]. Ну а другой исследователь Русской Америки вице–адмирал Михаил Дмитриевич Тебеньков, который в 1844–1855 гг. был ее главным правителем, точно установил место зимовки Креницына. Он доказал, что «Св. Екатерина» зимовала в заливе Креницына (на американских картах — бухта Св. Екатерины), вдающемся в восточное побережье Унимака, в узком проливе, отделяющем этот остров от полуострова Аляска.
