Борис Миронов - Черная мантия. Анатомия российского суда
Филиппова: «Всегда».
Миронов: «Вы имели возможность заходить туда в любое время?»
Филиппова: «В любое».
Миронов: «Замок постояльцы меняли?»
Филиппова: «Нет».
Зрители в зале суда разочарованы. Услышанное не вяжется с заявленной прокурором интригой. Если квартира конспиративная и там люди готовятся к преступлению, то почему так открыты для сторонних глаз, почему не боятся внезапного вторжения хозяйской подруги, у которой свой ключ от квартиры, а они даже не подумали сменить дверной замок, хотя известно, что женщины в таком возрасте, как никто другой, отличаются не только любопытством, но и излишней подозрительностью.
Подсудимый Яшин: «Скажите, когда я пришел к Вам, я вообще имел представление, где квартира Гуриной находится? »
Филиппова: «Нет, Вы не знали. Это я Вам адрес дала ».
Яшин: «Видели ли Вы в квартире оружие, боеприпасы, бинокли?»
Филиппова: «Нет!»
Адвокат Закалюжный: «Вы наблюдали сами, каким образом Чубайс выезжает с дачи?»
Филиппова оживилась, вспоминая: «Был момент. Мы с внучкой дорогу собирались переходить. Нас милиционер остановил. Движение было перекрыто. Машин никаких не пропускали, прохожих тоже. Тогда постоянно выставляли милицию и дорогу перекрывали. Мы стояли и смотрели: одна машина впереди, другая — сзади, в середине машина с мигалкой. Милиционер патрульный нас остановил, чтобы дать Чубайсу проехать. Вот только точно не знаю, был ли там Чубайс или не был ».
Закалюжный: «В каком году это было?»
Филиппова: «В 2004-м, точно до взрыва».
Подсудимый Найденов: «В Жаворонках знают, где живет Чубайс? »
Филиппова: «Да у нас все знают. Если б меня спросили, и я бы показала ».
Найденов: «Кроме Чубайса, там еще кто-нибудь из известных лиц проживает?»
Филиппова: «Только артисты, но они на кортежах не ездят».
Вместо сенсации одни сомнения. Если все жители Жаворонков знали, где проживает Чубайс, и каждый мог показать и рассказать, как и когда он каждый день выезжает, так чего там было месяц гурьбой торчать у окна, из которого дачи Чубайса вообще не видно? И если наличие Чубайса в кортеже невозможно определить даже стоя на тротуаре у бровки дороги, то что вообще можно разглядеть из окон четвертого этажа, глядя на проносящиеся внизу машины?
Еще одно очень важное свидетельство: Чубайс ездит кортежем из ТРЕХ машин, при этом гаишники перекрывают движение в Жаворонках. Следовательно, охранники Чубайса единодушно врали о том, что Чубайс отправляется на работу как простой смертный и без охраны? Но если свидетель обвинения Филиппова сказала правду, — а с какой стати, какой смысл ей врать, — тогда зачем 17 марта 2005 года при выезде кортежа была удалена вторая машина охраны и отсутствовали гаишники на дороге?
Когда вошла хозяйка квартиры В. А. Гурина, прокурор начал с того: «При каких обстоятельствах Вы познакомились с подсудимым Яшиным?»
Гурина: «В 2005 году в феврале он пришел к моей подруге Римме Филипповой и спросил, не знает ли она, где можно снять квартиру. У меня тогда муж умер, квартира была свободна, я в Москве живу. Она позвонила ко мне, передала ему трубку. Так мы и познакомились».
Прокурор: «Ключи Вы ему отдавали?»
Гурина: «Да. Два ключа. И приезжала сама все время. Раза по два в неделю, обычно после обеда, в любой день».
Прокурор: «Кого Вы там встречали?»
Гурина: «Там ребята были, лет двадцати-двадцати пяти. Смотрели телевизор, готовили еду. Кто-то отдыхал. Двое-трое их обычно было».
Прокурор: «Вам известно, когда они съехали?»
Гурина: «Нет, дверь открыла, позвала — нет никого».
Прокурор: «Вам известно, что в Жаворонках проживал Чубайс?»
Гурина: «Конечно, об этом всему миру известно».
Прокурор: «Дорога, по которой ездил Чубайс, где проходит?»
Гурина: «Рядом с домом, но всю дорогу из окна не видно, только кусочек».
Прокурор: «Вы лично не видели, как Чубайс выезжает на работу?»
Гурина: «Нет, я такого счастья не удостаивалась».
Прокурор: «Как Яшин объяснил, кто будет жить в квартире?»
Гурина: «Он сказал, что ребята будут жить. Мы, — говорит, — работаем на лесном участке, посменно».
Шугаев, адвокат Чубайса: «В квартире какие-то их вещи были?»
Гурина: «Две сумки были небольшие».
Шугаев: «Вы не спрашивали, что у них в этих сумках?»
Гурина удивленно разглядывает адвоката: «Вы как себе это представляете?»
Шугаев: «Как ребят звали?»
Гурина: «Два Алексея, Егор, Игорь…».
Шугаев: «О чем говорили?»
Гурина: «О детях, у кого-то из них дети были».
Шугаев: «Вы предупреждали о своем приезде?»
Гурина: «Нет, приезжала неожиданно».
Яшин: «Видели ли Вы в своей квартире оружие, боеприпасы, средства наблюдения, бинокли, кинокамеры?»
Гурина изумленно: «Нет, не видела».
Яшин: «Вы заходили в квартиру после взрыва?»
Гурина: «Да, в тот самый день. Я приехала, ребята смотрели новости по телевизору. Я им сказала: кто-то взялся за дело, а до конца доводить не умеет».
Разулыбался весь зал, даже адвокаты, как с одной, так и с другой стороны. Даже судья усмехнулась. Прокурор спрятал улыбку между листами уголовного дела. Бедный Чубайс! — вот истинная цена его популярности в народе.
Судья поспешила реабилитироваться за свою усмешку и строго вопросила: «Как же Вы посчитали возможным сдать квартиру незнакомому человеку, даже не спросив его документов?»
Гурина нимало не смутившись: «А у меня там брать нечего!»
Судья: «Как же Вы могли зайти в квартиру с неизвестным человеком?»
Гурина отважно: «А я и сейчас зайду».
Судья: «Вы не спрашивали, зачем Яшину квартира в Жаворонках?»
Гурина рассудительно: «Зачем я буду спрашивать? Это же неприлично! У каждого свое дело».
Судья: «Если квартира снималась для ребят, которые работали, то почему они днем находились дома?»
Гурина: «Сказали, что работают по очереди. Меняются, пилят лес. А один из них постоянно был дома, еду готовил».
Судья: «Можно их было принять за рабочих?»
Гурина оскорбилась за весь рабочий класс: «А чем это рабочий человек от других людей отличается?! Если у кого с деньгами плохо, вот и работает, почему бы нет».
Судья уточняет: «Рабочая одежда у них была?»
«Я не проверяла», — все еще недовольная классовым высокомерием судьи бурчит старушка.
Судья: «Вы не спрашивали того, который постоянно был в квартире и готовил пищу, на сколько человек он готовит?»
«Ну, неприлично же это спрашивать!», — Гурина назидательно повышает голос и с неприязнью смотрит на судью.
Впереди самое главное и сенсационное. Прокурор озвучивает допрос Гуриной на следствии: «Мы договорились о встрече с Игорем на следующий день и встретились с ним около 12 часов в квартире. Игорь приехал на встречу в белом автомобиле, модель которого я не знаю, однако я запомнила фрагмент гос. номера автомобиля «443», не один, а с мужчиной, представившимся Егором. Игорь — мужчина в возрасте 35–40 лет, рост 180–185 см, круглое лицо, темные волосы, плотного телосложения, без особых примет. Егор — возраст 20–25 лет, рост 175–180 см, волосы темные, плотного телосложения, спортивного типа. Мы договорились с Игорем о сдаче квартиры за 300 долларов США. Игорь по моей просьбе отдал 200 долларов и 100 долларов рублями. Я отдала ключи от квартиры Егору, после чего Игорь вместе с водителем подвез меня до станции Жаворонки, и я уехала в Москву».
Явные противоречия в показаниях выпирали, как забродившее тесто из квашни. Принялись выяснять их причину.
Прокурор: «В показаниях Вы говорите, что машина, на которой Вас подвозил Игорь, была белая, госномер 443, а на суде — что эта машина была серая. Так какая она была?»
Гурина разводит руками: «Светловатая она была».
Прокурор: «Вы упомянули Егора в показаниях. Это кто?»
Гурина: «Ну, тот, который еду готовил».
Прокурор: «А водителя машины Вы рассмотрели?»
Гурина: «Нет».
Прокурор, осторожно намекая на внешность подсудимого Миронова, спрашивает: «Водитель был в очках или без очков?»
Гурина: «Не могу сказать».
Адвокат Чубайса, уже без намеков показывая рукой на Ивана Миронова, чья «Хонда», по версии следствия, была той самой автомашиной, что подвозила квартирную хозяйку, и номер она имела 443: «В ком из присутствующих здесь Вы узнаете водителя?»
Гурина категорично: «Ни в ком».
Михалкина, адвокат Миронова: «Вы автомашину с номером 443 хорошо запомнили? Опишите ее».
Гурина поджала губы: «Я в машинах не разбираюсь».
Михалкина: «Егор и водитель автомашины — это одно лицо?»
Гурина: «Нет».
Михалкина: «Посмотрите на моего подзащитного. Он похож на Егора?»
Гурина вглядывается в Миронова: «Думаю, нет».
