Дом Виндзоров: Правда и вымысел о жизни королевской семьи - Тина Браун
Спустя шесть дней после Сандрингемского саммита на закрытом ужине фонда Sentebale Гарри эмоционально обратился к собравшимся: «Я очень расстроен, что все закончилось так. Мы надеялись и дальше служить Королеве, Содружеству и добровольным военным организациям, только без общественного финансирования. К сожалению, это оказалось невозможно. Я принял случившееся, потому что знаю: оно не изменит меня и моей преданности делу. Однако теперь вы, вероятно, сможете понять, до чего дошло, если я предпочел вместе с семьей отказаться от всего, к чему привык, и сделать шаг вперед – навстречу, хочется надеяться, более спокойной жизни».
Впрочем, будущее Гарри мирным не стало и, вероятно, не станет никогда. Он покинул Англию, чтобы воссоединиться с Меган и Арчи, 21 января, в день Святой Агнессы. Древняя легенда, связанная с этой датой, вызывает в памяти великолепную и пронзительную поэму «Канун Святой Агнессы» Джона Китса. В ней рассказывается о молодой паре. Родившись под несчастливой звездой, эти двое вынуждены бежать из замка потому, что к одному из них все там настроены враждебно. Строки из предпоследней строфы всегда казались мне зловещими:
Он приподнялся и окинул взглядом
Свою хозяйку, снял с дверей замок,
Откинул цепь – и вот конец преградам:
Свирепый страж у двери снова лег,
И юная чета ступила за порог[110].
Эпилог
Угли
I
А потом из ниоткуда пришла великая хворь, и мир замер.
Британию накрыла пелена скорби и страданий, которые принес с собой COVID-19, и нация обратилась к Королеве за утешением, как во время «Блица»[111] напуганные люди обращались за утешением к ее родителям. Больницы полнились пациентами, власти мычали что-то невразумительное и меняли только что принятые решения на противоположные, страх болезни вынуждал нас запираться в квартирах, превращенных в укрепленные замки, и Елизавета II, всю жизнь прожившая среди ограничений, успокаивала подданных.
5 апреля 2020 года она появилась на экранах телевизоров и напомнила о том дне в 1940 году, когда они с Маргарет обращались к детям, эвакуированным из-за нацистских бомбежек и страдавшим от разлуки с близкими. Теперь многие из-за пандемии тоже не могли быть с любимыми. «Хочу заверить вас, что мы преодолеем это, если сохраним решительность и единство, – сказала Королева. – Нам и раньше приходилось сталкиваться с трудностями, на этот раз все иначе. Мы объединяемся с людьми по всему миру ради общей цели и используем огромные достижения науки и присущее нам сострадание, чтобы исцелиться». «Мы встретимся снова», – сказала Елизавета в конце, процитировав известную в исполнении Веры Линн песню времен Второй мировой войны. Трансляцию посмотрели 24 миллиона человек – в три раза больше зрителей, чем было у рождественского обращения.
Для большинства из нас общение через Zoom скрадывало близость, но для членов королевской семьи, использовавших его как новый способ взаимодействия с подданными, эффект оказался противоположным. Технологии позволили им прийти в каждый дом, сделав это оригинально и непринужденно. Видео, на котором принцесса Анна учит мать авторизовываться в системе, напоминало ситуации, происходившие в семьях по всей Британии. Чарльз выходил в эфир из Балморала на фоне книжных полок, уставленных фотографиями семьи, рядом с которыми, разумеется, сидел плюшевый мишка. По словам принца, самоизоляция была «странным, раздражающим и во многом пугающим опытом».
«Стал бы принц Чарльз так тепло говорить о разделившем нас локдауне и желании "обнять каждого", если бы сидел лицом к лицу с журналистом, а не перед ноутбуком? Возможно. Возможно, нет», – отметили на BBC. Вовлеченность зрителей на цифровых площадках Кларенс-хауса возросла в десятки раз.
Каждый четверг вечером люди выходили на порог и стучали в кастрюли и сковородки, таким образом аплодируя сотрудникам Национальной службы здравоохранения, и королевская семья поступала так же. Кембриджские и их трое детей – теперь особенно очаровательные – присоединялись к грохоту «аплодисментов» на крыльце Анмер-холла. Чарльз с Камиллой казались такими обычными и близкими в простых синих джинсах, стоя возле входной двери Биркхолла. Софию Уэссекскую заметили за волонтерской работой в лондонском центре вакцинации.
Появления герцогини Кембриджской были запоминающимися и частыми: по Zoom она рассказывала о трудностях обучения (свои способности к математике она оценила на «-5») и стрижки детей в домашних условиях. Кейт выпустила книгу портретов «Замри» (Hold Still), в которой было показано, как британцы переживают карантин. Фотографии люди присылали сами. Принцесса Шарлотта развозила пакеты с домашней пастой пенсионерам, оказавшимся в самоизоляции в Норфолке. Уильям – «чтобы никого не тревожить» – предпочел не афишировать, что сам тяжело переболел COVID-19, изолировавшись в Анмере, и в этом решении было что-то трогательно-старомодное. Во время видеообращения в качестве покровителя Национального фонда по чрезвычайным ситуациям он высоко оценил реакцию общественности на происходящее. По его словам, «как это ни удивительно, Великобритания проявляет себя наилучшим образом именно во время кризисов: они объединяют». По мнению принца, вернулся дух общности. Его поддержал и отказ от традиционного оружейного салюта в честь девяностачетырехлетия Королевы. Ее народ не мог праздновать – не праздновала и она.
Однако один неожиданный подарок она все же получила. Благодаря пандемии Елизавета провела целый год в Виндзоре и Балморале с любовью своей жизни. 19 марта 2020 года Филипп прилетел из убежища в Вуд-Фарм на вертолете, и пара снова объединилась. Их сопровождала урезанная команда персонала, состоявшая из Анджелы Келли, Пола Уайбрю и личного секретаря принца Филиппа, бригадира Арчи Миллера-Бейквелла. Елизавета в свои девяносто три года каждый день в обществе главного лакея объезжала прилегавший к Виндзорскому поместью парк и разбирала документы, привезенные в красных папках, а Филипп, здоровье которого продолжало ухудшаться, отмахивался от попыток вовлечь его в обсуждение празднования его столетия в июне 2021 года. Он и сам говорил, что не стремится дожить до этой даты. «Не могу представить ничего хуже. Я и так рассыпаюсь на части», – сказал принц.
За семьдесят три года брака это был самый долгий период, который Королева и принц Филипп провели вместе наедине. Их отношения не нуждались в постоянном присутствии партнера. Хотя на публике пара не позволяла себе никаких проявлений привязанности, оставшись одни, они, по словам их друга Аластера Брюса, наслаждались «чудесной поддразнивающей близостью». «Они подтрунивали друг над другом так, как могут только двое любящих людей, и это делало их отношения очень доверительными», – рассказывал он мне.
Атмосфера военного времени, сопровождавшая их последний год, проведенный вместе, напоминала обоим о 1940-х, когда они только встречались. Для Филиппа оказаться в изоляции было все равно что вернуться на морскую службу. В служебной записке для команды «корабля Bubble»[112] главный управляющий, бывший офицер военно-морского флота Тони Джонстон-Берт писал: «Неважно, находимся мы в самоизоляции в одиночестве или с близкими и семьей, проблемы, с которыми нам приходится сталкиваться, схожи с теми, что преследуют моряков: месяцами они находятся далеко от дома и вынуждены справляться с чувством растерянности, тревоги и неуверенности».
Герцог и герцогиня Сассекские с начала пандемии оказались отрезаны от патриотических переживаний, охвативших оставленную ими страну. Гарри и Меган устроились в гигантском и одном из самых нелепых голливудских особняков, принадлежащем Тайлеру Перри, суперзвезде индустрии развлечений. Супруги переживали то, с чем никогда не ожидали столкнуться: в Великобритании они стали не нужны. Словно по щелчку пальцев их цель создать всемирную платформу вступила в противоречие с происходящим на планете. С распространением серьезного и непонятного вируса, перекрывшего кислород всему миру, туманные рассуждения о гуманитарной добродетели в целом резко вышли из моды. До того, как зловещая тишина опустилась на Землю, Сассекские успели побывать только на саммите альтернативных инвестиций J. P. Morgan в Майами-Бич. В Англии же СМИ и вовсе описывали пару как калифорнийских сибаритов, которые оскорбили Королеву и получили причитающееся: роскошную жизнь и общественное порицание в придачу.
В Соединенных Штатах никто не морщился, когда Гарри и Меган говорили, что
