Владимир Казарезов - Самые знаменитые реформаторы России
Но одно дело — хотеть, другое — реально представлять, а как это сделать. В реформировании политической системы Горбачев пошел до конца — отменил статью в Конституции, закреплявшую руководящую роль партии, и создал систему законодательной власти, основанную на демократических альтернативных выборах. Но его экономические реформы не получили логического завершения. Многие руководители союзных республик усматривали в стремлении Горбачева стабилизировать обстановку в стране, навести порядок и дисциплину покушение на их суверенитет, самостоятельность. Они стали заявлять о намерениях самим решать — как проводить экономические реформы и стабилизировать положение.
Может быть, останься Горбачев у власти еще некоторое время, то не Ельцину с Гайдаром, а ему принадлежали бы лавры вхождения в рынок и отпуска цен. Но Горбачев остановился перед решительным шагом. Инициатива перешла к его преемнику — сопернику, поддерживаемому реформаторами-радикалами.
Не отличалась последовательностью и решительностью и аграрная политика Михаила Горбачева. Взгляды на пути развития сельского хозяйства, как и других отраслей экономики, претерпели за десять с лишним лет его работы в ЦК КПСС (секретарем и генсеком) радикальные перемены. Долгое время возглавляя «хлебный» Ставропольский край, он конечно же знал сельское хозяйство. Ввиду чего и был поставлен ответственным в ЦК КПСС за агропромышленный комплекс.
Горбачев, еще в Ставрополье, получил широкую известность благодаря так называемому Ипатовскому методу уборки урожая, зародившемуся в крае и поддержанному партийным руководством. Этот метод представлял собой форму организации труда, адекватную проводившейся в стране аграрной политике на укрупнение, концентрацию, усиление партийно-государственного руководства и контроля в АПК. Суть его заключалась в том, что формировались крупные уборочно-транспортные комплексы, которые возглавлялись первыми секретарями райкомов. Происходила полная обезличка — комбайнер мог работать не только не на своем поле, где пахал и сеял, но даже и не в своем колхозе-совхозе.
Горбачев говорил тогда, что с «трудом давалась психологическая перестройка людей — от механизатора до руководителя хозяйства… так важно в ходе внедрения прогрессивной технологии особое внимание уделять воспитанию чувства коллективизма и взаимопомощи не только в рамках звена и бригады, но и целого района… Ипатовский метод ценен еще и тем, что он направлен против узкой ведомственности и местничества, против тех, кто поле соседа считает чужим полем». По сути дела, речь шла о более высоком уровне концентрации, обобществления — то есть о продолжении сталинско-хрущевской аграрной политики.
Майский пленум ЦК (1982 г.) принял Продовольственную программу, подготовленную под руководством Михаила Горбачева. Он говорил тогда, что «важной особенностью аграрной политики 1980-х гг. является обеспечение соответствия производственных отношений (системы планирования, управления, стимулирования) характеру и уровню развития производительных сил». Этого соответствия было решено добиваться путем создания агропромышленных объединений, включавших в себя колхозы, совхозы, перерабатывающие, обслуживающие и другие, имеющие отношение к АПК предприятия и организации. Это было своего рода реформой сверху. Основанием для проведения ее по всей стране явился положительный опыт создания таких объединений в Эстонии. Буквально за год все регионы Советского Союза, независимо от условий и особенностей, перешли на эту форму организации хозяйствования, видя в ней очередную панацею, или, как говорил Горбачев, «пружину в увеличении производства продовольствия». Но районные объединения рассматривались лишь как начало повсеместной интеграции. Дальше — объединение всего АПК, «…чтобы агропромышленный комплекс планировался, финансировался и управлялся как единое целое…»
В общем, как и в хрущевские времена, реформы управления АПК представляли собой попытки добиться повышения эффективности производства, не затрагивая отношения работника к труду. Потому и обречены были на неудачу.
Революционные преобразования в стране, критическая оценка драматических страниц отечественной истории, вызванные Горбачевской перестройкой, повлекли за собой переосмысление, изменение аграрной политики. Расширенное толкование социализма, снятие табу с частной собственности, провозглашение принципа «Что не запрещено, то разрешено» породили многообразные формы хозяйственной организации как внутри колхозов-совхозов, так и наряду с ними.
В декабре 1986 г. выходит Постановление ЦК КПСС «О неотложных мерах по повышению производительности труда в сельском хозяйстве на основе внедрения рациональных форм его организации и хозрасчета». Теперь ставка делается не на концентрацию, а на включение интереса работников.
В Постановлении отмечалось: «Во многих колхозах и совхозах хозрасчет и коллективный подряд уже сейчас, обеспечивая высокую личную заинтересованность механизаторов, животноводов и других работников в результатах своего труда, оказывают большое воздействие на повышение эффективности общественного производства.
Среди различных форм коллективного подряда лучше проявили себя небольшие по численности звенья и бригады интенсивного труда, за которыми на договорной основе на длительный срок закрепляются земля, техника и другие средства производства. Во всех регионах страны все большее распространение получает семейная форма подряда».
ЦК не просто поддержал коллективный подряд, а «обязал ЦК компартий союзных республик, крайкомы, обкомы, райкомы партии, Госагропром СССР, Советы Министров союзных и автономных республик, крайисполкомы, облисполкомы и райисполкомы, руководителей хозяйств коренным образом улучшить организаторскую и политическую работу по широкому внедрению во всех звеньях сельскохозяйственного производства хозяйственного расчета и коллективного подряда в сочетании с интенсивными технологиями, считая это дело обязательным и необходимым для всех колхозов и совхозов страны».
Академик Никонов, поставленный Горбачевым руководить Сельскохозяйственной академией, писал в те годы: «Суть современной аграрной политики состоит в возвращении на землю крестьянина в классическом значении этого слова, который сочетал бы в себе качества инициативного работника и ответственного хозяина…»
Превращения работника колхоза-совхоза в хозяина предполагалось добиться путем повсеместного развития арендных отношений. Появилась масса примеров, когда арендное звено в несколько человек управлялось с тысячей гектаров пашни, а прежде на это требовались десятки работников. Коровник в 200 голов, взятый в аренду, обслуживался тремя-четырьмя работниками вместо полутора десятков. То же самое — на откорме скота и в других делах. Горбачев провел в Орловской области всесоюзное совещание по арендному подряду, рассчитывая дать импульс его развитию. Казалось, найдена панацея, позволявшая значительно поднять производительность труда и при этом остаться в рамках социализма. Но, хотя и поддерживаемая центральным руководством страны и местными партийными и советскими органами, аренда «не пошла».
Причины этого, на наш взгляд, следующие.
Отученные от самостоятельности крестьяне в массе своей не хотели брать на себя ответственность за дело с непредсказуемыми результатами. За долгие годы социализма сельское население в значительной мере утратило крестьянский образ мышления, крестьянскую психологию, предприимчивость, смекалку, азарт, стремление к превосходству над другими. Поэтому, несмотря на создание для арендаторов условий максимального благоприятствования, лишь немногие решались стать самостоятельными хозяевами.
Однако и те, кто хотел свою судьбу делать собственными руками, не осознавали себя истинными хозяевами не только средств производства, но даже и произведенного продукта. Договор, заключаемый с руководством колхоза, даже если он был составлен с учетом интересов арендатора, казался последнему грабительским. Сравнивая рыночную цену, например, на зерно с той, которую назначал ему совхоз, плохо представляя накладные расходы хозяйства, арендатор считал, что его обирают. А если учесть, что многие его действительно грабили, а также что арендатор видел массу бездельников, паразитирующих на таких, как он, то становится ясным, почему в нем постоянно тлел протест против мнимой или действительной несправедливости. Случалось, что в особо удачный для арендатора год, когда ему причиталось, по мнению бухгалтера-экономиста, слишком много, задним числом договора корректировались. Это одна из главных причин, если не самая главная, того — почему аренда «не пошла».
Многие руководители хозяйств, агрочиновники из районных и областных управлений не хотели допускать аренду, даже понимая ее очевидную экономическую выгоду. Для них важнее было другое. Аренда — форма организации труда, альтернативная колхозной. С ее повсеместным утверждением председателям колхозов, как и чиновникам, не оставалось места под солнцем. Самостоятельным хозяевам не нужны были погонялы, указчики, распределители. Начальники не могли смириться с доходами арендаторов, значительно превышающими их собственные. Кроме того, утверждение отношений, принципиально отличающихся от тех, к которым они привыкли, ставило под сомнение смысл прожитой ими жизни.
