Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6412 ( № 17 2013)
– Очевидно, что выставка подытоживает и первую «пятилетку» в жизни возрождённого союза. Планы выполнены?
– Я бы осмелился сказать, перевыполнены ( смеётся ). На открытии вернисажа поздравил наших художников с достигнутым. Возрождённый союз стал ярким примером того, что порой идея и вера в собственные силы могут намного больше, чем любые деньги. Существующие исключительно на энтузиазме и взносах, мы проводим ежегодные отчётные выставки в Москве с изданием красочных альбомов, посетили более 30 городов России и Белоруссии с передвижными проектами, снимаем о себе документальные фильмы, а с прошлого года начали организовывать персональные выставки в крупных российских музеях.
– В чём вы видите предназначение изобразительного искусства?
– Если вы ждёте нестандартного ответа, я вас разочарую. Сеять в душах светлое и доброе, воспевать добродетель и обличать пороки – вот с какими мыслями художник должен браться за кисть. Когда-то первобытный человек понял, что головешка из тлеющего костра может оставлять на пещерной стене чёрные следы. И тогда он попытался неумело изобразить то, что составляло его систему ценностей: солнце, самого себя под этим солнцем, животных, сцену охоты, поход одного племени на другое. Через много тысяч лет уже доступными им средствами Андрей Рублёв написал «Троицу», Рембрандт – «Философа», а Аркадий Пластов – «Сенокос». С безымянным наскальным «живописцем» этих гениев роднит желание воспеть непреходящие духовные и земные ценности человека и рассказать о них доступным изобразительным языком. Это – основа основ реалистической живописи.
– Напрашивается вопрос: как вы относитесь к современному актуальному искусству?
– Как я могу относиться к тому, чем мы в прямом смысле и являемся? Да, да, не удивляйтесь: реалистическая живопись – самое актуальное и современное из всех искусств. Правда, в последнее время под этим термином понимают всякого рода инсталляции, перформансы и прочие «полёты воспалённой фантазии». Но уверен, что наше общество быстро «переболеет» этой заразой. Вот, конкретный пример с выставки: «Первые шаги» Эльмиры Петровой и «Первая книга» Анны Боганис. Названия говорят сами за себя. Это ли не актуальные общечеловеческие темы? Кисти той же Боганис принадлежат картины «Беспризорники» и «Беслан. Списки надежды». А развалившийся в картине Андрея Дроздова «Мальчик» на сиденьях полупустого вагона метро подросток с жестяной банкой горячительного напитка в руке? Да, каждый из нас был, увы, свидетелем подобного.
Для себя вопрос актуальности реалистического искусства решаю просто: куда направлены многокилометровые пробки из Москвы в выходные? Правильно, за город. К берёзкам, речушкам, озерцам. И впереди всех, как правило, те, кто считает всё это изображённым на картинах скучным и несовременным. Почему бы этим критикам не остаться в инсталляциях пыльного, шумного мегаполиса, насладиться перформансом его современной архитектуры и дорожных развязок? Понимаете, в основе реалистической живописи всегда лежало и будет лежать высокое нравственное начало, в основе того, что называют сегодня современным искусством, – духовная пустота, а зачастую, что ещё опаснее, – пошлость.
– Кто ваш основной зритель?
– Отрадно, что это люди всех возрастов. Но особенно я радуюсь, когда вижу в залах семейные пары с детьми. Когда-то на меня произвела глубокое впечатление статья в одной из газет «Пойте мамы детям на ночь». Суть её сводилась к тому, что молодые мамы, увлечённые современной поп-музыкой, не способны петь детям лирических колыбельных песен. Как следствие, с первых лет жизни ребёнок не впитывает самобытную национальную песенную культуру. Именно по этой причине, доказывал автор, в нашу музыку и литературу перестали приходить фигуры масштаба Пушкина, Есенина, Свиридова. Перефразируя, хочу призвать молодых родителей, дедушек и бабушек: водите детей на выставки традиционного изобразительного искусства, им это очень поможет разобраться во взрослой жизни, что есть «плохо», а что «хорошо».
– В декабре прошлого года «ЛГ» опубликовала материал народных художников СССР братьев Алексея и Сергея Ткачёвых об ушедшем из жизни художнике Г. Коржеве «Кому поднимать выпавшее из рук знамя». Как проходит в русской реалистической живописи смена поколений?
– Наш «Союз Русских Художников» – это пять поколений реалистической школы от известных ещё в советское время братьев Ткачёвых и Валентина Сидорова до недавних выпускников ведущих художественных вузов страны. Старшие делают всё для передачи своего опыта младшим, молодёжь внимательно прислушивается к старшему поколению. Отрадно, что в русскую живопись продолжают приходить молодые таланты. Им в союзе создаются самые благоприятные условия для дальнейшего становления и роста. Юлия Блинова, Наталья Зайцева, Валерий Копняк, Олег Кузнецов, Андрей Мочалин, Андрей Уделов, Максим Хоронько, Василий Худяков только-только, казалось бы, отчитались на выпускных экзаменах дипломными работами, а сегодня заслуженно получают на наших выставках широкие экспозиционные площади. Более того, с неизменным правилом показывать на выставках только новые работы союз помог полнее раскрыться и многим авторам среднего поколения. Андрей Алёхин, Андрей Дроздов, Василий Куракса, Андрей Мочалин, Ирина Рыбакова, Максим Фаюстов из просто перспективных художников стали теми, о ком критики говорят как о самостоятельном явлении в современной реалистической живописи.
– Будучи не художником, что для себя лично вы находите в «Союзе Русских Художников»? Ведь основная доля организаторской и идейной работы, очевидно, ложится на вас?
– Я всегда призываю художников к формированию твёрдой гражданской позиции. Именно это, по моему мнению, отличает просто художника от большого художника. Я не первый, кто говорит это. Были люди и намного известнее меня: Иван Крамской, Илья Репин, Гелий Коржев. А призывая, я должен и сам быть примером для подражания. «Союз Русских Художников» – это моя гражданская позиция.
– [?]ля художника награда – это внимание к его картине со стороны зрителя, покупка его произведений коллекционерами, а что награда для вас?
– После торжественного открытия выставки в «Царицыно» я покидал залы чуть раньше остальных. В дверях мне встретился Николай Пластов, замечательный художник и человек, кто делает всё возможное на благо русской реалистической школы живописи и чья семья проводит огромную работу по сохранению творческого наследия своего великого предка. Репутация Николая Пластова в художественном мире безупречна. Он пожал мне руку и пожелал всего доброго. Я начал спускаться по ступеням к выходу. Через несколько секунд Пластов окликнул меня. Я обернулся: человек, годящийся мне по возрасту в отцы, молча поклонился в знак благодарности. Другой награды мне не надо.
Беседу вёл Николай КРАСАВИН
Диагноз
Формат ежемесячной авторской колонки таков, что не позволяет, к сожалению, оперативно реагировать на текущие события. Поэтому неизбежен некоторый временной люфт между описываемым информационным поводом и его освещением на страницах "ЛГ" - это привычное правило за редкими исключениями. В качестве компенсации могу предложить только значимость и распространённость описываемого явления, которое может быть не только интересно аудитории, но и отражает определённые, как сейчас модно говорить, тренды в жизни общества. Столь пространное предисловие связано с тем, что событие, о котором пойдёт речь ниже, произошло больше месяца назад. Событие для меня крайне любопытное – просмотр и обсуждение на Первом канале в программе «Закрытый показ» фильма Ларса фон Триера «Меланхолия». При этом сам просмотр меня мало интересовал: я считаю, что этот фильм нужно смотреть только в современном кинотеатре с хорошо отстроенным долби звуком – только в этом случае достигается соответствующее по силе воздействие – для меня – одно из самых сильных за последние несколько десятилетий. Неслучайно «Меланхолия» собрала целую россыпь самых престижных кинопризов. Смотреть её по телевизору – дело неблагодарное: остаётся процентов тридцать от возможного. А вот обсуждение – другое дело, и его я ждал с большим интересом. И результат превзошёл все ожидания – но сначала два слова о содержании для тех, кто не видел фильм.
Главная героиня – Жюстин (Кирстен Данст) справляет свадьбу в замке своей сестры Клэр, которая замужем за богатым буржуа. При этом ведёт себя как последняя стерва, одуревшая от пресыщенности, – отталкивает очень симпатичного и любящего её мужа и тут же буквально насилует едва знакомого юнца, хамит и третирует свою сестру, грубит и издевается над гостями. Эти вспышки агрессивного хамства чередуются у неё со странными приступами слабости и депрессии, а временами она вполне нормальна и пытается сообщить что-то важное. Параллельно с этим выясняется, что к Земле приближается Меланхолия – блуждающая планета. По расчётам, она должна пройти мимо, о чём всё время говорит хозяин замка, – оптимистичный прагматик-материалист, успокаивая всех вокруг. Перелом наступает на 93-й минуте фильма. Вдруг выясняется, что Жюстин обладает даром предвидения, когда точно называет количество бобов в бутылке на конкурсе для гостей, – она не могла их посчитать. И с этого момента все её странности приобретают совсем другой смысл, складываясь к концу фильма как элементы пазла, в единую картину. Становится ясно, что Меланхолия всё-таки столкнётся с Землёй – и тут начинается самое интересное: разная реакция героев на эту новость. Муж Клэр кончает с собой, приняв яд, а Жюстин с Клэр и её сыном встречают смерть, взявшись за руки. Ради последней сцены и стоит идти в кинотеатр – когда огромный шар Меланхолии встаёт из-за горизонта и огненная волна устремляется в зал, на большом экране это очень впечатляет! Изложенная фабула не содержит и сотой доли нюансов, деталей и тонкостей, которые несут глубочайший смысл и делают фильм произведением искусства.
