Александр Колпакиди - Двойной заговор. Сталин и Гитлер: Несостоявшиеся путчи
Ну, это все та же ленинская тактика — работа на поражение своей страны в войне с последующим захватом власти, о ней мы уже говорили, потому не будем повторяться. Плюс немножко эсеровщины — терактов против членов правительства. Все это всем присутствующим было очень знакомо, именно так многие из них делали революцию…
«Пятаков… в своих показаниях по поводу планов Троцкого в отношении Красной Армии заявляет следующее:
«Особенно важно, — подчеркивал Троцкий, — иметь связи в Красной Армии. Военное столкновение с капиталистическими государствами неизбежно. Я не сомневаюсь, что исход такого столкновения будет неблагоприятен для сталинского государства. Мы должны быть готовы в этот момент взять власть в свои руки»».
Абсолютно ничего невозможного! Более того, это самый естественный для оппозиции ход — попытаться еще раз воспроизвести победоносную ленинскую революцию. Учесть все новые обстоятельства и разработать новую стратегию — для этого нужен был все-таки мозг Ленина, а не Бухарина с Радеком, и даже не «демона революции». А сматрицировать старую победоносную — да почему же нет! Вышло один раз, вполне может выйти и в другой…
Читаем дальше:
«А вот как о том же говорит расстрелянный террорист Пикель, бывший в свое время секретарем Зиновьева.
«На допросе от 4 июля 1936 года вы показали о существовании военной организации, в которой принимали участие связанные с Дрейцером Путна и Шмидт. В чем должна была заключаться их работа?» — спрашивает Пикеля следователь.
Никель отвечает:
«Все мероприятия троцкистско-зиновьевского центра сводились к организации крупного противогосударственного заговора. На военную организацию возлагалась задача путем глубокой нелегальной работы в армии подготовить к моменту успешного осуществления планов Зиновьева и Каменева немедленный переход части руководящего командного состава армии на сторону Троцкого, Зиновьева и Каменева и требования командного состава армии отстранить Ворошилова от руководства Красной Армией. Это предполагалось в том случае, если Дмитрию Шмидту до убийства Сталина не удастся убить Ворошилова».
Вот как эти господа намечали развертывание своей предательской работы в армии. Если не удастся троцкистам и зиновьевцам прийти к власти путем устранения руководства партии и советского государства террором, то необходимо выждать и готовиться к войне. А уж во время войны действовать в соответствии с их «стратегическими» планами.
В своих показаниях Д. Шмидт… говорит примерно то же, что и Пикелъ: "Развивая передо мною задачи организации военных троцкистских ячеек в армии, Дрейцер информировал меня о наличии двух вариантов захвата власти:
1) предполагалось, что после совершения нескольких основных террористических актов над руководством партии и правительства удастся вызвать замешательство оставшегося руководства, "благодаря чему троцкисты и зиновьевцы придут к власти;
2) в случае неудачи предполагаюсь, что троцкистско-зиновьевская организация прибегнет к помощи военной силы, организованной троцкистскими ячейками в армии. Исходя из этих установок, Дрейцер в разговоре со мной настаивал на необходимости создания троцкистских ячеек в армии"».
Здесь тоже нет ничего абсурдного — нормальная революция. Только место Ленина в Швейцарии занимал Троцкий, которого ни одна страна не принимала, пока он не обосновался в Мексике.
Суммируя планы заговорщиков, Ворошилов приводит показания Ра-дека на следствии от 4–6 декабря 1936 года, в которых тот обрисовал возможный сценарий их действий.
«… Деятельности троцкистов в рядах Красной Армии Троцкий и центр блока придавали особо серьезное значение, исходя опять-таки из установки на пораженчество в грядущей войне СССР с фашистскими государствами.
Как первый, так и второй центры троцкистско-зиновьевского блока прекрасно понимали, что троцкисты — командиры Красной Армии в мирных условиях ничего реального в смысле широкого или сколько-нибудь значительного выступления против правительства сделать не могут…
Однако в случае поражения СССР в войне, из чего они главным образом исходили и на что рассчитывали, троцкисты — командиры Красной Армии могли бы даже отдельные проигранные бои использовать, как доказательство якобы неправильной политики ЦК ВКП(б) вообще, бессмысленности и губительности данной войны.
Они также могли бы, пользуясь такими неудачами и усталостью красноармейцев, призвать их бросить фронт и обратить оружие против правительства.
Это дало бы возможность немецкой армии без боев занять оголенные участки и создать реальную угрозу разгрома всего фронта. В этих условиях наступающих немецких войск блок, опираясь уже на части, возглавляемые троцкистами-командирами, делает ставку на захват власти в свои руки, для того чтобы после этого стать оборонцами».
Читая это, поневоле вспомнишь безумную гипотезу Григория Климова — что репрессии 30-х годов были вызваны необходимостью уничтожить старых революционеров, по той причине, что профессиональный революционер для мирной жизни непригоден. Они занимались хорошо знакомым делом — они снова делали революцию! В общем-то, все аргументы «против» этого сценария сводятся к одному-единственному утверждению: «генералы» Красной Армии были уж такими патриотами, что сама мысль об их действиях против своей страны оскорбительна. Аргумент, конечно, убойный, учитывая, например, биографию генерала Власова…
А еще из этого выступления Ворошилова видно, что власти к тому времени и представления не имели о том, что на самом деле происходило в армии (если, конечно, это выступление — не виртуозная «деза». Но поручать «дезу» Ворошилову рискованно — не тот типаж, плохо врать умеет. Тогда логичней было бы выступить по этому поводу самому Сталину). Пока что они думали, что все дело в троцкистах, что заговор, по сути, уже раскрыт и все ограничится еще несколькими выявленными подпольщиками. Уже был арестован Енукидзе, но на свободе еще оставался Ягода, еще не заговорили по-настоящему Примаков и Путна… Ко времени Пленума арестованных было совсем немного — несколько десятков человек.
Насколько искренен был Ворошилов, когда говорил о невозможности переворота в мирное время? Действительно, с такими силами, какие имели арестованные к тому времени «генералы» и их сторонники, о перевороте думать смешно. Знал ли нарком о том, что через три месяца по тому же обвинению будут арестованы несколько командующих военными округами во главе с его собственным заместителем, а другой заместитель покончит с собой, чтобы избежать ареста? Что к июлю число арестованных офицеров высокого ранга достигнет нескольких сотен? Непохоже…
Что-то к тому времени уже нащупали, о чем-то догадывались, но истинные размеры заговора, думаем, стали обрисовываться лишь в последний момент, уже в мае 1937 года, по факту…
Март — апрель 1937 года
Надеюсь, что в Красной Армии врагов вообще немного. Так оно и должно быть, ибо в армию партия посылает лучшие свои кадры; страна выделяет самых здоровых и крепких людей.
К. ВорошиловВесьма авторитетный современник событий, бывший сотрудник рейхеминистерства иностранных дел Пауль Шмидт, выпустивший после войны под псевдонимом Пауль Карелл книгу «Война Гитлера против России», пишет:
«…В марте 1937 г. соревнование между Тухачевским и агентами Сталина приобрело драматический характер. Словно рокот приближавшейся грозы, прозвучало замечание Сталина на пленуме Центрального Комитета: "В рядах Красной Армии есть шпионы и враги государства". Почему маршал тогда не выступил? Ответ довольно прост. Было трудно координировать действия офицеров генерального штаба и командиров армии, штабы которых нередко находились на расстоянии в тысячи километров друг от друга. Это затруднялось из-за внимательного наблюдения за ними со стороны тайной полиции, что вынуждало их проявлять максимальную осторожность. Переворот против Сталина был назначен на 1 мая 1937 г., главным образом из-за того, что первомайские парады позволяли осуществить значительные перемещения войск в Москву, не вызвав подозрения.
Однако случайность (или хитрость Сталина) привела к отсрочке решения. Кремль объявил, что маршал Тухачевский возглавит советскую делегацию в Лондоне на церемонии коронации короля Георга VI 12 мая 1937 г. Это должно было успокоить Тухачевского. И он действительно успокоился. Он отложил переворот на три недели. Это было его роковой ошибкой. Он не отправился в Лондон, и переворот не состоялся».
Другое свидетельство принадлежит человеку, в общем-то, не слишком надежному, хотя и достаточно информированному. Это бывший советский разведчик, невозвращенец Орлов (Фельдбин). Вообще-то фантазия у него буйная — так что отнесемся к его словам со здоровым скептицизмом, но сбрасывать их со счетов тоже не стоит. Итак, в октябре 1937 года, когда Орлов был в Испании, его навестил один из высоких чинов НКВД, Шпигельглас, и рассказал о том, что творилось в Москве в дни перед арестом Тухачевского.
