Литературная Газета - Литературная Газета 6554 ( № 21 2016)
Перед нами очень необычный для нынешнего компьютерного века роман в письмах – неторопливых, вдумчивых, полных тонких наблюдений. Эти письма писали друг другу Марина Москвина и её ученица по литературной студии Юлия Говорова. Москвина поддерживает молодого писателя, делая попутные замечания, подсказывая и направляя.
А сюжет (вполне, кстати, реальный) раскрывается постепенно, от письма к письму. Он таков: Юлия уезжает из Москвы в деревню в Пушкинских Горах и устраивается на работу в зоопарк, где спасают животных, попавших в переплёт. Её близкими друзьями стали гусь со странным именем Хиддинк, лось Фагот, лис Василий, аист Самсон. Но самое удивительно – она вырастила волчицу, которая приняла её «в стаю». Подлинная история трогательной дружбы между волком и человеком легла в основу этой книги, наполненной поэзией уникального заповедника Михайловское, любовью ко всему живому.
Простой и внятный язык, художественно убедительное простодушие и искреннее любование природой – вот особенности книги. «Теперь я с утра пораньше встаю и за три километра иду – растить гуся. Кормить его, согревать, выгуливать. Три километра туда (они с зоопарком обитают на окраине Пушкинских Гор), три – обратно» .
Поэзия
За други своя… Совместный сборник литераторов Луганщины и Владимирщины. – Ковров: ООО «Гемма», 2015. – 238 с.
В сборнике «За други своя…» представлены поэтические и прозаические произведения авторов Луганщины и Владимирщины, повествующие о войне в Донбассе, о духовной связи Донбасса и России, об их общей истории и культуре.
Это спресованная боль пережитого, это попытка преодоления кошмара и хаоса войны, это надежда на мирную жизнь для своих детей. Авторов сборника объединяет ощущение общей беды.
Один из самых заметных авторов – Елена Заславская:
Ты же мой, русский мальчик:
Война, ополчение,
умереть за Отечество.
Ничего не меняется,
Ничего не меняется.
Бесы скачут,
И ангелы ждут на пороге вечности.
Я твоя русская девочка:
Красный крест, белый бинт,
чистый спирт.
В мясорубке расчеловечивания
Будет щит тебе
Из моих молитв.
БИОГРАФИЯ
Николай Карташов. Крамской. – М.: Молодая гвардия, 2016. – 254 с. – 2000 экз.
В истории России есть имена, которыми гордились наши предки и которыми будут гордиться наши потомки. Одно из них – Иван Николаевич Крамской.
Не одно поколение россиян замирало от ощущения высочайшего мастерства, с которым написаны картины из золотого фонда живописи. Это, конечно же, «Неизвестная», «Христос в пустыне», портреты Льва Толстого, М.Е. Салтыкова-Щедрина, Шишкина. Кроме того, современники знали Крамского как выдающегося общественного деятеля и яркого публициста.
Творения, как положено, надолго переживают творца, и постепенно личность художника теряет живые черты характера, сжимаясь до фамилии.
Что мы знаем о Крамском? Товарищество передвижников, короткая жизнь, наполненная беспрестанным трудом, и целая плеяда учеников, многие из которых составляют гордость не только российского, но и мирового искусства.
Говорят, что талантливый человек талантлив во всём. Крамской оставил после себя переписку, которая является настоящей сокровищницей, сохранившей историю всей художественной мысли XIX века.
Книга дарит нам живой и полный портрет великого художника.
ИСТОРИЧЕСКАЯ ПРОЗА
Олег Смыслов. Предатели и палачи. 1941–1945. М.: Вече, 2016. – 336 с.: ил.
П редательство – самый тяжкий грех с незапамятных времён. Самый тяжкий и самый презираемый. И в то же время самый объяснимый: человек просто не захотел рисковать. Захотел улучшить свою жизнь и материальное положение. И если в мирной жизни многочисленные маленькие предательства незаметны и, в общем-то, простительны, то во времена страшных переломов за любым предателем тянется шлейф из сотен загубленных жизней.
Понятно, что с предателями не церемонились и расправлялись с ними по законам военного времени, иногда даже более жестоко. Большинство самых известных предателей получили по заслугам – наказание было быстрым и неотвратимым. Это и печально известный генерал Власов, о поступке которого продолжают спорить историки, хотя любой предатель найдёт тысячу оправданий своему предательству, и гораздо меньше известная Тонька-пулемётчица.
История последней может служить прекрасной иллюстрацией всем предателям: сколько бы времени ни прошло, от наказания никуда не уйти, и стоит подумать о том, что оно распространится на последующие невиновные поколения.
Книга интересна новыми фактами, которые практически не оставляют шансов тем, кто пытается предателей оправдать.
Мемуары
Галина Козловская. Шахерезада, тысяча и одно воспоминание. – М.: АСТ, редакция Елены Шубиной, 2015. – 555 с. – 2000 экз.
Н азвание книги настраивает на восточный лад, и в этом есть свой резон. Большинство воспоминаний связаны со Средней Азией, где автор провела свои лучшие годы.
Чтобы так назвать мемуары, нужно обладать определённой отвагой, но в нашем случае она не нужна, ибо Шахерезадой Галину назвала сама Ахматова. Впрочем, череда легендарных друзей началась с Герберта Уэллса, который восхищался Козловской ещё тогда, когда она жила и писала в Америке. Потом уже, встретив молодого талантливого композитора Козловского, Галина вышла замуж и вернулась на Родину.
Каждое воспоминание, каждые эпизод – драгоценный камень в копилку нашей общей памяти.
Средняя Азия в страшные годы войны дала приют и возможность творить нашим лучшим литераторам и композиторам. Среди друзей Галины Козловской были Борис и Евгения Пастернак, Корней Чуковский, Фаина Раневская, Владимир Сосинский, Александр Мелик-Пашаев, Анна Ахматова.
Чтение этой книги становится экскурсией в не самое далёкое, но безвозвратно ушедшее прошлое с его особым стилем жизни и непередаваемой атмосферой.
Книга будет интересна как специалистам, так и простым читателям.
Переводная литература
Стивен Кинг. Лавка дурных снов (Сборник рассказов: перевод с английского). – М.: АСТ, 2016. – 608 с. – 30 000 экз.
А втора этой книги можно не представлять российскому читателю и зрителю: как только пал железный занавес и на наши просторы хлынул поток столь вожделенного для советского человека западного искусства, Кинг был в первых рядах.
И переводы его многочисленных романов, и их экранизации всем известны и в рекламе не нуждаются. Интересно другое: как правило, авторы, привыкшие к крупным формам, тяжело работают с формами небольшими. И в то же время мастера рассказов теряют своё мастерство при работе над романами.
Но, как уверяют составители сборника, великий Кинг, кажется, велик во всём. И в романах весьма плодовит, и в рассказах плодовит не меньше. И не теряет своего литературного уровня. Это подтверждает премия имени О. Генри, которая была присуждена Стивену Кингу именно за рассказы.
Представляемый же сборник имеет одну интересную особенность: писатель распахивает перед читателем двери в святая святых, в свою творческую мастерскую, подробно объясняя, как, при каких обстоятельствах и по каким причинам был создан каждый конкретный рассказ.
Этот популярный в последнее время ход (кинематографисты показывают процесс съёмок, писатели рассказывают про то, как им писалось) мог бы и не применяться – при всей сложности отношения к Стивену Кингу аудитория его в России не уменьшается.
Не по Гоголю...
Не по Гоголю...
Книжный ряд / Библиосфера / Литпрозектор
Теги: Евгений Водолазкин , Авиатор
Евгений Водолазкин. Авиатор: роман. – М.: АСТ. Редакция Елены Шубиной, 2016. – 410, [6] с. – (Новая русская классика). – 15 000 экз.
Бессмертная повесть Гоголя «Нос» заканчивается сакраментальным рассуждением автора: «… нет, этого я никак не понимаю! Но что страннее, что непонятнее всего, это то, как авторы могут брать подобные сюжеты. Признаюсь, это уж совсем непостижимо, это точно… нет, нет, совсем не понимаю. Во-первых, пользы отчеству решительно никакой; во-вторых, но и во-вторых тоже нет пользы. Просто я не знаю, что это…»
Это сетование классика неизбежно приходит в голову при знакомстве с текстом нового романа модного прозаика Евгения Водолазкина. Недоумение, раздражение, разочарование – с таким итогом закрываешь книгу отнюдь не маленького объёма. А ведь классическая теория искусства учит нас тому, что чтение художественной литературы предполагает хоть какой-нибудь мало-мальский катарсис. Эстетическое удовольствие.
