Оксана Аболина - Маленький Лёша и большая перестройка

3 года 3 месяца

Стараюсь отвыкнуть от кофе. Совсем недавно, осенью, стоило 20 руб., а теперь 600–700. Атмосфера в городе удушающе-удручающая. Жить страшно. Всем. Особенно в Питере, где цены гораздо выше, чем в других местах. Очень плохо с сахаром, у нас вышли последние поскрёбыши, а ещё килограмм мы должны после Лёшиного Дня Рождения. Говорят, что если сахар появится в продаже, то будет стоить от 60 рублей и выше, а давно ли был 90 коп.?

Есть нечего. Это стало главной причиной, почему мы отдали Лёшку в вальдорфский детский садик. Там он будет проводить по 4,5 часа в неделю 4 дня, обещают, что будут кормить полноценным обедом. Садик этот — далеко от нас, на Петроградской стороне, но туда ходят дети наших друзей и очень его хвалят. Во всяком случае, рядом с Лёшей будут знакомые ребята. Воспитательницы — очень милые дамы, но Лёшу приняли в группу со скрипом — вальдорфская система подразумевает позднее начало интеллектуального развития, лет с 8–9, а Лёша уже кое-как, но читает. Тем не менее, его взяли.

31 января 1992

Мифологическое мышление:

— Мама, а правда, дедушка Чуковский потом превратился в Муху-Цокотуху?

Если чего-то не знает, с неподражаемой интонацией удивления:

— Не могу понять…

А иногда:

— Сейчас сообразю.

Зашли гости, подарили гуманитарную красивую финскую одежду для Лёшки. У дедушки Джоника аккуратная белая бородка, совсем небольшая, но это не мешает Лёше называть его Дедом Морозом.

Спустя несколько дней вспомнил о нём:

— Это Дед Мороз подарил.

— Нет, дедушка Джон.

— Дед Мороз.

— Дедушка Джон.

— Дед Мороз.

Я иду на компромисс:

— Ну, дедушка Джон и немножечко-немножечко Дед Мороз. И ещё баба Тоня.

— И немножечко-немножечко Снегурочка? — подхватывает Лёша.

2 февраля 1992

Смотрим американский фильм. Лёшка примостился рядом.

— Лёша, хороший фильм?

— Не очень хороший. Взрослый.

4 февраля 1992

Вчера впервые сходил «в гости к ребяткам», как ему было объявлено, а в самом деле в вальдорфскую дошкольную группу. Ребята там все большие — им по 4, 5, а некоторым и по 6 лет. Лёшка рядом с ними смотрится совсем карапузом. Боялись, что ему не понравится, но он сразу же побежал играть с другими детишками и совершенно забыл про родителей. Остался очень доволен.

Единственное, что был шокирован поведением Сашульки (сына тёти Нади), который учил его обзываться. Это дало поводов для обсуждения на весь день. Лёшка на искушения Сашульки реагировал твёрдо и убеждённо: «Это всё ерунда. Лёше это не нравится».

Услышав слово «Ленинград», неизменно добавляет:

— Это так раньше Санкт-Петербург назывался.

Перед сном нам с папой:

— Спокойной ночи, малыши…

Признать себя маленьким очень сложно. Но если приходится, то Лёша делает это дипломатично:

— Я ещё не совсем большой.

Не всегда понимаю, когда он шутит, а когда говорит всерьёз. Идём по улице. Скользко.

— Лёша, держись за пальчик.

— Чтобы ты не упала?

8 февраля 1992

А это точно шутка:

— Звонил дедушка Джоник, — говорю я.

— Дедушка Чуковский звонил тебе, — отвечает Лёша.

У Лёши зверский аппетит. Весь день только и слышишь: «Хлеба! Хлеба!» Может есть без передышки. В группе у ребяток съедает по две добавки.

16 февраля 1992

Два дня приходим в вальдорфскую группу, но занятий нет. Вместо них родителям выдают гуманитарную помощь. Очень много гуманитарной помощи. И нам тоже, хотя мы в группе всего две недели. Нам досталось: 6 двухкилограммовых банок сухого молока, 5 кг чечевицы, 3 кг риса, по 1 кг нескольких видов крупы, 0,5 кг макарон, 1 кг овощей, 1 бут. оливкового масла, 1 кг муки, 2 апельсина. Это подарок немецкой вальдорфской школы.

Родители радуются, а Лёша расстраивается. Ему кажется, что из-за того, что он ходит с мамой, а не с папой, его не оставляют поиграть с ребятками. И вот звучит предательское:

— Я не хочу с мамочкой идти. Хочу с папочкой.

19 февраля 1992

— Я большой [уже]. Буду печатать, буду ходить на улицу [самостоятельно].

Вот такие у нас идеалистические представления о взрослой жизни.

Шёл с папой и встретил трактор:

— Куда трактор поехал?

— Работать.

Через несколько минут встречают такой же, идущий в противоположном направлении.

— Уже поработал?

— Мама, я стих придумал: Маша-Даша!

В голосе неподдельный восторг открытия.

— Мамочка, представляешь, я икаю?

Папа переварил макароны, они скользкие, невкусные, никаких приправ в доме нет. Лёша — мне светским тоном:

— Будем надеяться, папочка больше не будет варить такие макароны?

Вчера обзывался. Обзывалки придумал, кажется, сам:

Бики-сики-зелёные мазики!

Ходит и восторженно повторяет.

3 года 4 месяца

23 марта 1992

Придумал шутку:

— Сейчас придумаю стих, — молчит полминуты, наморщив лоб. — Придумал, — опять молчит, но уже с загадочным видом. — Ты слышала?

3 года 5 месяцев

29 марта 1992

Весь день Лёша — паровоз. Бегает по комнате и кричит: «Ту-ту».

— Раз ты паровоз, значит, тебе нужен уголь, чтобы ехать.

— Нет, я орешковый паровоз.

— Кто тебе это сказал?

— Белочка.

2 апреля 1992

Лёша: «Ты папа?»

Иван: «Нет».

Лёша: «А кто?»

Иван: «Я».

Лёша: «Ты буква?»

7 апреля 1992

— Земля квадратная?

— Круглая.

— А Луна?

— Как ноготочки, — показывает на пальцах.

8 апреля 1992

Папа купил Лёше «большой» велосипед на дутиках, с двумя маленькими подстраховочными колёсиками. Радость огромная. И вопреки ожиданиям родителей, слёту освоил его и начал ездить. Весь день всем показывал, где у его велосипеда звоночек, где тормоз, где «колёсы».

9 апреля 1992

Весь день сегодня глаза на мокром месте. Не плачет, а печально пускает слезу. Много размышляет. Задумчиво:

— Ты мама?

— Да.

— Моя?

— Конечно, твоя.

И тут же начинает горько плакать. О чём думает, что вспоминает?

11 апреля 1992

Достаю диапроектор.

— Ты мне покажешь диафильм?

— Неа.

— Потому что я плохо себя веду?

— Ага.

— Будешь одна смотреть?

— Да.

Дикий рёв. А ведь знает, что для него достаю и вовсе не сержусь.

15 апреля 1992

— Я папа, а Лёша пошёл в торточную (кондитерскую).

Рассказывает со знанием дела про гаечные ключи:

— А ещё есть ключ машиночный, ключ велосипедочный…

— Кошка-картошка, а другая… кошка-мартошка.

— Тасюточка, пей молочко. Я тебе сейчас мышку поймаю…

3 года 6 месяцев

30 апреля 1992

Про куриное мясо:

— Это из косточек получается?

— Нет. Это мясо. Все звери состоят из мяса и костей.

— А ещё звери из тортиков получаются?

— Мама, как говорит бык?

— Мууууу.

— Нет, «му» корова говорит, — страшным голосом. — Быыыыы!

— Папа, зачем ты меня отвлекнул?

Что-то сумбурное приснилось, спросонок:

— Мама, Таська по утрам растёт? А ночью я не слышал, что Таська росла. Переодевалась по ночам в одежду нашу. Я думал, что это мне снилось…

Заболела баба Лена, сестра моего отца. Лёша её не знает, но мне нужно к ней часто ездить и помогать, на Лёшу времени совсем не остаётся. А чувствую я и сама себя прескверно. Один раз даже потеряла сознание на Невском проспекте. Прихожу в себя, май месяц, а надо мной стоит Дед Мороз, рядом бегает какая-то тётка, отгоняет окружающих и кричит: «Успокойтесь! Это моя дочка!» Мелькнула мысль, что схожу с ума. А оказалось, это киношники, не переодевшись, по Невскому бродят. Позвонили Ивану. Тот прилетел, таща за руку Лёшку. Бедный малыш спотыкался на каждом шагу, так как папа забыл с него перед выходом снять тапки-шлёпанцы и одеть уличную обувь.

7 мая 1992

Сынулька растёт не по дням, а по часам. Уже не уследить за его развитием. От ребяток в группе приносит обрывки стишков, песенок, размышляет, самостоятельно играет, отождествляя себя то с кошечкой, то с собачкой, то с «мышкетёром», то с солдатом, то со Змеем Горынычем. Пока он кто-то из придуманных им персонажей, «Лёша уходит в торточную». А если кошечка, шпунтик и т. д. набедокурит, то выясняется, что это виноват «другой мальчик Лёша», «а я не Лёша».

8 мая 1992

Занимались счётом после долгого перерыва, уверенно считает до 9. Почти все цифры показывает правильно.

— Лёшенька, умерла баба Лена.

— И больше никогда не придёт?

— Да, никогда.

— С дедушкой Джоном? (очевидно, перепутал бабу Лену с бабой Тоней, женой дедушки Джона).