Сергей Лукьяненко - Статьи для интернет-газеты «Взгляд»
Главное то, что школа учит быть гражданином. Школа учит жить среди людей — самых разных людей, живущих в нашей стране. Она учит интернационализму, за который так шумно ратуют либералы. Она учит патриотизму, за который яростно агитируют консерваторы. Она учит Родину любить — и можете начинать смеяться…
Наша школа — что начальная, что высшая — ни с одной из поставленных задач в массе своей не справляется. Редкие исключения имеются (большей частью в Москве), но они погоды не делают. И для меня очевидно, что ни увольнениями каждого шестого учителя (давайте побьемся об заклад — уволят как раз не самых плохих, а самых неудобных и самых требовательных), ни отправкой детей учиться за рубеж (да хоть пусти на это дело весь Стабфонд и отправь всех российских школьников на обучение в Европу — они-то выучатся, вот только работать потом будут не у нас), ни возрождением успешно разрушенного среднего специального образования (это лишь часть проблемы, бесполезно латать дно дырявой лодки, когда вода хлещет с кормы и носа) проблему не решить. Нужна цельная и комплексная программа. Нужны люди, которые рискнут взяться за ее осуществление (нынешний министр на это вряд ли способен).
А День учителя у нас в стране, кстати, не 1 сентября, как думают некоторые, а 5 октября. До него еще месяц. И за этот месяц, конечно, можно сделать что-то, помимо праздничного концерта и увольнения каждого шестого учителя. Возможно, даже губернатор Белых в результате воспрянет духом и доверит обучение своего сына отечественным учителям в подвластной ему губернии.
Сделать все можно. Пока еще можно.
Надо только Родину любить.
История с астрономией
17 ноября 2010, 12:00
В детстве у меня была мечта — ходить во дворец пионеров. Лет в семь или восемь я уговорил родителей прийти на день открытых дверей — и у меня разбежались глаза.
Кружок картинга, кружок авиамоделизма, кружок ракетомоделизма, кружок юных радиолюбителей (мало кто из молодежи знает, что в эпоху ужасного советского железного занавеса в стране не было Интернета — как и во всем мире — но суровое КГБ вовсе не запрещало гражданам собрать любительскую радиостанцию и связываться с коллегами по увлечению в Африке, Австралии или даже Америке…) Про спортивные секции, шахматные кружки и всякие народные танцы и говорить нечего.
Увы, дворец пионеров был далеко, и родители банально испугались отпускать меня на занятия. Я так и не собрал свою радиостанцию, не получил разряд по шахматам и не построил резиномоторный самолет.
Зато когда подрос старший сын, я с радостью обнаружил, что рядом с моим домом есть «дворец пионеров». Ну, называется он, конечно, иначе — Центр детей и юношества «Россия молодая». Но в остальном все очень похоже. Десятки кружков — от французской народной песни до авиамоделизма. Толпы детей. И — только не пугайтесь — занятия в нем абсолютно бесплатны!
Будучи человеком наивным в житейских вопросах (ну, а как иначе — я же писатель-фантаст), я вовсе не удивился такому чуду, а записал ребенка в шахматную секцию, куда он с удовольствием принялся ходить. Теперь, когда мне рассказывали про закрытые дворцы пионеров и о том, что детей никуда не пристроить бесплатно, я лишь пожимал плечами и приводил контрпример. Собеседники растерянно пожимали плечами.
Это длилось, пока сын не обнаружил в «России молодой» кружок астрономии. На тот момент в него был записан всего один ребенок, что ничуть не уменьшило энтузиазм сына. Более того, он сагитировал приятеля-шахматиста, и на первое занятие они пришли втроем. Весь следующий день я выслушивал рассказы о планетах Солнечной Системы, а сын рисовал космос и считал дни до следующего занятия.
Увы, его не было.
«Понимаете, реформа образования…» — смущенно объяснили нам. «Ходит комиссия, проверяет, правильно ли расходуются государственные деньги… Если на занятии всего три человека — нам такую выволочку устроят!»
«Но как может набраться больше, если занятия вообще отменить?» — удивилась моя жена. «Да и можно ли ожидать, что на астрономию кинутся толпы? Это на тхэквондо и карате ходят сотнями. Это в шахматы, возможно уже по инерции, играют десятки. Но неужели стране не нужны дети, увлекающиеся астрономией?»
Ответа не было. Вероятно, не нужны.
Вслед за несчастной астрономией (которую какое-то время назад и из школьной программы исключили — это только злобные коммунисты учили детей тому, как устроена Вселенная) пойдут под нож, вероятно, и другие кружки из числа не особо популярных. Зачем детям французские народные песни, когда у нас есть блатной шансон? Зачем авиамоделизм — самолеты нам построит «Боинг» и «Эйрбас», а летчиков наберем из сокращенных военных. Зачем нам радиолюбители — китайцы все спаяют!
Между делом я узнал, что на всю Москву есть всего три детских бесплатных центра внешкольного образования. Это нам повезло, что мы живем рядом. А еще сказали, что в целях экономии все эти центры будут закрываться — оставят, вероятно, один. Для отчетности хватит. Впрочем, возможно это только панические слухи.
Но астрономию-то прикрыли! В целях экономии государственных средств — три тысячи рублей, которые получает в месяц преподаватель-энтузиаст, могут разорить наше государство. Про московский планетарий, который ремонтируют уже лет двадцать как, я просто молчу…
Образование у нас, конечно, реформируют. Ввели, например, основы мировых религий. Как человек православный я этому рад. Но как человек, живущий в двадцать первом веке, считаю, что учить детей религии и не учить астрономии — для этого надо быть бездушной чиновничьей сволочью, которой наплевать и на детей, и на будущее страны. Еще мне кажется, что экономить на образовании нельзя. Даже если у людей, которые принимают эти решения, дети учатся в Лондоне и Цюрихе. Если есть хоть малейшее желание, чтобы страна модернизировалась, надо не только повторять волшебные заклинания «Сколково» и «нанотехнологии», но еще вложить в образование нормальные деньги. Не экономить на зарплатах учителей и не урезать учебные программы до уровня церковно-приходской школы. И учить астрономии, если найдется хотя бы один ребенок, которому это интересно…
У нас вообще происходят удивительные вещи — с одной стороны правительство борется за то, чтобы подростки не болтались без дела по улицам, не пили пива и не курили сигареты. И вроде как всерьез за это борется. Но при этом элементарные вещи — сделать так, чтобы детям и подросткам было чем заняться, чтобы система образования позволяла каждому ребенку проявить имеющиеся способности (и тут главное — чтобы это не ложилось непосильным материальным грузом на родителей и не требовало возить ребенка через весь город в немногие бесплатные секции) — этого не делается. Притом что технология подобного внешкольного образования отработана в советские годы — еще можно найти тех, кто этим занимался, кто сам ходил в кружки и теперь готов учить других…
Понятное дело, что в образовании у нас столько проблем, что астрономия или какая-нибудь неолимпийская игра в лапту в списке чиновничье-образовательных приоритетов стоят на последнем месте.
Вот только мне все чаще и чаще кажется, что и любое образование — последнее дело в списке важности государственных задач.
Жаль.
При всех своих недостатках неплохая была страна, где тридцать пять лет назад, в маленьком городе в далекой южной провинции любой ребенок мог найти кружок или секцию себе по вкусу…
Могла и наша нынешняя страна быть не хуже. Даже должна была.
Жаль, что не сложилось.
Слушать и слышать
29 декабря 2010, 10:00
В этом году стабильность ушла в прошлое. И не потому, что кончилась — ценой ручного управления в кризисные моменты, ценой Стабилизационного фонда ее удалось сохранить. Просто оказалось, что ее уже мало.
Подводя итоги года — и свои личные, и особенно наши общие, легко свалиться в две крайности. Можно вспомнить дымное лето, межнациональные конфликты, амбициозные и несложившиеся проекты и вздохнуть: «тяжелый был год». Можно (хотя это всегда сложнее) собрать воедино все удачи и успехи — от полетевшей все-таки «Булавы», запущенного в производство «Суперджета» и автомобиля «Ё» — и облегченно улыбнуться: «нормальный год, рабочий».
Только все это будет не о том. Куда важнее то, что не воплощено ни в железе заводов, ни в плакатах площадей. То, что витает в воздухе и определяет все остальное — от лозунгов толпы до выплавки чугуна и стали.
Многие годы это коллективное бессознательное выражалось в любимом властями и принятом народом слове «стабильность». Стабильность, как ни странно, вовсе не равнялась справедливости или порядку, она существовала как бы независимо, сама по себе, но народ был рад и этому после безумия девяностых годов…
