Газета День Литературы - Газета День Литературы # 131 (2007 7)
Да глухую в сердце пустоту.
Улыбнётся. Сядет на прощанье
На твою уставшую кровать...
И её ночами в наказанье,
В снах тревожных будешь окликать.
Расслоит, замучает, иссушит,
Умертвит чарующая ложь,
Если ты повенчанную душу
На костре измены подожжёшь.
Лишь в её любви незаходящей
Жажду утолишь свою всегда...
Это только кажется, что слаще
Из чужого кладезя вода.
МОЛИТВА
Я твой, о Господи!
Не покидай меня...
Пускай Ты мною снова предаваем,
Пусть это я опять Тебя распял,
Одним Тобой храним и согреваем,
Не всё ещё я в жизни потерял.
Я как свеча в руках у святотатца,
Я с двух сторон восторженно горю.
Глаза Твоих угодников слезятся,
Когда на них украдкою смотрю.
Стена меж нами мрака и печали
И океан бушующий без дна...
Пусть я Тебя с собою разлучаю –
Не покидай, безумного, меня.
Вселенную пронизываешь оком,
Всю жизнь мою провидишь на ветру...
Спаситель мой! И на костре высоком
Распухшим горлом в сумрак проору:
"Я твой, о Господи!
Не покидай меня..."
ЧЕРДЫНЬ
Л.З.
Глаза закрою – снова предо мной:
Высокий холм над Колвою рекою,
Где край земли увидишь за тайгой
И до небес дотянешься рукою.
Седая Чердынь дремлет на ветру –
Едва дрожат еловые ресницы...
Как я мечтой негаснущей горю
Твоим покоем сумрачным напиться!
Шумит ковыль, шатаясь на крови...
Любить тебя вполсилы невозможно:
И я в ладони чёрствые твои
Своё влагаю сердце осторожно.
Как возликуют, будто детвора,
Твои дома, шагнувшие к обрыву,
Когда на волю дальняя гора
Отпустит солнца розовую рыбу.
ЗЕМЛЯ МОЯ
Л. Никитиной
Земля моя – зелёное безмолвье,
В хмельных лугах застывшая река.
Вокруг меня – великое раздолье,
В груди моей – великая тоска.
И, вроде, нету повода для грусти –
Ждут за рекой отец меня и мать –
А вот охота в милом захолустье
С печалью в сердце тихо задремать.
Приснится мне, что нам пора расстаться:
За мною гости дальние идут.
И не дадут тобою надышаться,
И наглядеться вдоволь не дадут.
Спаси Христос!
На всё – Господня милость.
Целую клевер в жаркие уста...
В душе моей, как в речке отразилась
Земли родной скупая красота.
Луна за тучи выбросила парус.
Летит страна за дальнюю версту.
Что русским был, лишь тем и оправдаюсь,
В краях иных вовек не пропаду.
ВЕСЁЛЫЙ РЕЙС
Нет причин предаваться заботе – Самолет задымился на взлёте –
Ну и что! Все живые вполне...
Тоже мне, называется, горе –
Лишний день задержаться на море, Да еще в православной стране!
Ушло под снег зелёное Бордо, Дрожит земля на западе Китая...
Над нашей Варной мирная зато Луны повисла груша золотая.
Пассажиров московского рейса
В пятизвёздный уют "Эдельвейса" Вместо "Внуково" гонят чуть свет... Равнодушно взирает и тускло
На хмельных и хохочущих русских Возле бара скучающий швед.
Гуляет по Флориде ураган,
Цунами будоражит Аргентину,
Зато у нас сиреневый туман
Прилёг на виноградную долину.
За серебряный месяц
над Варной
И за наш самолет
неисправный Выпивает веселая рать:
Разливаем хмельную ракию
За Болгарию и за Россию
И за шведа, сбежавшего спать.
Когда сегодня вечером взлетим –
А мы взлетим
с пилотом бесшабашным! –
Всем, всем
далеким жителям земным
Из облаков приветливо помашем.
ОТВЕТ В ПРЯМОМ ЭФИРЕ АМЕРИКАНСКОМУ ПОЛИТОЛОГУ
Был президент с утра обычно пьян
И нашей кровью по уши заляпан...
А вы тогда кричали:
"Демократ он!"
И улыбались, глядя на экран.
Страна вот-вот рванётся на куски.
А вы нам песню пели:
"Russiа, Russiа..." И к самой шее подобрались нашей, На югославах пробуя клыки.
Чего ж вы нынче лаете на нас?
Что вор – в тюрьме,
что не горит Кавказ? Что, наконец, кремлевское оконце Позолотило царственное солнце...
Дай Бог,
от злобы вечной не пропасть Вам в Бирмингеме,
Хайфе, Минесотте! Чем нашу власть вы
яростней клянете, Тем, значит,
наша праведнее власть.
Михаил Попов ОБЛАЧНЫЙ АРХИПЕЛАГ
ВОЕННАЯ АКАДЕМИЯ ВЕСТ-ПОЙНТ
Южный берег Крыма и о двух берегах Гудзон
поразительно, до какой степени схожи.
Только здесь слегка коверкают горизонт
кубы казарм в крокодиловой коже.
Короткий рукав. Бицепс. Шеи толще голов.
Грудь у всех колесом,
как перед смертью у Данко.
В строю замечаю, с улыбкой, смешенье полов.
Всей этой белой гвардией
командует негритянка.
Невзирая на цвет кожи, пол и рост,
все кадеты выведены из икры доктора Спока.
На обед картофель сладкий, будто побил мороз,
есть противно, хотя и знаю – он маниока.
Мы здесь на шоу под девизом
"Френд – разоружись!"
Но Бог войны не стал безопасным,
став бесполым.
Янки убеждены, что продолжится жизнь,
не нашей лаптою, а их бейсболом.
КОРМЛЕНИЕ БЕЛОК В СОКОЛЬНИКАХ
Под сосной среди хвойного зноя
оказавшись, невольно молчишь.
Вон застыло семейство смешное:
мать, отец и глазастый мальчиш.
Запрокинуты ждущие лица
всех троих неподвижных гостей.
Видно, как напряженье струится
из приподнятых кверху горстей.
Наконец, суетливо и мелко,
что-то в кроне шуршит, а потом
на коре появляется белка
с недоверчиво-пышным хвостом.
Размышляя над каждым движеньем,
применяя то шаг, то прыжок,
опускается за подношеньем
небольшой, но реальный божок.
И когда из ребячьей ладошки,
