Елена Прудникова - 1953. Роковой год советской истории

Как бы то ни было, председателем Совмина Берия не стал. Однако существуют признаки неформальные, косвенные, но красноречивые. Члены Политбюро относились друг к другу по-товарищески, но кое-где существовала определенная иерархия. Например, у гроба товарища. Давайте сравним две фотографии: похороны Калинина (1946 г.) и похороны Сталина (1953 г.). На первой сталинское место - спереди слева, спереди справа идет Молотов. На второй сталинское место занимает Берия, вместо Молотова рядом с ним находится Маленков.

Короче говоря: неужели так удивительно, что система власти весной 1953 года воспроизвела довоенную сталинскую систему? Заведомо слабая фигура нужной национальности в качестве формального главы государства, подчиняющаяся реальному лидеру. Кто им был - вопрос риторический, но все же давайте вспомним обстоятельства смерти Сталина.

…Уже ясно было, что вождь мертв, однако врачи все еще продолжали реанимацию, не решаясь отступиться. Кто-то должен был дать приказ прекратить. Хрущев уверял впоследствии, что это был он, однако врачи вспоминают другое:

Из воспоминания доктора Г. Н. Чесноковой.

«…Мы делали массаж больше часа, когда стало ясно, что сердце завести уже не удастся… Наконец ко мне подошел Берия, сказал: "Хватит!"».

Согласитесь, в этих обстоятельствах такой приказ мог дать лишь новый глава государства.

А вот теперь давайте окончательно квалифицируем то, что произошло в Москве 26 июня 1953 года. По официальной версии, в этот день был арестован и впоследствии предан суду заместитель председателя Совета министров.

В реальности же был внезапно и без предупреждения убит глава государства.

Интересно, если бы в 1937 году оппозиционеры все же убили Сталина, решился бы кто-нибудь, ссылаясь на то, что убитый не занимал государственных постов, утверждать, что случившееся не является государственным переворотом?

Не назвать ли нам кошку - кошкой?

Глава 4. ДЛЯ ПРАВИЛЬНЫХ ОТВЕТОВ НУЖНЫ ПРАВИЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

Да, дорогие товарищи, господа, граждане - это был нормальный, классический государственный переворот, в результате которого погиб реальный глава Советского Союза. Правда, для полноценного переворота должен был еще измениться государственный строй или хотя бы система управления страной. Давайте посмотрим: что было и что стало…

До смерти Сталина Маленков был одним из одиннадцати секретарей ЦК. Однако, став председателем Совета министров, он сразу же сложил партийные полномочия и тем не менее считался преемником Сталина. Старейший член Политбюро А. А. Андреев на июльском пленуме говорил об этом открытым текстом.

Цитата 4.1. «Андреев. Он хотел похоронить имя товарища Сталина, и не только имя товарища Сталина, но и затормозить ознакомление народа и с преемником товарища Сталина товарищем Маленковым.

Маленков. Все мы преемники, одного преемника у товарища Сталина нет.

Андреев. Все-таки вы являетесь председателем Совета министров.

Голоса из зала. Правильно».

То есть главой государства в 1953 году, по общему признанию, являлся не Генеральный секретарь партии, как в 30-е годы или позднее, а председатель Совета министров (опять же, если не считать товарища Ворошилова).

Кое-что о курсе того времени говорят и возмущенные выступления по поводу того, что Берия-де «зажимал» партию. Умные Молотов и Маленков на эту тему помалкивают. А их менее умные товарищи рассуждают. Вот речь Хрущева.

Цитата 4.2. «Помните, тогда Ракоши сказал: я бы хотел знать, что решается в Совете Министров и что в ЦК, какое разграничение должно быть… Надо более рельефно выявить решение вопросов. Берия тогда пренебрежительно сказал: что ЦК, пусть Совмин решает, ЦК пусть занимается кадрами и пропагандой… Значит, он исключает руководящую роль партии, сводит ее роль на первых порах к кадрам, а по существу партию сводит на положение пропаганды. В его же понимании - какая разница между Гитлером и Геббельсом?»

Ну и сравнения у него, однако. В более прилизанном, отредактированном стенографическом отчете эта фраза звучит следующим образом: «Взгляды Берии на партию ничем не отличались от взглядов Гитлера» (а что - Гитлер «зажимал» НСДАП?). Однако в неотредактированной речи Никита Сергеевич явно имел в виду другое: раньше партийный лидер имел такое положение, как у Гитлера, а будет - такое, как у Геббельса.

Браво! Сравнение просто великолепное!

В общем, резюмируя:

«…Он вносил сознание, что роль партии отошла на второй план, а когда он укрепится, тогда ее совсем уничтожит».

В том же ключе, но более конкретно говорил Каганович.

Цитата 4.3. «Партия для нас выше всего. Никому не позволено, когда этот подлец говорит: ЦК - кадры и пропаганда. Не политическое руководство, не руководство всей жизнью, как мы, большевики, понимаем».

Впрочем, было время, когда партия руководила всей жизнью, и от нее это требовалось. О том времени напомнил зампредсовмина Малышев, заместитель Берии по Спецкомитету:

Цитата 4.4. «Не было положения, чтобы он нас учил, чтобы у партийной организации попросил помощи организовать партийную работу и так далее. Он считал секретарей областных комитетов диспетчерами. За какое дело он возьмется, по такому делу секретарь обкома - диспетчер…».

Каганович видит эту грозную опасность - заставить парт-секретарей работать - и с ходу ее отметает.

«…Но это не значит, что ЦК должен заменять Совет Министров, обком - облисполком и т. д., но мы должны концентрировать политическое руководство…»

Ну а чтобы слова лучше доходили до сердца собравшихся в зале партийных деятелей, им срочно восстановили отмененные весной «пакетные» выплаты, или «конверты» - кстати, превышающие саму зарплату. Слова дошли, и вскоре первым лицом государства стал уже не председатель Совета министров, а Генеральный секретарь.

Так что, как видим, после смерти Берии произошла-таки и смена режима - нормальное демократическое государство (вот только не надо говорить, что сейчас выборы являются более свободными, чем тогда, - ну не надо, а? Я ведь все-таки профессиональный пиарщик) сменилось диктатурой партийной олигархии. А как выглядит на практике изложенная Кагановичем программа - не подменяя, не являясь «диспетчерами», «политически» руководить всей жизнью, было продемонстрировано во время «застоя». Партком руководит - точнее, одобряет или не одобряет инициативы тех, кто работает. А работает и соответственно за все отвечает директор завода, министр и т. п. Стоит ли удивляться, что, когда пришло время, у партии не нашлось защитников? Впрочем, те, кто это заварил… хотя нет, Каганович дождался, успел увидеть окончательный финал спектакля, в кульминации которого он таким вот образом поучаствовал.

В общем, по основным признакам это был классический государственный переворот. Но причины его по-прежнему остаются под покровом тайны…

Все, конечно, очень мило, однако есть такое понятие, как мотивация действий участников. Да, выиграла от путча партия (точнее, партаппарат) в целом, но рисковали-то головой конкретные люди. И эти люди проявили (согласно официальной версии) такую беззаветную преданность партийным интересам, что все герои Гражданской войны совместно отдыхают…

Обратимся снова к воспоминаниям участников «ареста Берии».

Цитата 4.5. «…В 9 часов утра мне позвонил по телефону АТС Кремля Хрущев Н.С. Поздоровавшись, он спросил:

- Имеются в вашем окружении близкие вам люди и преданные нашей партии так, как вы преданы ей ?

Подумав, я ответил:

- Такие люди имеются, и партии они преданы беззаветно. После этого Хрущев сказал, чтобы я взял этих людей с собой и приезжал с ними в Кремль.

Тут же он добавил, чтобы я взял с собой планы ПВО и карты, а также захватил сигары. Я ответил, что заберу с собой все перечисленное, однако курить бросил еще на войне, в 1944 году. Хрущев засмеялся и сказал, что сигары могут потребоваться не те, которые я имею в виду.

Только тогда я догадался, что надо взять с собой оружие.

Намек Хрущева на то, что надо взять с собой оружие, навел меня на мысль, что предстоит выполнить какое-то важное задание Президиума ЦК КПСС…»

Воспоминания Москаленко написаны много лет спустя, в «застойном» СССР, где тот факт, что военные выполняют задание ЦК КПСС, уже мало кого удивлял. Однако те, кому известны армейские порядки, все же удивятся, и немало. У военных всегда четко оговорено, чьи приказы и в каких обстоятельствах надо выполнять. Уверяю вас, ни тогда, ни в 1930-м, ни в 1918 году партийные органы в этот перечень не входили. По сути, Москаленко расписывается в том, что Хрущев предложил ему поучаствовать в каком-то незаконном мероприятии, а он, даже не спрашивая, куда его подряжают, согласился. Какая преданность партии и какая отвага! Ведь если бы что-то не выгорело, ссылку на Хрущева трибунал бы не принял и Москаленко отправился бы прямым ходом к стенке. Мог ли генерал-фронтовик этого не понимать - вопрос риторический.