Газета Завтра Газета - Газета Завтра 469 (47 2002)
Обрадованный моим пристальным вниманием, Калиненко и далее продолжал оправдывать появление у стен Севастополя германского кладбища.
— Оставшиеся в живых немецкие солдаты,— говорил он,— горячо покаялись. Будучи в деловой ветеранской поездке по Германии, я встречался с ними. Они искренне каялись. Приезжая сюда неоднократно с ответным визитом и в прошлом году при открытии кладбища, они тоже крепко каялись. А в прессе, к моему удивлению, говорят о братании и примирении. Этому виновник бывший председатель горсовета Василий Пархоменко. Это он настроил борзописцев на такой лад. Это неверно. Немцы покаялись.
Лукавит Анатолий Петрович, никакого покаяния не было. Возможно, бывшие фашисты и каялись перед ним лично, скажем, в ресторане "Рыбацкий стан" на банкете, данном послом ФРГ господином Штудеманом в честь открытия в Гончарном мемориального кладбища, но ни государственные деятели Германии, ни бывшие гитлеровцы нигде и никогда всенародно не каялись.
— А о кладбище нашим павшим героям в Дергачах, на которое без слез не взглянешь, вы проявляете заботу? — осторожно вклинился я в разговор.
— Еще как! Например, в "Рыбацком стане", выступая с речью, я попросил у посла Штудемана денег на благоустройство этого кладбища. Он обещал.
— И вам было не стыдно, не унизительно?— не унимался я.— А о незахороненных героях обороны и освобождения Севастополя вы знаете?
— А то как же! На каждом аппаратном совещании в горгосадминистрации говорю об этом,— меняясь в лице, всё более мрачнея, ответил Калиненко.
— И только?
— Да кто вы такой, чтоб меня допрашивать?— взорвался глава ветеранов.— Я на животе прополз от Москвы до Берлина!
Возможно, тогда, на фронтах Великой Отечественной войны, и ползал под огнем немцев Калиненко, не спорю. Но зачем же теперь в Севастополе "ползать"?..
Окончательно вывел моего собеседника из равновесия последний вопрос.
— Как вас понимать, уважаемый? В свое время вы преподавали в Высшем Военно-Морском училище идеи марксизма-ленинизма, учили ненавидеть фашистов, а теперь выгораживаете их.
Побагровев, бывший учитель марксизма-ленинизма нервно вскрикнул: "Вас на меня натравили!"— и потянулся было за пистолетом, которого, к счастью, у него не было. И слава Богу, бодливой корове рога он не дал.
Затем я пошел к главе другой ветеранской организации — к председателю Совета участников героической обороны и освобождения Севастополя, бывшему политработнику, нынешнему контр-адмиралу в отставке Михаилу Байсаку.
Активный участник обороны Севастополя, Михаил Григорьевич Байсак не стал вилять, оправдывать немцев и устроителей торжественно-траурного митинга во время открытия немецкого военно-мемориального кладбища. Он сказал, что Калиненко дал команду явиться туда с десятью участниками обороны Севастополя и поэтому он прибыл туда, но только из любопытства, а не из любви к немцам. И на банкете в "Рыбацком стане" он был ради любопытства. Даже к рюмке не притронулся: "Понимаешь, пренебрег". Ну, спасибо вам, патриот вы наш, особенно за трезвость и "любопытство!..".
Встретился я и с третьим политработником, контр-адмиралом в отставке Сергеем Рыбаком, бывшим заместителем начальника политуправления Черноморского Флота, нынешним президентом финансово-промышленной компании. Этот уж точно, подумал я, поможет беззащитным защитникам Севастополя.
Сергей Сергеевич Рыбак сказал, что был на открытии кладбища в Гончарном, был и на банкете в "Рыбацком стане". Сидел рядом с послом ФРГ господином Штудеманом и хоть стыдно было, но на благоустройство нашего кладбища в Дергачах попросил у него денег, которых он не дал.
Тогда я рассказал ему о том, что из-за того, что городская администрация не выделила обещанных 600 гривен Севастопольскому поисковому объединению "Долг", сорвана была вторая, осенняя Вахта памяти. И что собранные весной в первую Вахту памяти юными энтузиастами кости 130 солдат и матросов до сих пор, из-за отсутствия средств, не преданы земле.
Одним словом, подводил я разговор к тому, чтобы финансовый президент во имя спасения осенней Вахты памяти молодежи, добровольно пожертвовал 600 гривен. Но мой расчет не оправдался. Сергей Сергеевич теперь уже не прежний "политраб". Из адмирала-патриота он превратился в расчетливого бизнесмена. Сославшись на безденежье, отказал поисковикам в помощи и всего-то в 600 гривнах…
ДЕНЬГИ ПАХНУТ
И куда только девались патриоты? Ведь недавно их было так много, горевал я. И вот тут, то ли в шутку, то ли всерьез мне посоветовали пойти к "патриоту" Александру Ефремову, сыну бывшего председателя горисполкома и заместителя председателя Комитета обороны Севастополя Ефремова Василия Петровича. Дескать, иди, он обязательно поможет.
Пришел. Знакомлюсь. Шустрый, солидно лысеющий человек лет 60, галантно представился: Ефремов, президент строительной фирмы "Монолит".
— Я к вам по поводу благоустройства военно-мемориального кладбища,— сказал я, имея в виду кладбище героям обороны в Дергачах.
Не уяснив, о каком кладбище идет речь, президент стройфирмы "Монолит" с гордостью заговорил: "Это мемориальное кладбище в Гончарном создал я. Подыскивал живописно-уютный уголок, проектировал, строил и благоустраивал кладбище немецким солдатам я. Признаюсь, вначале как-то было не по себе, совестно, неловко: сын героя обороны Севастополя строит захватчикам памятник. Но посоветовавшись с известным в городе адмиралом Рыбаком, в прошлом видным политработником Черноморского флота, который сказал: "Немцы деньги дают? — дают, тогда о чем речь, бери и строй". И я решился…"
Решился скорее всего тогда, когда на горизонте запахло дойчмарками. И сразу же куда-то сами по себе исчезли совесть, неловкость. А еще говорят, что деньги не пахнут. Пахнут, да еще как пахнут.
— Александр Васильевич, вы не о том. Я беспокоюсь не о немецком, а о советском кладбище, о том обшарпанном и разграбленном, где покоится и ваш отец Василий Петрович Ефремов, кстати, надгробная плита которого тоже изуродована, с нее срезана бронзовая ритуальная ваза. Так вот не могли бы вы восстановить и облагородить это мемориальное кладбище, созданное в честь наших героев?
— А деньги, деньги кто платить будет?!— не раздумывая, ответил сын патриота Родины.
ГЕРОИ ЖДУТ УПОКОЕНИЯ
И осталась только последняя надежда — на горгосадминистрацию. И я пошел туда. Мне крупно повезло. Войдя в светлый кабинет Леонида Михайловича Жунько, я обрадовался нежданной удаче. Там сидели и стояли сразу три его главных заместителя: Кудряшов Петр Яковлевич, Цокур Ирина Геннадьевна и Куликов Иван Иванович, а также председатель горсовета Борисов Валентин Михайлович.
Немного волнуясь от такого высокого присутствия, я сжато, по-военному доложил о том, что главное кладбище героям обороны и освобождения Севастополя в Дергачах требует немедленного восстановления, ибо на фоне немецкого военно-мемориального кладбища в Гончарном оно выглядит, мягко говоря, плачевно. 28 надмогильных плит, обелисков и памятников изуродованы и разграблены. С них срезаны и с корнем вырваны все бронзовые детали: именные доски, названия боевых частей, лавровые венки, бескозырки и даже крепежные болты и гвозди. Памятники и обелиски стоят вкривь и вкось, наклонились и осели. Кладбищенская, оштукатуренная цементом, побеленная известью ограда — облезла, разваливается. Кладбище не охраняется, отдано бомжам и мародерам на разграбление. Оказавшиеся таким вот образом беззащитными, защитники Севастополя кричат, взывают о помощи.
В подтверждение сказанному, я предъявил фотоснимки. Все с наигранным любопытством, будто впервые видят и слышат об этом безобразии, удивленно вглядывались в них. Иван Куликов, нимало не смущаясь, попытался было изъять эти фото как вещдоки.
Ирина Цокур сообщила, что не только в Дергачах, но и на всех кладбищах города нет сторожей — мол, нет денег на охрану, так что извиняйте, нашей вины в этом бедламе нет. А Петр Кудряшов выразил сомнение: "Такого не может быть, я только недавно, в апреле был на этом кладбище и ничего подобного не видел". И тогда я встал и предложил тут же поехать на кладбище. Никто с места не сдвинулся, а сидевшие в креслах еще глубже в них осели.
У шестерившего вокруг нас Ивана Куликова иссякло терпение: "Нельзя так долго занимать главу администрации, покороче надо",— упрекнул меня.
Однако я, набравшись мужества, продолжал: "Господа товарищи, потерпите еще чуток, я должен еще сказать вам о самом главном, о позорном явлении в вашем городе, о непогребенных советских воинах, шесть десятилетий терпеливо ждущих милостивого упокоения. К великому сожалению, этой наиважнейшей государственной проблемой у вас занимаются одни только энтузиасты поискового движения "Долг", которых надо бы поощрять и благодарить за бескорыстную работу. Им надо бы в ножки поклониться и просить не прекращать святую работу по розыску непогребенных воинских останков и достойному их захоронению. Но этого не случилось. На весеннюю и осеннюю Вахты памяти горгосадминистрация запланировала выделить по 600 гривен. Весной эту подачку юным поисковикам выдали. Собрано было 130 останков воинов, к сожалению, до сих пор не погребенных. В мешках они "томятся" в кладовке поисковиков. А вот на осеннюю Вахту памяти эти крохи (600 гривен) тормознули и тем самым сорвали важное поисковое дело. Начальник управления семьи и молодежи Андрей Тимченко (в прошлом активный комсомолец) заявил, что эти гривны он переориентировал на более первостепенные нужды, считая погребение отдавших жизнь за Севастополь делом второстепенным. И не потому ли до сих пор лежат на многострадальной земле павшие солдаты генерала Петрова и моряки адмирала Октябрьского?
