Эксперт Эксперт - Эксперт № 27 (2014)
Более того, она играет определенную роль в их банковском бизнесе, который принес государству Лихтенштейн, возможно, значительно большую мировую известность, чем любовь к прекрасному. Так, выставки шедевров из княжеской коллекции проходят обычно в странах, в продвижении на рынки которых особенно заинтересован банковский сектор Лихтенштейна. Шедевры, с одной стороны, служат демонстрацией успешности, а с другой — это беспроигрышный медиаповод, обеспечивающий появление князей Лихтенштейна и их банка в новостях центральных каналов и на полосах ведущих изданий. Надо сказать, что семья никогда не берет с принимающей стороны платы за демонстрацию шедевров, как это делают большинство музеев мира, предоставляя свои экспонаты другим. Вот и Пушкинский заплатил только за транспортировку и страховку картин (весьма изрядная сумма, официально не названная).
Отвечая на вопрос, как получилось, что князья Лихтенштейна занялись банковским бизнесом, князь Филипп только пожимает плечами и говорит, что это произошло само собой еще в XIV веке. Здесь он, конечно, немного лукавит, так как всерьез княжеская семья начала принимать участие в работе банковского бизнеса только во второй половине ХХ века, после того как княжество из-за послевоенного передела территорий потеряло более 80% собственности (например, раньше ему принадлежала изрядная часть нынешней Чехии — вся Моравия и 25 замков). Однако князь Филипп прав в том, что род Лихтенштейнов на протяжении нескольких столетий весьма искусно лично управлял своей собственностью и деньгами, что дало наследникам прекрасную основу для выбора профессии в современности.
Замок Вадуц был куплен Лихтенштейнами только в начале XVIII века
Фото: Hutterstock
Можно сказать, что сегодня князья Лихтенштейна в первую очередь профессиональные банкиры, а потом уже монархи и аристократы. Княжеский банк LGT, составляющий основу всего банковского сектора Лихтенштейна, действительно управляется семьей. Его главой является принц Макс, а стратегия развития банка официально называется «княжеской стратегией».
Работает это следующим образом. LGT прежде всего управляет княжеским состоянием. В 1998 году активы семьи оценивались в 1,2 млрд швейцарских франков (примерно 1,3 млрд долларов США), а в прошлом году — уже в 2,8 млрд (приблизительно в такую же сумму оценивается и коллекция князя, хотя официально ее стоимость, даже приблизительная, никогда не объявлялась). Рост в 2,3 раза за 15 лет, притом что банк избегает рискованных инвестиций, весьма впечатляет потенциальных клиентов банка. Поэтому они приносят сюда свои деньги и просят распорядиться ими так же, как княжескими. За те же 15 лет общая сумма активов, которыми распоряжается LGT, выросла с 39,2 млрд франков до 102,7 млрд. По мировым понятиям это сравнительно немного, но банки Лихтенштейна и позиционируют себя как бутиковый бизнес, нацеленный на кропотливую работу с индивидуальными частными клиентами. По некоторым данным, стандартная начальная планка суммы, которую банк готов взять в управление, составляет полмиллиона франков, однако большое значение имеет национальная принадлежность клиента. С гражданами Германии, например, банк будет работать даже с суммой 250 тыс. франков, так как Германия — это очень высококонкурентный рынок и там приходится бороться буквально за каждого клиента, а вот для граждан стран СНГ стартовая сумма сегодня составляет 5 млн франков.
Далеко не последнее значение в успешности лихтенштейнского банковского бизнеса имел тот факт, что до последнего времени практически любое частное лицо с чемоданом денег из любой части планеты могло привезти их сюда, открыть счет и оставить эти средства в управление (мы не имеем в виду «грязные» деньги). Однако развернувшаяся во всем мире борьба с так называемыми офшорами нанесла серьезный удар по сохранности банковской тайны в Лихтенштейне. Требование к банковскому сектору по раскрытию информации об уплате налогов клиентами на практике означает практически полное раскрытие происхождения денег и данных об их хозяине. Интересно, что требования, предъявляемые сегодня к степени раскрытия банковской тайны в разных европейских банковских офшорах, не совпадают. Так, известно, что Люксембург сегодня в лучшем положении, чем, например, Швейцария и Лихтенштейн. Но выяснить, в чем состоит разница, довольно непросто, так как сами банкиры отказываются сравнивать условия, на которых финансовые организации взаимодействуют с клиентами.
О том, как банковский сектор Лихтенштейна собирается работать в новых условиях, «Эксперт» постарался выяснить у главы банковской ассоциации Лихтенштейна Саймона Трибельхорна .
Глава банковской ассоциации Лихтенштейна Саймон Трибельхорн
Предоставлено пресс-службой Банка LGT
По его словам, уже разработана новая стратегия, которая позволит банкам Лихтенштейна не только соблюдать все новые требования ЕС, но и зарабатывать на «скорейшем выполнении этих требований». В Лихтенштейне решили, что если княжество не может противостоять требованиям Евросоюза, то единственное спасение для него — стать суперспециалистом по всем новым финансовым правилам и нормам ЕС. Саймон Трибельхорн надеется, что банкиры Лихтенштейна, действуя таким образом, смогут предложить клиентам новые способы зарабатывания денег. Похоже, он также имеет в виду, что, досконально изучив все положения, в том числе и по налогообложению, удастся найти такие схемы, которые позволят клиентам и банкам оставаться чистыми перед законом, но в то же время сохранять свою выгоду (США, где сегодня одно из самых свирепых налоговых законодательств в мире, являются чемпионом по отыскиванию налоговых лазеек для состоятельных граждан). Окажется ли подобная стратегия успешной, станет ясно через пару лет, а пока Лихтенштейн стремится поймать сразу двух зайцев: заслужить доверие властей ЕС и в то же время не потерять доверие клиентов.
— Ужесточение финансового регулирования, произошедшее во всем мире, и в частности в Европе, нанесло серьезный удар по сохранению банковской тайны. Какие последствия это имело для Лихтенштейна?
— Представление о банковской тайне в настоящее время претерпевает существенные изменения. Так, в 2009 году нами была принята Лихтенштейнская декларация, ставшая своеобразным рубежом и сделавшая возможным обмен информацией по запросу. В ноябре прошлого года мы начали автоматический обмен информацией — теперь это международный стандарт. В то же время я уверен, что конфиденциальность информации принципиально важна для наших клиентов.
— И как эти вещи сочетаются?
— Клиенты должны понимать свою обязанность платить налоги, и конфиденциальность информации в банковской сфере не должна этому препятствовать. В таких случаях мы можем предоставлять информацию о своих клиентах налоговым органам, чего раньше не делали.
— Какую часть этой информации клиент может сохранить неприкосновенной? И что именно вы потеряли из-за изменения подхода к банковской тайне?
— В некоторых странах информация о клиентских счетах открыта для всех, и вы, к примеру, можете узнать, сколько денег на счете у вашего соседа. Однако мне кажется, что у такой тотальной прозрачности нет будущего. Конфиденциальность, в том числе финансовая, сегодня приобретает все большее значение для клиентов. Например, сейчас мы наблюдаем гигантский всплеск активности в области защиты данных.
— Вы уже потеряли каких-то клиентов из-за этого нового понимания банковской тайны?
— Конечно, мы лишились некоторых клиентов, однако их число оказалось меньшим, чем мы ожидали. Нам удалось убедить большую часть клиентов, что все принятые меры ведут их в правильном направлении. Более того, финансовые потоки, поступающие в банки Лихтенштейна, даже увеличились. К концу прошлого года отделения наших банков только на территории Лихтенштейна привлекли 3,9 млрд франков новых поступлений, а отделения по всему миру — 7,9 млрд франков. Это однозначно показывает, что мы на верном пути. Клиенты, которые еще не привели в порядок свои налоговые дела, должны понять, что возврата к прошлому не будет. И чем быстрее они это осознают, тем позитивнее это на них отразится. С нашей стороны мы приложим все усилия, чтобы поддержать нашего клиента на этом новом пути. Частный банкинг — это бизнес, в первую очередь основанный на доверии и подразумевающий долгосрочные отношения с банком, которому ты доверяешь. Чтобы сохранить доверие клиентов, мы должны объяснить, что ситуация драматически изменилась и что сами клиенты только выгадают от того, что начнут честно платить свои налоги. Но это, конечно, непростая задача для наших менеджеров.
