Эксперт Эксперт - Эксперт № 35 (2014)
figure class="banner-right"
var rnd = Math.floor((Math.random() * 2) + 1); if (rnd == 1) { (adsbygoogle = window.adsbygoogle []).push({}); document.getElementById("google_ads").style.display="block"; } else { }
figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure
На самом деле таких школ, отстаивающих собственный взгляд на процессы в области бизнес-образования, в России целая когорта. Некоторые из них возникли еще в конце 1980-х, когда в нашей стране, собственно, и появился сам бизнес. Эти школы были инициативными проектами, большинство из них выросли в структуре известных вузов. При этом создавшие их люди не были конъюнктурщиками, стремившимися сорвать куш, пользуясь всеобщей неграмотностью в области предпринимательства и менеджмента. Хотя обстановка тех лет к тому располагала. Напротив, эти инициативные группы смотрели в будущее: как построить конкурентоспособные учебные заведения. Конечно, за образец были взяты мировые лидеры бизнес-образования, но в настоящий момент эти школы уверенно занимают свое место в глобальном образовательном пространстве. Их стратегия — господствовать на российском рынке с тем, чтобы отдать минимум слушателей зарубежным бизнес-школам, да еще и привлечь ряд студентов из-за рубежа.
Привязка к местности
В выбранной рыночной нише наши школы имеют естественные преимущества перед глобальными игроками. Своей целевой аудиторией они видят людей, собирающихся работать в условиях российской экономики. «Бизнес-образование — это инфраструктура бизнеса, — рассуждает Сергей Филонович , декан Высшей школы менеджмента НИУ Высшая школа экономики (ВШМ НИУ ВШЭ). — А поскольку бизнес национален, что бы мы ни говорили о глобализации, все равно существует специфика национального бизнеса. То есть миссия нашей школы — подготовка людей для ведения бизнеса в России». Аналогично формулирует цели Института делового администрирования и бизнеса Финансового университета при правительстве РФ (ИДАБ) его директор Анна Денисова : «Наша стратегия — подготовка квалифицированных кадров для компаний, работающих в российском экономическом, правовом, политическом и, если хотите, культурном пространстве».
Представление о потребностях студентов руководство школ основывает на длительном общении с ними. «Мы учитываем результаты опросов, показывающие, что наши клиенты стремятся получить знания и навыки с возможностью применения их в российских условиях бизнеса и не особенно интересуются получением “заморского” дополнительного диплома», — констатирует Юлия Тюльга , заместитель директора Высшей школы бизнеса Государственного университета управления (ВШБ ГУУ). Она приводит мнение одного из выпускников о зарубежном бизнес-образовании: «Лично я настороженно отношусь к западным практикам. Хотя они и дают представление о лучшей жизни и технологиях, но далеко не все они применимы в нашем бизнесе. Другое дело — опыт их использования и внедрения на примере российских компаний и с учетом российских особенностей ведения бизнеса. Понятно, что бывают анекдотичные примеры и ситуации, но все это расширяет мой кругозор, осведомленность о российском бизнес-пространстве как об уникальном явлении, способном функционировать несмотря ни на что».
«На сегодняшний день 90 процентов наших клиентов ориентированы на работу на российском рынке и русскоязычном бизнесе стран СНГ. Ключевая группа — руководители среднего и крупного бизнеса рыночной ориентации с оборотом от 50 миллионов до одного миллиарда долларов в год. На них сфокусированы наши основные русскоязычные программы. Мы понимаем, что на русскоязычном рынке, где востребованы знания ведения бизнеса в странах переходной экономики, понимание ментальности, истории и традиций предпринимательства в России и СНГ, мы обладаем уникальными наработками и экспертизой. Здесь мы можем с успехом конкурировать с лучшими зарубежными бизнес-школами», — уверен Сергей Мясоедов , ректор Института бизнеса и делового администрирования Российской академии народного хозяйства и государственной службы (ИБДА РАНХиГС).
При этом некоторые предпосылки к тому, чтобы отечественные бизнес-школы могли в полной мере воспользоваться своими естественными преимуществами, созрели относительно недавно, их не было в начале 90-х и даже в начале 2000-х. В то время россияне еще не могли внести в копилку знаний о менеджменте ничего, что имело бы самостоятельное значение. Соответственно, школы не имели в своем активе ни одного отечественного бизнес-кейса. Между тем разбор кейсов является существенным элементом в обучении навыкам управления. Кроме того, слабым местом отечественного образования в области бизнеса и менеджмента еще десять лет назад было отсутствие у преподавателей практического опыта работы в бизнес-структурах.
Сергей Филонович: «Мы убеждены, что настоящее образование связано с раскрытием для людей горизонтов и работой в основном с их сознанием»
Фото: Олег Сердечников
Но к настоящему моменту кейсы, созданные на отечественном материале, уже не редкость. Решая их, студенты могут потренироваться управлять в российских условиях. Так, в институте «Высшая школа менеджмента Санкт-Петербургского государственного университета» (ИВШМ СПбГУ) создан Ресурсный центр учебных кейсов, поддерживающий преподавателей в их разработке и обмене с другими школами бизнеса не только в России, но и в мире. Кроме того, ИВШМ СПбГУ имеет собственную коллекцию кейсов — более 200 — на английском языке в международном центре учебных кейсов The Case Centre. «Ключевое требование к кейсам — они должны быть разработаны преимущественно на основе первичной информации, что предполагает обязательную прямую работу автора с компаниями», — поясняет Юрий Федотов , первый заместитель директора ИВШМ СПбГУ. Кейсы для ИДАБ готовят внештатные преподаватели-практики из авторитетной на российском рынке консалтинговых услуг отечественной компании «Экопси консалтинг». В ВШБ ГУУ также отмечают, что программы школы построены в основном на практических ситуациях и кейсах, хотя, по словам Юлии Тюльги, «сильная закрытость российских компаний не дает в полной мере делиться информацией для формирования учебных кейсов и ситуаций». Обучение в ИБДА РАНХиГС основывается на 200 кейсах, из которых половина написана преподавателями школы. «Наш опыт показывает, что российский бизнес предпочитает работать с мини-кейсами (шесть-восемь страниц), основанными на реальных проблемах российского бизнеса. Большие кейсы (20–40 страниц) гарвардского типа наши преподаватели тоже готовят и публикуют как в России, так и за рубежом, — замечает Сергей Мясоедов. — В этом году мы разместили в Европейской клиринговой палате четыре больших кейса».
Не исключено, что в перспективе Россия скажет новое слово в разработке кейсов, оставив позади Гарвард, впервые применивший в своих программах метод изучения кейсов. «Я не против кейсов, но думаю, что следующий этап развития бизнес-образования будет связан с созданием кейсов совершенно другого типа. Кейсы гарвардские — как задачки по физике из задачника. Они хороши, чтобы набивать руку, — обосновывает свою позицию Сергей Филонович (кстати, он доктор физико-математических наук). — Спору нет, задачки нужны, но их решение имеет к формированию ученого опосредованное отношение. Так же как и решение гарвардских кейсов — к формированию менеджера или предпринимателя. Потому что в науке один из основных элементов — сформулировать задачу. В обычных кейсах, как и в задачах, вопрос, на который нужно ответить, уже сформулирован. Мы убеждены, что настоящее образование связано с раскрытием для людей горизонтов и работой в основном с их сознанием. А современные бизнес-кейсы сознания не расширяют». По мнению Сергея Филоновича, кейсы как таковые не случайно возникли в 1950-е годы, когда доступ к информации был ограничен: «Теперь люди должны кейсы сами создавать. Кстати, сейчас все забывают, что кейс-метод пришел из юриспруденции, причем из прецедентного права. И забывают, что эрудиция убивает творчество». Исходя из этого в ВШМ НИУ ВШЭ ввели такую форму занятий, как мастерские, где слушатели, эмпирически изучая реалии того или иного бизнеса, сами формулируют его проблемы и создают кейсы.
Сергей Мясоедов: «Студенты, с которыми мы сегодня работаем, существенно сильнее как бизнесмены, чем те, что учились у нас, когда российский рынок бизнес-образования только складывался»
Фото: Олег Сердечников
Личный опыт
Еще одна причина для российских бизнес-школ чувствовать себя сегодня уверенно на рынке — состав преподавателей. За двадцать пять лет ситуация кардинально изменилась в лучшую сторону. Появилось довольно много специалистов, имеющих опыт работы в бизнесе, но при этом готовых и преподавать. Так, в ВШМ НИУ ВШЭ гордятся тем, что уже две программы МВА в школе разработаны ее бывшими выпускниками. Плюсы этих программ — не только опыт самих разработчиков, но и их знакомства среди практикующих звезд предпринимательства и менеджмента, которых они привлекают к занятиям со студентами. В ИБДА РАНХиГС приводят в пример преподавателя в области операционного менеджмента, издавшего пособие для студентов, где используется более трехсот мини-кейсов на российском материале: эти кейсы собраны им в последние семь-восемь лет по ходу консультирования отечественных компаний.
