Алексей Шкваров - Россия - Швеция. История военных конфликтов. 1142-1809 годы
Все-таки наша книга посвящена действиям на сухопутном театре, потому ограничимся лишь цифрами. По данным шведов было потоплено 55 русских судов, захвачено 1412 пушек, погибло до 12 000 человек (по некоторым источникам — 14658 чел.). Русские источники подтверждают гибель 54 судов и 7000 человек.
Только отпраздновав победу при Выборге, Петербург получил такое страшное известие. Письмо Екатерины Потемкину очень четко характеризует ее настроение в эти дни: "После прямо славной победы шесть дней спустя последовало несчастное дело с гребной флотилией, которое мне столь прискорбно, что после разнесения черноморского флота бурею, ничто столько сердце мое не сокрушило, как сие".
Повезло, Густаву. Теперь он мог сам радоваться счастливому для Швеции исходу дел. Он мог теперь начинать переговоры о мире, не опасаясь для себя никаких потерь. С другой стороны Густав прекрасно отдавал себе отчет в сложившейся обстановке. Разгром русских при Роченсальми был временной передышкой, которой нужно было как можно скорее воспользоваться. Король наконец понял, что времена Великой Швеции миновали, что ресурсы России неисчерпаемы, а Европа, пошевелившись чуть-чуть, потеряла интерес к Швеции, и занялась более интересными для нее делами. Пруссия заключала выгодный для нее договор с Австрией, Франция и Польша выпали из общей обоймы, одну затянул омут революции, и для нее начинался новый отсчет времени даже по календарю, (брюмер сменял термидор и т. д.), а вторая не могла разобраться сама с собой, во внутренних междоусобицах вечно бурлящей шляхты. Турция изнемогала в войне с Россией, которая, несмотря на выход Австрии из войны, продолжала успешные боевые действия. А Англия, просто замерла, рассуждая, как использовать к собственному благу сложившуюся в Европе ситуацию.
О положении в самой Швеции мы уже говорили. Война стоила стране 24 миллиона талеров (36 миллионов рублей) и около 10000 человек плюс заговор среди своих собственных офицеров. Оглушительную победу при Роченсальми нужно было использовать по максимуму, чтобы достойно выйти из войны. На гребне королевской популярности. Пьеса должна была иметь счастливый конец. Понимая, что развязка близка, можно было проявить и милосердие. Большинство заговорщиков были прощены, приговоренных к смерти помиловали, за исключением полковника Хестеско. Из войны нужно было выходить молниеносно, при этом сохранив хорошую мину. Густава интересовали два самых главных условия, при которых он хотел бы выйти из войны — первое, хоть клочок, но оторвать от русской Финляндии (речь шла о Гекфорсе), и второе, это заключение мира с Турцией, при участии Швеции (король был связан обязательствами с султаном).
Екатерина также не возражала против мира, хотя ее условия были с одной стороны жесткие, с другой — она закрывала глаза на многие пункты мирных договоров со Швецией, последовавших в результате предыдущих войн. Ее циркуляр Салтыкову, начинавшему переговоры со шведами, в лице Армфельда, гласил следующее:
— прекращение каких-либо боевых действий, на суше ли, на море ли.
— границы остаются без изменений
— войска выводятся, если находятся на территории другой страны.
— пленные размениваются и отпускаются без выкупа
— Абосский договор в части касающейся салютов между кораблями и судами сохраняется
— ратификация договора должна быть произведена как можно быстрее, не позднее двух недель.
При этом, Екатерина отметила: "…никакая перемена мест иметь не может, а при дальнейшем в том упорстве к крайнему сожалению продолжение войны неизбежно".
Вместе со всеми предложениями о мире, Екатерина дала ясно понять своим генералам о возможности продолжения боевых действий — и на суше, и на море. Потерпевший сокрушительное поражение Нассау-Зиген тут же предложил Императрице новый план боевых действий, при чем в той же самой злополучной Рочельсальми. Салтыкову было подтверждено: "ни мало не отлагать военных действий, стараясь пользоваться всякими удобными к тому способами … и не давать себя обманывать весьма неосновательной надеждою мира, и что король шведский ищет только выигрывать время затруднениями при всей оказанной от нас умеренности".
Швецию представлял на переговорах Армфельд, Россию — генерал Игельштрем.
Само содержание переговоров представляет особый интерес. Густав, в лице Армфельда, делал все от него зависящее, чтобы выглядеть победителем в этой войне. При чем на любых условиях.
В отношении территориальных уступок, почувствовав непреклонность русской стороны, пытались предложить сослаться на некую ошибку лиц, уполномоченных обеими странами при заключении Абосского мира, вымерявших границы между двумя государствами. Что, дескать, не по тому рукаву Кюмени прошла граница, и это оплошность шведских уполномоченных, посчитавших, что последний рукав реки, является пограничным. А русские тогда этого не заметили, а сейчас, просто, восстанавливается справедливость, аж от 1743 года.
На самом деле, граница была настолько извилиста, что часть финских деревень оставалась, как бы ничейной. И шведские пограничные части порой были вынуждены при своем следовании из одного, определенно шведского населенного пункта в другой, также шведский, просить разрешения русских властей пересечь небольшой участок их территории — дорога так проходила! Потому, Игельстрем согласился на дополнение ко второму пункту — о границах, что "по заключению мира… будут назначены особые комиссары" для определения точных границ. (В окончательной редакции договора, ратифицированного сторонами, вы, безусловно, ничего подобного не найдете. Екатерина жестко стояла на своем. — прим. автора)
Аналогично было отклонено и требование Швеции по ее участию в урегулировании вопросов русско-турецкой войны — это сделал Суворов под Измаилом, а затем и Ушаков при Калиакрии. Кроме того, шведская сторона требовала уплаты 4 миллионов риксдалеров, которые Россия должна была якобы еще со времен Ништадтского мира. Откуда они взялись? Непонятно. Ответ Игельстрема был четок и недвусмысленен. Он просто предложил начать подсчеты еще с древнейших времен, параллельно пояснив, что это заведет в тупик любые переговоры.
В общем можно сказать, что, слава Богу, договор заключали люди военные, а не дипломаты. Потому так быстро они приходили к согласию по многим вопросам. Войну надо было заканчивать! Единственное на что пошла Екатерина, это то, что вновь Швеции разрешалось беспошлинно покупать хлеб и вывозить его через русские порты. Все остальные пункты ее предварительных условий были приняты без оговорок. Потому мир был заключен в течение всего одного дня — 3(14) августа в Вереле. Учтите, что Салтыков стоял наготове с сухопутными войсками, а русский флот по-прежнему запирал шведский в Роченсальми. И шведы понимали, что русские учтут уроки последнего поражения, и, скорее всего, успех будет за ними.
Кроме того, неким секретным, сепаратным, как тогда выражались, договором, Густав таки получил деньги от Екатерины. Брикнер, ссылаясь на записки Храповицкого, говорит о 500 000 рублей переданных королю, хотя он по-прежнему просил 4 миллиона, на 8 лет. И в принципе добился своего, правда на других несколько условиях, через год, в 1791 году, при заключении Дротнингольмского союзного договора, на 300 000 в год, в течении 8 лет.
Вообще Верельский договор очень краток, абсолютно не похож на предыдущие мирные договоры. Он исключал, как бы возможное влияние России на внутришведские дела, тем самым, признавая королевскую революцию 1772 года, оставлял не замеченным присутствие шведских офицеров в турецкой армии (впрочем, это ее не спасло!). Исключена была возможность возвращения на родину, тех участников аньяльской конфедерации, поскольку они приняли и подданство и службу в России. В общем создается впечатление то, что окончание пьесы было написана на скорую руку, потому что она всем надоела.
Что мы можем сказать в заключение?
Фактически Верельский договор сохранил статус кво в отношениях двух стран. Екатерина была довольна: "Одну лапу из грязи вытащили!" — писала она Потемкину.
Густав тоже был доволен. Пункты, дающие возможность вмешиваться России во внутренние дела Швеции исчезли. Однако, дворянство, униженное конституцией 1772 года, да оппозиция, оставшаяся и внутри Швеции, и, открыто, в России, не забывала о своем короле. 16 марта 1792 года Густава III застрелили в Стокгольмской опере, где он принимал участие в маскараде. Вот и конец пьесы.
Особенности тактики и стратегии русской и шведской армий
Что можно сказать о действиях русской армии, участвовавшей в этой войне. Если честно, то ничего существенного. Гвардейская кавалерия реального участия в боевых действиях не принимали, оставаясь все время под командованием Цесаревича Павла Петровича, армейская кавалерия была настолько малочисленна и ее действия также случайны и отрывисты, что даже полковые летописи Ямбургских карабинеров, (кстати, расформированных в 1800 году) и Псковских драгун хранят лишь констатацию факта об участии в этой войне, не более того. Две-три страницы уделены тем сражениям (стычкам, как их называют военные историки) в полковых летописях преображенцев и семеновцев.
