Газета Завтра Газета - Газета Завтра 292 (27 1999)
Но, к сожалению, проект — выражаясь современным языком — Архиепископа Анатолия по постепенному созданию в России условий для обращения евреев ко Христу оказался неосуществимым. И виноваты здесь, в первую очередь, сами русские. Похоже, что нам не хватило ни необходимого “благоразумия”, ни “чрезвычайной осторожности”, а может, и элементарной стойкости в соблюдении заповедей Евангелия. Для подтверждения праведности такого предположения приведу еще цитату, на этот раз из источника, относящегося уже к 1905 году: “Один чиновник, долго служивший в западный губерниях, как-то выразился, что для того, чтобы устоять против еврейского соблазна, нужно быть не человеком, а ангелом. А где же нам набрать ангелов, если евреи там успешно деморализуют нашу учащуюся молодежь и наших чиновников?”
Однако нельзя сказать, что вышеупомянутый проект (не самочинный, а основанный на предсказаниях Апостола Павла) полностью провалился. То ли по пламенности молитв Архиепископа Анатолия и его многочисленных единомышленников, то ли по каким-то другим — еще неведомым для нас — причинам, но евреев в нынешней России, в конце концов, привела “благость Божия неисповедимыми своими судьбами к познанию божественных истин Евангелие Христова”. Сегодня никто не посмеет отрицать того очевидного и в то же время фундаментального по своей значимости факта, что в России евреи обратились ко Христу в массовом порядке (в отличие от предшествующих времен, когда принятие христианства было возможно только со стороны отдельно взятых представителей их народа).
Само по себе обращение евреев целыми массами в христианство — тут уж нельзя не согласиться с Архиепископом Анатолием — весьма отрадно для русских людей. Может быть, как раз лишь после того, как евреи станут настоящими (православными) христианами, между ними и русскими возможно установление долгожданных искренних отношений. Будь Березовский православного вероисповедания, разве тогда пришлось бы бедному Тополю, фигурально выражаясь, ходить за ним по пятам, подобно известному персонажу Ильфа и Петрова, и без устали повторять: “Не жидься, Абрамыч! Дай русским миллион, дай русским миллион!” Да и вообще возможно ли было бы тогда самопревращение Бориса Абрамовича в постсоветского супер-Корейко (в то время как миллионы россиян месяцами не получали положенной им скудной зарплаты)? Такое еще можно представить на почве протестантизма, но для православия — почти невообразимо!
Итак, массовый исход российских евреев из “египетского плена ветхозаветных предрассудков” и обретение ими православной веры, казалось бы, должны только радовать. Но что-то в этом (историческом — без всякого преувеличения!) процессе несколько настораживает... Хотя бы тот, исполненный несомненного лукавства, факт, что само это явление (безусловно, заслуживающее нашего пристального внимания ввиду своей особой значимости для понимания действия высшего Промысла в жизни целых государств и народов) попросту игнорируется (замалчивается), никак не осмысливается или, в лучшем случае, выдается за простое проявление якобы происходящего на наших глазах возрождения ... русской православной Церкви.
Похоже, история евреев так ничему и не научила, как и во времена Иисуса Христа, когда они ждали от мессии не спасения а установления их господства (власти), так и теперь им, видимо, невдомек, что десница Божия дает им не власть над Россией, мнимое обладание которой, судя по всему, уже успело вскружить некоторым из них голову, а редчайший и драгоценнейший шанс, говоря словами Апостола Павла, “привиться к своему природному корню”?
Тонировка стекла 6 в Москве по низким ценам - компания МосТонировка
Владислав Шурыгин-старший СМЕРТЬ СОЛДАТА
Жизнь прожить — не поле перейти... И то, как сказать... Сергею Васильевичу Шумилову за половину седьмого десятка перевалило. Незаметно, неумолимо плывет время. Вот уже в ногах свинец, и единственный после той войны невредимый глаз часто туманит слезою — от перенапряжения, а может, от горьких воспоминаний. Раньше этого не бывало, раньше, точно каменный, все в себе, внутри держал, а теперь, да на том поле, туманит глаз, туманит...
А память, слава Богу, ясная. Ничего не забыл, все помнится... Только перейти это поле, все как есть наискосок, уже непросто.
Здесь в августе 1942-го сержант Шумилов принял свой первый бой, который мог стать и последним, но уцелел, и судьбе было угодно, чтобы, отвоевав, возвратиться сюда, на родную Смоленщину, потрудиться участковым милиционером, а потом, уйдя на инвалидность, жить неподалеку от тех мест в смоленской деревеньке с милым названием Кузнечики...
В законе не прописано, но общеизвестно, что солдат, награжденный степенями Ордена Славы, приравнивается к званию Героя. У Сергея Васильевича Шумилова два Ордена Славы, ордена Красной Звезды и Отечественной войны, медаль “За отвагу”, россыпь послевоенных юбилейных медалей. Все вместе лежат в шкафу. Сергей Васильевич уже и не помнит, когда их в последний раз надевал. Перед кем хвастать и гордиться? Друзья-товарищи по войне либо тяжко больны, либо умерли.
Был несколько лет назад на прощании с одним из товарищей своих ветеранов... Медленно шел в толпе провожавших до кладбища, а три паренька несли на кумачовых лентах ордена и медали фронтовика. Как говорится, боевые награды, провожая своего хозяина, увидели тот ясный день и солнышко. Такова судьба солдатских наград...
И он, Шумилов, свои ордена и медали тяжким трудом на войне заслужил...
“Прощай, Родина!”
Так называли на фронте бойцов-противотанкистов из расчетов ПТР (противотанковых ружей) и выдвигавшихся, как и они, на прямую наводку артиллеристов-сорокапятчиков. За то, что шансов уцелеть в поединке с вражескими танками у них было ничтожно мало, каждая промедленная секунда, каждый неточный выстрел — стоили им жизни...
Сержант Сергей Шумилов, отучившись в запасном полку на пехотинца, был назначен в роту ПТР командиром рассчета.
В августе 1942-го их 1233-й стрелковый полк, в который входила и рота ПТР, участвовал в Ржевско-Сычевской наступательной операции, но, как часто это случалось на войне, после недолгого продвижения вперед полку было приказано перейти к жесткой обороне. И это на родной Смоленщине, у населенного пункта Карманово.
Роте ПТР было приказано перекрыть поле на подходе к Карманову. В роте было 27 расчетов и около шестидесяти бойцов. Едва стали выдвигаться, еще шли по этому самому полю, как на дальнем конце его появились вражеские танки — 56 бронированных машин. Спасло вначале то, что двигались они на малом ходу, так как за ними шла густая цепь немецкой пехоты. Но все одно: принять бой в чистом поле, не имея за спиной ни кустов, ни деревьев, ни даже “фона” плетней и домов, — равносильно самоуничтожению. Тогда-то единственный раз за весь бой услышал Шумилов звонкий голос своего лейтенанта:
— Рота, сместиться на двести метров к населенному пункту! Бегом!
Сместились. Залегли.
Сержант Шумилов и его напарник рядовой Петров успели отрыть сантиметров на тридцать в глубину окопчик и плюс к нему образовался небольшой бруствер. (Это потом спасло им жизнь.)
Бой был долгим и упорным. Танки устремлялись в атаку то в одном месте, то в другом. Очень точно били наши пушки-сорокопятки, пехота отсекала огнем атакующие цепи автоматчиков. Перед позицией полка горело около двадцати вражеских машин... Но затем все пушки были повыбиты, а расчеты ПТР погибали один за другим.
До конца дней своих Сергей Шумилов не забудет эту страшную картину, эти зловещие “городки” — как танки с трех выстрелов накрывали обнаруженные расчеты... Недолет, перелет, попадание... Дымящаяся воронка, два убитых бойца, скрученная труба ПТР... Прощай, Родина...
В сколько танков попал — сказать трудно. Но один выбил точно. Сначала, еще на средней дистанции, удалось заклинить ему башню — он перестал ворочать хоботом орудия, но зато, взъярившись, устремился на расчет Шумилова и Петрова. Набрал скорость и мчался, переваливаясь на ухабах... Они, эти ухабы и холмики да заклиненная башня, мешали немецким танкистам смести упрямый расчет.
А Шумилин тем временем исхитрился все же перебить танку гусеницу — в лобовой атаке это самое лучшее. Танк после этого подставляет борт... А этот, ярый, и того хлеще — перевернулся...
Ища слабое место в обороне, немецкие танки и поредевшие цепи автоматчиков сместились вправо, и уже где-то там, невидимый, загремел с новой силой бой.
