Газета Завтра Газета - Газета Завтра 880 (39 2010)
Могут возразить, что сегодня нет фигуры, которая могла бы стать реальным правителем или хотя бы повести людей к автократии. Но, спрашивается, откуда возникнет такая вот фигура, если среди политиков всех рангов и калибров на нее нет почти никакого спроса? Вот сегодня даже и националисты активно ратуют за демократию. Конечно, при этом они говорят о демократии национальной, но, как видно, под "национальным" понимается исключительно желание "русифицировать" олигархов и партийных политиканов. Никакой специфики в области политических институтов и традиций не замечается. И это уже большой шаг назад даже по сравнению с национал-демократией 80-х годах. Она хоть ориентировалась на Солженицына, который пытался оригинальничать, выступая за беспартийную демократию, всякие там "земства" и т. д.
Национал-демократы строго ориентированы на демократию западную, считая ее самой эффективной моделью национального бытия. Аргументы типа — "демократическую Европу сегодня наводнили "афро-азиаты" — ими отметаются с порога. Дескать, дело здесь не в демократии, а в отсутствии национализма. Соедини национализм с западной демократией (как это было еще недавно, в колониальную эпоху) — и дело в шляпе.
Беда национал-демократов в том, что они, раздраженные (а раздражение — плохой помощник) положением дел в нынешней России, упускают из виду тенденции мирового экономического развития. Как известно, хозяйство становится глобальным, что приводит ко всё более нарастающему стиранию национально-государственных различий. Демократия неразрывно связана с капитализмом и буржуазностью. И развитие капитализма через интернационализацию капитала неизбежно воздействует на западную демократию. Из национальной она превращается в транснациональную, что неплохо видно хотя бы на примере ЕС. Впрочем, есть проекты и посерьезнее — так, на Западе активно обсуждается проект создания Трансатлантического политического совета. А в прошлом году римский папа в своей третьей энциклике напрямую призвал к созданию "мировой политической власти".
Вот это и есть основной вектор политического развития западных демократий. И не исключено, что вместо них попытаются создать единую мировую диктатуру. Олигархии, которая станет силой, способной претендовать на управление миром, игры в демократию могут просто-напросто надоесть.
В этих условиях выдвигать лозунг демократизации как минимум наивно. Это то же самое, что требовать мясные блюда в меню вегетарианского ресторана. Напротив, сегодня самым националистическим является требование социализма. Именно социализм — и не какая-нибудь розовая социал-демократия — способен бросить вызов процессу глобализации. Само собой речь не идет о вчерашнем социализме марксистов, чаявших отмирания государства и стирания национальных различий. Да он уже давно лишился какой-то пассионарности, полностью капитулировав перед либерализмом. Большинство западных коммунистов перешли на сторону Социнтерна, образовав левый фланг прокапиталистической социал-демократии. Вообще, это весьма характерно — в послесталинский период, многие десятилетия, европейские компартии (а среди них были такие гиганты, как итальянская, французская и т. д.) оппонировали социал-демократам, но провозглашали воистину кретиническую верность основам парламентско-партийной западной демократии. Они, в обозримом будущем, желали лишь подправить ее, сделать более "народной" и "трудовой". И вот, демократизм перемолол коммунистов, сделав их подпевалами социал-реформистов, которые давно уже откровенно не желают слома капиталистической системы — даже в отдалённой перспективе. Сохранились, правда, более-менее радикальные силы. И в их среде происходит осознание того факта, что надо бороться за национальный суверенитет — против глобализации.
И выход здесь, думается, только один — национальный социализм, основанный на автократии. Без нее любое социалистическое государство станет легкой добычей различных олигархических кланов, которые все вернут на старые капиталистические рельсы. Так, собственно говоря, и произошло в СССР после смерти Иосифа Сталина и последующего "разоблачения" "культа личности". Причем сама автократия вполне сочетается и с местным самоуправлением, и с корпоративным (профессиональным) представительством. Более того, без бюрократической и партийно-парламентской олигархии народ получит реальные рычаги выражения своих интересов. Спрашивается, зачем слесарям или строителями партийные политиканы-посредники, тогда как их союзы могли бы пользоваться собственным представительством в национальном собрании?
Крайне левые, что называется, сдулись, это факт. Но аналогичная ситуация сложилась и в лагере правых. После войны, страшась и малейших намеков на "национал-социализм", большинство правых лидеров примирилось с западной демократией, ограничившись требованием некоторой ее коррекции. В основном же всё свелось к правому популизму — дескать, давайте ограничим миграцию, а большего и не надо. Но для демократии, основанной на капитализме, даже и такая коррекция совершенно неприемлема. Главное — это выгода. Вчера было выгодно эксплуатировать колонии, сегодня — использовать дешевую рабочую силу из бывших колоний. И демократическое западное общество, хоть и недолюбливает "цветных" мигрантов, но неизменно придерживается политкорректности — не идти же чистить помойки самим?
Конечно, на Западе, как и везде, можно найти сегмент реально недовольных, способных бросить вызов системе. Но для этого данному сегменту нужно указать на реальную альтернативу. Ограничение и запрет на миграцию — это лозунг для чуть-чуть недовольного обывателя, желающего лишь подправить ситуацию. А вот указать на то, что безудержная миграция — это порождение капитализма с его демократией — это уже реальный ориентир для реальной альтернативы. Между тем, правые популисты типа Жан-Мари Ле Пена таких ориентиров страшатся, поэтому их движения никакой опасности для системы не представляют. Наши национал-демократы хотят свести русское движение к заурядному правому популизму. Но вот только уже много лет, как у них не получается чего-то даже отдаленно похожего на Нацфронт Ле Пена. И не удивительно, ведь Россия всегда отторгала демократизм западного типа. Даже и сейчас капитализм развивается у нас в рамках бюрократического "беспорядка-произвола", сильно отличающегося от западной системы, основанной на бизнескратии и парламентском политиканстве.
Можно, конечно, попытаться совсем изнасиловать природу и попытаться привести нынешний капитализм к западным стандартам. Но это приведет к возникновению новой, еще более страшной бюрократической химеры — как уже бывало. Вспомним, что демонтаж советского бюрократизма привел к тому, что бюрократов стало еще больше, и они перестали ощущать свою социальную ответственность перед кем-либо.
Нет, никакой национал-демократии у нас не будет — даже и на уровне европейских правопопулистских партий. Слишком уж чужеродна России демократия, да и время ее проходит. (Либерализм держится за счет западной подпитки.) Нацдемы пытаются вырастить на русской сосне свои яблочки, занимаясь самой настоящей лысенковщиной. Ну, и плоды вырастут там соответствующие.
Так не лучше ли перестать чудить и вспомнить технологии, проверенные временем?
Владимир Архангельский РУССКИЙ ДОЗОР
"Обыкновенная история" И.Гончарова повествовала, как при столкновении с прозой обыденности, не выдержав первых трудностей, молодой романтик становится прагматиком и эгоистом. В наши дни "обыкновенная история" — это не экзистенциальная катастрофа, но фактически вопрос жизни и смерти.
Приговором Щёкинского городского суда Тульской области от 04.08.2010 Гуров Сергей Васильевич был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ст.111 ч.2 п. "б,д" — умышленное причинение тяжёлого вреда здоровью, опасного для жизни человека, совершённое с особой жестокостью, из хулиганских побуждений. Гурову назначено наказание в виде 6 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.
Из письма в редакцию отца осуждённого: "В нашей стране люди делятся на законопослушных и остальных. Последних называют зэки. Но и законопослушные живут по принципу — "шаг вправо, шаг влево". Не дай бог "оступиться" — можно попасть на большой тюремный срок. Так случилось с моим двадцатилетним сыном Сергеем. Для следственных органов не важна реальная вина, главное — это отсутствие "висяка". А для этого им не обязательно находить прямые улики, вполне хватит косвенных — кто-то где-то что-то видел и.т.д. А самое главное — это "чистосердечное признание", которое выбивается любыми способами и действиями. И этого достаточно. И не нужно никаких криминалистических экспертиз. Это в СССР сыщики снимали отпечатки пальцев, искали следы — сейчас надо поработать "мясником", и дело в шляпе, сиречь в суде.
