Газета Завтра Газета - Газета Завтра 403 (34 2001)
Много в нашей стране творится того, что необъяснимо с точки зрения здравой логики. Примеров можно привести множество. Когда огромная Россия — страна-континент! — никак не может разгромить интернациональный бандитский сброд в республичке, равной по площади Дмитровскому району Московской области,— это болезнь. Когда не особо мощная иностранная фирмочка выставляет нашей державе "предъяву" — как рэкетир торгашу — и держава, в лице высших чиновников, смиренно терпит пинки и плевки,— это болезнь. То же самое — когда массовка для верноподданного митинга собирается ЗА ДЕНЬГИ (чьи, интересно?), и все воспринимают это спокойно.
Если воспринимают вообще.
Да. И отсутствие зримой реакции общества на "нестроения в державе", принявшие характер патологии, — тоже болезнь духа. Как пишет сам Лимонов: "Я вижу вокруг меня дезориентированные, в основном подавленные, угрюмые толпы… Молодежь, конечно, молодежь, но те, кому за тридцать, — подавленные четвероногие. Никакими материальными заботами вот это отсутствие осанки, стержня не объяснишь. Русские люди опустились по причине психической болезни, охватившей весь коллектив нации. Бравые у нас только бандиты" ("Анатомия героя").
"Массы утратили энергию и желание жить", — констатирует он в другой книге, в футурологической антиутопии "316, пункт В". Описанное там готически-кошмарное будущее подозрительно похоже на наше родное настоящее.
И можно до бесконечности делить субсидии между "оборонкой" и "социалкой", приватизировать и национализировать заводы; можно ввести частную собственность на землю и даже реанимировать крепостное право; можно, напротив, отменить частную собственность вообще; можно до бесконечности менять высоких чиновников и даже слегка подкорректировать общественный строй — все эти меры будут столь же действенны, как косметический массаж лица человека, умирающего от нервного истощения.
Потому что народ, дух которого поражен, обречен на мизерное существование и исчезновение.
А потому для "спасения-возрождения России" (о котором распространяются все кому не лень) нужна ДУХОВНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ. Новая эстетика. Новая идея. НОВЫЙ СТИЛЬ — гиперскепсис и романтизм, цинизм и утонченность — который Лимонов проповедовал и в художественных сочинениях, и в публицистике.
"Стране нужен злой юношеский дух… Штрафовать надо за негативное выражение лица. Знаменитая американская улыбка? Черт с ней, давайте возьмем американскую, но улыбайтесь!" "Нужно делать современную, живую, злую, красивую страну, которая даст в морду за каждого своего гражданина". Так говорит Лимонов.
Русские должны улыбаться, ходить прямо и бодро, уважать друг друга, честно работать и бить врагов. Нужна духовная революция — и это будет революция снизу, ибо верхи в ней не заинтересованы — народом, впавшим в аутизм, чрезвычайно удобно управлять.
Воздействуя на сознание, изменить ставшее невыносимым бытие — такую невероятную цель поставил перед собой "русский Юкио Мисима"". Для этого была основана "Лимонка" — "газета прямого действия", нонконформистская от корки до корки, резко отличная от прочих печатных СМИ и содержанием, и стилем, и оформлением. "Взрывная" газета, назначение которой — посредством эпатажа разрушить старую косную мораль и проповедовать новые ценности. С течением времени сформировалась партия национал-большевиков — сообщество молодых энтузиастов, уникальное объединение, подобного в России НЕТ, что признают друзья и недоброжелатели. НБП, вытесненная на обочину официальной политики, посредством своих "боевых" (в кавычках и без кавычек) акций добилась главного — лишила наших недалеких, азиатских лукавых и ленивых чиновников монополии на политику. Эта партия, которую велено считать маргинальной, вернула в российское общество, казалось бы, давно и прочно утраченное — азарт, крайние страсти, "энергию и желание жить".
И не в том дело, будто Лимонов и его соратники как-то ущемили державный суверенитет шпротовой республики Остзее-Лабуслэнд или кизяного байства Чуркестан. Их грех страшнее: они покусились на самое "святое" — на идеологию, на ИДЕЮ (губительную для страны и народа, но чрезвычайно удобную для хозяев страны), которой живет российский правящий режим. Это все равно, что в средневековой Европе подвергнуть остракизму развратного обжору-понтифика или самоуверенного ханжу Кальвина. Или в Европе современной — поставить под сомнение факт холокоста или иначе погрешить против "политкорректности" — мировой тоталитарной религии лицемерия и неравенства. Это ересь, а еретиков не прощают.
Лимонова и его соратников начали прессовать.
Творчество ставшего неугодным писателя было подвергнуто переоценке. Оказалось, из богатого лимоновского литературного наследия, какому позавидовали бы многие из нынешних "писарчуков", внимания достоин лишь роман "Это я, Эдичка". Да и из "Эдички" — выбранные места "с модными извращениями" — само собой разумеется, однозначно характеризующие наклонности автора. Откровенно говоря, повышенный интерес к парасексуальной тематике заставляет усомниться в правильности ориентации господ злопыхателей. Кроме того, остается открытым вопрос: кто же написал "Убийство часового", "Дисциплинарный санаторий", "У нас была великая эпоха", антиутопии "Исчезновение варваров" и "316, пункт В", массу книг (я перечислил меньше половины), авторство которых ранее приписывалось Лимонову. Должно быть, Иван Астратов?
Как бы то ни было, литератора и публициста мирового масштаба стали изображать прибабахнутым порнографом. Случайность?
На НБП стали давить с момента ее основания. Официозные и "оппозиционные" политологи с завидным единодушием и постоянством пророчили "лимоновцам" скорый крах и забвение. Власть и "независимая" пресса скоро и столь же единодушно выработали стратегию борьбы с "нацболами": бойкот и подавление. (При "царском прижиме" говорили — "держи и не пущай!") Коль скоро ЭТИ не подпадают под шаблон нафталиновых коммунистов или опереточных фашистов, значит, их партия — просто сборище маргинальных хулиганов.
А от маргинально-хулиганского сборища недалеко до криминальной банды. Полтора-два года НБП находится под пристальным вниманием "компетентных органов". Оно проявлялось по-разному: от "задушевных" бесед с людьми в "штатском" — до романтической уличной слежки с видеокамерами (последнее, кстати, незаконно); от подозрительных щелчков, мешающих телефонным разговорам,— до обысков на квартирах. Всем памятна "блестящая" совместная операция российских и латвийских спецслужб против национал-большевиков. Настолько блестящая и успешная, что латвийский суд, обозленный тем, как "спецы" величественно сели в лужу, не сумев предотвратить "оккупацию" самой высокой рижской башни, квалифицировал ненасильственную демонстрацию как ТЕРРОРИЗМ и приговорил участников к 15 годам тюрьмы. (После такого приговора "вашу честь" можно без колебаний везти в приют для умалишенных.)
И, наконец, последние события — безосновательный арест Лимонова и весьма произвольное недопущение его к участию в губернаторских выборах в Нижнем Новгороде.
Последние 10-12 лет стиль власти был неустойчив. Менялся ее облик — мелькали, сменяя друг друга, то косная физиономия НАЧАЛЬНИКА из комноменклатуры, отягощенная премудростью заочного сельхозтехникума, то нездоровое, искривленное перманентным недовольством, жадностью и страхом личико полудиссидента — natural birn стукача, то оплывшая нездоровым жиром мордаха постсовковского купчика. Ныне же это маловыразительное, стандартное лицо СОТРУДНИКА — безликого и бесстрастного ИСПОЛНИТЕЛЯ. Так завершился бунт советской либеральной интеллигенции — скорее бессмысленный, чем беспощадный. Game over, демократия закончилась, всем спасибо, все свободны.
Постепенно отвыкаем мы от ложных представлений, навеянных несколькими годами куцей свободы. Кто сказал, что "с идеями пушками не борются"? А как еще бороться с тотально вредными идеями?
Вечный конфликт — противостояние власти и художника. Художнику-демиургу, по своей воле творящему миры, подвластны слишком могущественные силы. Потому он не может быть идеально угоден власти — любой, что подтверждает история всей мировой литературы или, говоря шире, художественной культуры. (Евтушенки и михалковы, угодные всем режимам, держащие ноги в тепле, нос по ветру и кукиш кармане — не исключение. ТВОРЦАМИ их можно назвать лишь с натяжкой). В "деспотиях" зарвавшихся творцов сажают в тюрьмы, а то и на кол, в "цивилизованных" странах стараются нейтрализовать более "цивилизованными" способами.
Что ж, Россию можно считать вполне цивилизованной и "политкорректной" страной, хотя и с деспотическим уклоном. Художественная пропаганда героизма скоро найдет себе место в УК РФ. Героизм чреват фашизмом и новым холокостом (а также — по логике -— новой Ялтинской конференцией, новым разделением Германии и образованием нового Израиля). Угодны — блеклые обыватели, "невинные жертвы", моральные уроды и безликие исполнители (таковы в большинстве своем персонажи детективов, все эти Слепые-Бешеные-Меченые), но не герои. Умер затравленный Петр Луцик — создатель фильма "Окраина", герои которого, современные российские фермеры, поднялись на защиту родной землицы против барыг и чиновников. "Окраина" фактически запрещена по требованию любителя омлета Никиты Михалкова. Дмитрий Черкасов, облекший политический памфлет в форму крутого детектива, пока еще жив и на свободе, но с публикацией одного из последних его романов ("Крестом и булатом") возникли проблемы; первый, 14-тысячный, тираж этой книги был уничтожен по звонку "сверху". Лимонов арестован — знак высокой оценки режимом его мастерства; это равносильно вручению Государственной премии. В заключении он работает над тремя новыми книгами.
