Избранное. Том 1 - Станислав Константинович Ломакин
Девушку Лиду, так зовут нашу героиню, познакомили со смазливым парнем, работающим в банке. Он ей понравился. Была вечеринка, их оставили вдвоем, они еще выпили, посмотрели порновидик, конечно, она была уже в том возрасте, когда у нее расцветало грубое искательство... Туман в глазах, в голове ударяют в висок горячие молоточки. Нельзя – можно, нельзя – можно. Лида не сопротивлялась, рот девушки не ускользнул от него. Парень, его звали Алексей – опытный ловелас, стиснул ее затылок и повел в кровать. Она пошла навстречу восторгам с их властно зовущим голосом весны. И вскоре так повернулись события, девушку подхватил такой необыкновенный и жуткий вихрь, как это бывает лишь в первую влюбленность с любимым человеком, которому она отдала свою честь.
Мудрые люди понимают, в двадцать лет царит чувство и кажется, что это состояние пребудет вечно; в тридцать царит талант, а в сорок – разум. Легкомыслие – порок, который поражает молодежь, они не умеют растрачивать свои силы, а их пресыщение вредит удовольствию, вселяет отвращение. Вот и получается сначала – пламя, а потом дым. Постоянное стремление к удовольствию приводит к вырождению чувств, к их смерти. Чем больше времени и усилий тратится у влюбленных на многосложный ритуал ухаживаний, тем сильнее радость будущих отношений. Как сказал поэт: «Все немедля сказать – как себя наказать». Сильные страсти все чаще вызывали у влюбленных раздражение и отвращение. Алексей бросил Лиду. Сценарий известен: слезы, истерика, депрессия, попытки суицида. Поиски эквивалента Алексею лишь прибавляли Лиде опыта в любовных делах. Наслаждения при отсутствии духовности давали ей лишь краткое забвение, а затем жестокие горести с еще большей силой напоминали о первой любви. Девушка стала искать встречи со взрослыми мужчинами, жила с ними небескорыстно. Низменный расчет, появление денег изменило не только ее характер, но и отношение к людям. В Евангелие от Матфея верно сказано: с голубиной кротостью, не без участия денег, у некоторых людей сочетается со змеиной хитростью. Будучи содержанкой мужчин, она их обманывала. Она стала лживой и похотливой. Ей правда стала мешать и сделалась недоступной. Утрата стыда – это путь к бездуховности, к гибели добродетели и души.
Ничего нет отвратительней лжи и порока. Лида закончила университет и даже поступила в аспирантуру, но стремление к острым ощущениям стало доминантой в ее порочной жизни и сейчас она в сущности сделалась проституткой. Женщина, продающая себя за деньги, достойна жалости, в таких отношениях примешиваются посторонние чувства, отнимающие возвышенность и способность глубоко чувствовать. У глубокого чувства не может быть цены, цена лишает женщину естественных радостей. У таких людей начинает болеть душа, а ее исцеление – очень длительный процесс, во всяком случае, более длительный, чем исцеление больного тела.
Финал этой женщины и подобных ей, прошедших такой же путь, известен: бездуховность, путанство, предательство, стяжательство, подлость, измены, блуд и как результат такой жизни: неотвратимость многочисленных болезней и ранняя смерть. Так закончил свой монолог о расхожей женщине Лев Александрович.
ПЕТЬКА
В семье Барсуковых петух невзлюбил хозяйку Галину Ивановну. Два года он ее признавал и уважал, наблюдая как она управляется с немалым хозяйством. На ее плечах в основном и держится все подворье: две коровы, нетель, овцы, полуторагодовалый бычок, курицы. Отношения между хозяйкой и петухом испортились мгновенно. Все началось с того, что куры, перелетая через прясло, повадились в соседний огород. Соседи пожаловались, и хозяин, Александр Авенирович, решил курам подрезать крылья. Процедура простая: хозяин ловит курицу и держит, а хозяйка режет садовыми ножницами крылья. Все это действо происходило на глазах петуха. Он рвался помочь курам, бросался на сетку загона.
С тех пор – вот уже целый год – Петька не дает прохода Галине Ивановне, норовит ее клюнуть в ноги даже тогда, когда она дает курам зерно или когда идет доить корову. К хозяину он почему-то претензий не имеет, видимо, из мужской солидарности. Все попытки «замолить грех» перед Петей не возымели действия, брошенный хозяйкой корм он отдавал подругам.
Недавно Галина Ивановна за овчину (на современном языке – бартер) приобрела голландскую курицу в соседней деревне для размножения (хорошо несутся) и пустила в загон прямо навстречу Пете, который несся клюнуть хозяйку. Перед новой подружкой он остановился, а через три минуты уже начал теребить ногой свое красно-коричневое крыло. А еще через две минуты потоптал иностранку на глазах всей живности подворья и запел. С тех пор Петя перестал преследовать хозяйку.
И тут не обошлось без иноземной помощи.
ВОРОБЬИНАЯ ИЕРАРХИЯ
Первые дни зимнего месяца выдались очень теплыми. Предзимье отличается тем, что рано начинает темнеть. Из окна своего кабинета наблюдаю за воробьями, которые уже в шестом часу вечера устраиваются на ночлег. Небольшой сад под окнами квартиры, состоящий из семи яблонь, разделен на две половины, и просека между ними составляет не более двух метров.
Сотни воробьев собираются на ветвях яблонь, и их чириканье перед сном покрывает даже шум проезжающих машин мимо нашего многоквартирного дома. Городские шумы не беспокоят воробьев, они привыкли к обиталищу вблизи человека. Когда начнутся лютые морозы, то воробьи сменят свою прописку и легко найдут убежище для сна, благо что город предоставляет им широкий выбор подходящих мест в многочисленных жилых зданиях и пристройках. Воробьи предпочитают дома с большими застрехами и с многими лепными украшениями, облегчающими поиски их сокрытия во временном обиталище.
Мне приходилось даже видеть в городе свитые гнезда на деревьях, вблизи уличных фонарей. По-видимому, их привлекает не только множество насекомых, слетающихся на свет, но и тепло, излучаемое лампами накаливания. Бывали случаи, что гнезда лепили птицы на мачтах телевизоров, которые являются прекрасными наблюдательными пунктами в случае опасности. Что заставляет воробьев сбиваться в тесные стаи? Есть основание полагать, что сборища воробьев вызваны не только обилием корма, но и страхом появляющихся хищных птиц, изредка появляющихся в городе, заставивших воробьев сбиваться в тесные стаи.
