Журнал Русская жизнь - Русский бог (декабрь 2007)
Бегемот, № 1, 1925
Такой век!
(Рассказ матери)
Устроили мы детишкам под Новый год елочку. Позвали только своих. Встретим, думаю, Новый год по-семейному, по-хорошему.
Собрались родные с детворою; уселись, ждут, когда зажгут елку.
Подожгла я нитку, свечи загорелись.
- Ну, теперь, - говорю я своему Андрюше, - за тобой дело. Занимай, детка, гостей! Прочти стишок какой-нибудь хороший, спойте песенку, вокруг елки попляшите.
- Подожди, мама, - говорит Андрюша, - сперва хлопушки раздам! В них костюмы, сперва нарядимся…
Разорвали хлопушки, а в них, поверите ли, во всех - пионерские костюмчики. Нарядились ребятишки, галстучки красные надели и стали читать стихи. Первый - мой Андрюшенька басню рассказал про буржуя. Я уж его дергала сзади за штанишки, а он так и режет, звонко, звонко… А потом другие ребята стишки читали, да все про духовенство, про религию… Господи, думаю, и откуда они набрались этого? - Довольно, - говорю, - дети, стишков. Спойте лучше что-нибудь!
- Сейчас споем!… - сказал Андрюша.
Снял с елки игрушечный барабан, прицепил его к себе, потом выстроил детей в ряд, ударил в барабан и - вокруг елки. Два раза прошли молча, а потом барабан стих, и запели:
Комсомольцы, комсомолки Мы обходимся без елки… Bo - И боле ничего!
У меня даже голова закружилась, а Иван Сидорыч кинулся к своему Петюньке, схватил его за ухо - и крутит. А тот хоть бы что, поет свое - и только.
Пошлепала и я Андрюшку.
Тогда они пошептались в уголку, и вот выходит на середину комнаты Зоечка Кузовкина и говорит нам, т. е. родителям:
- От имени нашего коллектива выражаю родителям порицание, так как поведение их на елке было позорное.
Слыхали? Родителям - порицание! А ей, этой самой Зойке-поганке, семи годочков еще нет. Ну и деточки! Поистине наказание господне!
На грани
День итогов… Ну, так вот:Мы не будем слишком строги,Подводя тебе итоги,Добрый, честный старый год.В посмеяние враговТы принес, под песни бардов,Вместо дутых миллиардовКучу трезвых пятаков.Шестеренками звеня -Новой жизни мощный фактор -Не один советский тракторЗаменил собой коня.Поборов, как богатырь,Глупой косности привычки,Ты продвинул дело смычкиБез боязни вглубь и вширь.Есть и минусы… Но мыЗамолчим их деликатно.Ты ушел. Прийти обратноНе дано тебе из тьмы.Твой преемник юн и нов.Будь готов! - кричим мы звонко,И в ответ из уст ребенкаСлышен клич: - Всегда готов!
Тоже профсоюзник
- С новым годом, барин! На чаек с вашей милости!
- Во 1-х, я не барин, а во 2-х, в союзе состоишь?
- Состоял когда-то в «Союзе русского народа».
- Оно и видно! Проваливай!
Новогодняя анкета
- Ваши пожелания на Новый год?
С таким вопросом Бегемот обошел всех своих друзей и знакомых. Одни шуточкой отделывались. Говорили, что и так все обстоит больно хорошо. Другие, напротив, говорили, что неплохо бы понизить трамвайную плату до пятачка. Третьи особых пожеланий не высказывали, а просили в долг одолжить до пятницы. Бегемот, не щадя затрат и здоровья, произвел анкету среди некоторых сознательных читателей. Вот наиболее характерные, созвучные эпохе пожелания.
У гражд. Тыкина
Гражданин Тыкин встретил Бегемота восторженно.
- А, Бегемотушка, друг ситный, присаживайся… Ветчинки не хочешь ли? Чудная ветчина… Ах, насчет пожелания? Это можно. Перво-наперво чего я желаю, это пущай государственная торговля увеличивается. А частные купчишки пущай в дыру валятся. А больше пока и желать нечего… Попробуй ветчинки, Бегемотушка. Гляди, жирок-то какой, стерва, розовый. Хороша?
- Приятная ветчина, - сказал Бегемот.
- То-то, - сказал хозяин. - Знаю, где покупать. Может, видел лавчонку наискось. Гаврилова. Подлец купчишка, а товар прелестный. Завсегда покупаю там… Ну, прощайте. С Новым годом вас.
У гражд. Корюшкина
- Перво-наперво, - сказал гражд. Корюшкин, - пожелаю я на Новый год ликвидировать основной вопрос в планетарном масштабе - раскрепощение женщин. Пущай они раскрепощаются, а остальное пока пущай в дыру валится - не до того. Это самый основной, больной вопрос и ответ… Присаживайтесь, гражданин Бегемот. Попробуйте, чего жена настряпала… - Бегемот сел за стол. - Марья! - закричал хозяин жене. - Ах ты, чертова дура, куда запропалась! Гость пришедши, а ты ушедши? Дура соленая. Подай гостю тарелку. Да колбасу нарежь. Да ходи, мымра, веселей. Глядеть противно…
Бегемот отведал кружок недоброкачественной колбасы и, попрощавшись с хозяевами, вышел из комнаты, выплюнув колбасу в прихожей под стол.
У гражд. Дерюгина
Гражданин Дерюгин встретил Бегемота ласково и приветливо.
- Перво-наперво, - сказал гражд. Дерюгин, - на Новый год я пожелаю эту, как ее, - производительность. Пущай эта, как ее, производительность растет. А остальное - это не важно. Остальное пока пущай в дыру валится. Пущай с нового году не будет этих лодырей и прогулов. Праздников тоже пущай будет поменьше… Крещение-то неизвестно, празднуется, ай нет?
- Нет, - гордо сказал Бегемот, - не празднуется.
- Жаль, - с грустью сказал Дерюгин. - А то шибко бы подходяще вышло. Глядите. Первое число праздник? Праздник. Третье число жена именинница? Именинница. Четвертое - вообще воскресенье. Пятое - понедельник. Шестое - Крещение. Ай, жаль, что не празднуется! На ять был бы праздничек. Погуляли бы, а там за дело. Ну, до свиданья, всего хорошего.
Бегемот вышел на улицу, покачиваясь. Болела голова, шумело в ушах и на душе было противно, хотя спиртного Бегемот и в рот не брал. С Новым годом, читатель! Каковы твои пожелания?
* ДУМЫ *
Дмитрий Ольшанский
Похвала свинству
Русский быт, осмысленный и щадящий
«Все на свете должно происходить медленно и неправильно, чтобы не сумел загордиться человек, чтобы человек был грустен и растерян».
Ерофеев
Всем терпеливым слушателям праздных споров известен этот поистине бесконечный, родной разговор, возникающий без всякого повода. Разговор, затеваемый потому только, что у каждого русского есть тысяча причин не любить свое отечество, и одна из них - как будто самая убедительная.
- Нет, я совершенно не патриот и даже не понимаю, как можно быть патриотом, - отрезает мой собеседник, гладкий во всех отношениях офисный кузнечик, а иногда и девица, почти что красавица, выстрадавшая юридическим факультетом право на две недели в Париже и еще две в Испании.
- В России холодно, в России грязно, темно, здесь все время хамят: старухи, вечно катящие в метрополитене свои неподъемные сумки, продавцы, недовольные тем, что у них что-нибудь покупают, тетки в окошке, орущие на задающих робкие вопросы просителей. Почему, когда мне нужен был загранпаспорт, вместо этого дамы в ОВИРе рассказали мне все что могли о самых дурных моих свойствах, о любовных грехах всей семьи моей, а вдобавок ударили дверью? Почему прохожие не улыбаются мне на улицах, почему эти улицы заплеваны и обледенели? Почему в супермаркете мне сквозь губу цедят «здравствуйте» и «спасибо», словно я захожу украсть курицу и селедку? Выйдя из дома, я не могу пройти пяти метров, не запачкавшись серым тающим снегом, в автобусе непременно толкают, в церкви шипят, в справочной службе объявляют, что консультант отошел и будет, скорее всего, после второго Пришествия. Здесь кончается день еще до того, как ты толком распробуешь утро, здесь обсчитывают в кассах и приносят остывшее в ресторанах. А цвета! - нигде в мире нет таких блеклых цветов, таких скудных красок. Из любой заграницы всегда возвращаешься переполненный сверканием импортных лиц и пейзажей, благостный, тепленький, и уже в Шереметьево, в озлобленной очереди на паспортный контроль, под хмурым взглядом пергидрольной офицерши-чумы понимаешь: приехали, праздник окончился, впереди ждут хватающие за рукава таксисты-разбойники, пробки, слякоть и русский патриотизм.
Что тут скажешь? Взгляд, конечно, цивилизованный, но неверный. Слушая нечто подобное, я обыкновенно киваю как можно более вежливо и тактично. Стоит ли этаким Костей Аксаковым горячо защищать Родину в ее самых грустных явлениях, есть ли смысл спорить с гладким кузнечиком, а уж тем более с юридической барышней? Исполать им, пусть едут в Испанию, а еще лучше прямо в ад - там отлично натоплено, нет холодов и все черти, не в пример служителям хамских ОВИРов, обладают несомненным демоническим блеском.
