Сергей Валянский - Другая история Средневековья. От древности до Возрождения

исландский

английский

немецкий

фламандский

бурский (африкаанс)

голландский

идиш

Балтийские

литовский

латышский

прусский*

Армянский

Кельтские

галльский*

ирландский

шотландский

мэнкский

бретонский

уэлльский

корнский*

Славянские

болгарский

украинский

белорусский

чешский

словацкий

польский

лужицкий

полабский*

старославянский*

македонский

русский

сербо-хорватский

словенский

Италийские

оскский

умбрский

латинский*

фалискский

Романские

испанский

португальский

галисийский

каталонский

французский

прованский

ретороманский

итальянский

сардский — (сардинский)

далматинский*

румынский

молдавский

Индоарийские

санскрит*

хинди

урду

бенгали

маратхи

пенджаби

раджатхани

гуджарати

ория (урья)

цыганский

Иранские

др. персидский

авестийский

согдийский

хорезмийский

сакский

фарси

таджикский

курдский

белужский

татский

талышский

осетинский

скифский*

парфянский*

Древние кельтские языки, на которых говорили в западной части Европы, во многом совпадали с «мертвыми» тохарскими языками, которыми пользовались жители Китайского Туркестана, и с некоторыми другими индоевропейскими языками Востока.

Идиш, современный язык евреев, относится к германской группе, при том, что исконный еврейский язык иврит вообще не индоевропейский.

Индоарийский и иранский составляют индо-иранскую группу языков, которая из всех индоевропейских наиболее близка греческому.

Осетинский, как полагают, исторически связан со скифским.

Кавказские языки — картвельские (грузинский, сванский, обще-картвельский, мегрельский, лазский), абхазо-адыгские и нахско-дагестанские (дагестанские, вайнахские).

Некоторые исследователи объединяют их с языком басков, живущих в Испании и Южной Франции, в одну семью, но окончательно вопрос родства этих языков не разрешен. Баскский язык сопоставляется также с семито-хамитскими языками.

древнеегипетский*

ханаанский

арабский

коптский*

староханаанский*

эфиопский

берберский

финикийский

южноаравийский

кушитский

моавитский

угаритский *

аккадский*

древнееврейский*

арамейский*

Тюркские

турецкий

узбекский

туркменский

киргизский

чувашский

татарский

казахский

башкирский

азербайджанский

каракалпакский

ногайский

якутский

уйгурский

кумыкский

караимский

Монгольские

бурят-монгольский

монгольский

ойратский

могольский — (в Афганистане)

дагурский — (в Маньчжурии)

монгорский — (в Китае)

Тунгусо-манчжурские

манчьжурский

эвенкийский

эвенский

С Алтайскими часто сопоставляют корейский язык.

Финские

эрзя-мордовский

мокша-мордовский

коми-зырянский

коми-пермяцкий

марийский

эстонский

удмуртский

саамские

финский

Угорские

венгерский

ханты

манси

Самодийские

ненецкий

энецкий

нганасанский

селькупский

Алтайские и Уральские языки составляют урало-алтайскую группу.

Николай Морозов: человек, проживший три жизни

Всё в мире покроется пылью забвенья,

Лишь двое не знают ни смерти,

ни тленья.

Лишь дело героя, да речь мудреца

Проходят столетья, не зная конца

И солнце, и бурю — всё выдержат смело

Высокое слово и доброе дело.

Конечно, жизнь человеку дается один раз, но в своем развитии она порой закладывает такие виражи, что хватило бы на нескольких людей. Вот об одном таком случае мы и хотим рассказать. Речь о человеке, проявившем в юности огромную активность, видном революционере, заложившем основы целых направлений революционной работы, на равных общавшимся с виднейшими деятелями предреволюционного времени, знакомым с Марксом, Плехановым, Лениным, проведшем затем в одиночном заключении больше двух десятков лет. А когда он вышел на свободу, оставил юношеское стремление к бурям и достиг больших высот в науке, став директором крупного научного института, членом Академии наук СССР. Выполненные им научные работы до сих пор являются актуальными, хотя со времени их написания прошло более полувека.

Речь о Николае Александровиче Морозове (1854–1946).

Жизнь первая

Его отец, богатый помещик Ярославской губернии, желал видеть своего первенца крупным государственным служащим. Причина этого была не только в том, что его сын проявлял с детства большие способности, а в том, что он был рожден вне брака, освященного церковью, и считался незаконнорожденным. А успехи в службе позволяли надеяться на получение дворянского звания.

Для реализации этого плана Морозову было дано прекрасное домашнее начальное образование. Но чтобы поступить в университет и получить старт для будущей карьеры, ему надо было закончить гимназию, то есть получить добротное академическое образование. И когда Николаю исполнилось 15 лет, его определили во 2-ю Московскую гимназию. Столь позднее поступление было связано с тем, что его родители остались жить в родовом имении на Волге, а в Москве ему предстояло жить одному.

Учился Морозов неровно. С третьего класса он стал вольнослушателем естественного факультета Московского университета, сделал даже открытие в области палеонтологии. Все считали, что карьера профессора Университета ему обеспечена. Вместе с тем, у него были нелады с латинским языком и законом божьим (скорее нелады были с преподавателями по этим предметам). Из-за этого очень скоро основные его интересы оказались не в учебе, а в революционной деятельности.

В 20 лет Николай Морозов стал членом кружка «Чайковцев». Участвовал в «хождении в народ» по Московской, Ярославской, Костромской, Курской и Воронежской губерниям. А когда его объявили в розыск, эмигрировал в Швейцарию. Там он редактировал журнал «Работник», стал членом I Интернационала. При возвращении домой был арестован на границе.

Три года, пока шло следствие, Морозов провел в заключении, а после суда был освобожден. Но эти годы не сделали его послушным. Более того, укрепили его в правильности выбранного пути. После выхода на свободу он перешел на нелегальное положение, вступил в организацию «Земля и воля», стал один из организаторов и руководителей партии «Народная воля».

Из-за внутрипартийных разногласий после двух лет активной деятельности Морозов опять эмигрировал в Швейцарию. Там он организовал издание журнала «Русская социально-революционная библиотека». Одновременно стал слушателем факультета «Sciences et lettres» («Науки и литературы») Женевского университета. Совершил поездку в Лондон, где познакомился с Карлом Марксом.

Аресты в партии требовали сосредоточения всех революционных сил и товарищи вызвали его назад, в Россию. Переход через границу опять был неудачным и после года заключения он был приговорен по «Процессу 20-ти народовольцев» к пожизненному заключению.

На этом пути Морозов потерял многих своих друзей. Некоторых из них казнили, некоторые погибли в заключении. Та же судьба ждала и его.

Жизнь вторая

Первые два года заключения Морозов провел в Алексеевском равелине Петропавловской крепости. Кормили впроголодь. Из-за неправильного питания он пережил три приступа цинги, но со временем научился бороться с этим недугом: он выдернул старый ржавый гвоздь из стола, настаивал его в воде и пил эту «микстуру».

Но тут подоспела новая неприятность. В камере было очень холодно и сыро. Стены ее были покрыты плесенью, по которой сочилась вода (камера выходила окном на Неву, а стекла не было). Поэтому нет ничего удивительного, что он заболел туберкулезом. Тюремный врач ждал его смерти со дня на день. Но Морозов выжил. Уже после тюрьмы на обследовании были обнаружены два больших рубца в легких. Все посчитали это за чудо. Но чуда не было. Морозов, исходя из своего представления о причине болезни, разработал доступный ему в этих условиях способ лечения.