Газета Завтра Газета - Газета Завтра 397 (28 2001)
"; y+=" 18 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--
19
Напишите нам 5
[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]
МЫ СНОВА В БОЙ ПОЙДЕМ! (Рассказ участников акции НБП в Латвии)
15 ноября прошлого года над Ригой взвились красные флаги: трое российских национал-большевиков захватили самое высокое здание в городе, башню собора Святого Петра. Их подвиг дорого им обошелся: 30 апреля этого года их осудили в общей сложности на тридцать пять лет тюрьмы. Мы помним о них, пусть сейчас они вне досягаемости. Но мы повстречались с другими нацболами-участниками той славной акции. Кирилл Бегун, Михаил Савинов и Илья Шамазов продвигались в Ригу в составе второй группы, которая должна была соединиться с геройской тройкой. Им повезло меньше: по наводке ФСБ вторую группу вычислили и арестовали на подходах к Риге. Отсидев по семь месяцев за нелегальный переход границы, 20 июня они вернулись в Россию. Через несколько дней в редакции "Завтра" они рассказали нам о своем участии в "латышской эпопее".
Кирилл Бегун. К тому времени, когда состоялась акция, пикетами у латвийского посольства мы все уже были сыты по горло. Латышам в России все по барабану. Единственное, что их немножко всегда колебало, так это испачканный фасад посольства, побитые окна — но это все несерьезно. Пришло время действовать на территории противника.
Наша акция готовилась достаточно долго. Это была далеко не первая попытка проникновения на территорию Латвии — четвертая, по-моему. Но ФСБ не дремала, поэтому попытки прорваться в Латвию через территорию России или Белоруссии всякий раз пресекались: наших вели, что называется, "от Москвы до самых до окраин". Причем доходило до смешного. Пустой ночной вокзал, все спят, и мы, четыре человека, куда-то идем — а за нами такая же толпа: мы в туалет — они в туалет, мы к киоску — они тоже к киоску. Вокруг нас сновали "алкаши" с аккуратно нарисованными синяками и аккуратно разорванными курточками. В псковском поезде, разумеется, нас тоже вели, но это уже был другой подтип — "фээсбэшник обыкновенный": квадратные головы с интеллектом на уровне табуретки. В каждом из трех вагонов сидела одинаковая "будка" с газетой "Совершенно секретно" и, абсолютно не стесняясь, "пасла" нас.
Но им все дико обломалось, потому что в нашем вагоне ехали призывники-морпехи в Калининград — тоже все одинаковые, бритые, молодые, которые подняли в вагоне жуткий шум, и потеряться между ними нам не составило труда. Тем более, на ночь свет был выключен, и "табуреткам" ничего не оставалось, как принять облик мирных граждан и лечь спать, поскольку в полной темноте ничего читать нельзя, даже "Совершенно секретно".
Михаил Савинов. Про призывников могу добавить следующее: жуткий шум они подняли из-за того, что при посадке в поезд у них были изъяты стратегические запасы спиртного, и они страшно переживали. А в самом поезде бутылка водки стоила 125 рублей, поэтому крик стоял страшный.
Сначала мы планировали сойти на платформе города Резекне, но там, как выяснилось, к нашему приезду хорошо подготовились: повсюду стояли местные пограничники и с нетерпением ожидали нашего появления… Мы решили не делать глупостей, решили проехать дальше и спрыгнуть между двумя городами.
Прыгали мы вчетвером, хотя изначально нас было пятеро: но одного высадили на границе российские пограничники, потому что у него был просрочен паспорт. Сначала прыгал я, потом Сергей Геронин, затем Кирилл Бегун и Илья Шамазов, с разницей несколько сот метров. Затем мы по плану должны были по одиночке продвигаться в глубь латвийской территории — на явочные квартиры. Только там мы должны были узнать, где, когда и как должна была пройти наша акция в Латвии.
Десантирование производилось на ходу, на скорости около 50 км/ч. Все прошло более-менее удачно, за исключением того, что один из нас, Илья Шамазов, сломал ногу и продолжить движение уже не смог.
Илья Шамазов. Когда поезд отошел от Резекне, мы через некоторое время собрались у оговоренной заранее двери в тамбуре. Приготовились к прыжку, я сорвал стоп-кран, и ребята по очереди стали выпрыгивать почти на полном ходу. Я прыгал последним. Ощущение полета было фантастическим, я его все время вспоминаю. Приземлился удачно, но с отскока попал в кучу железнодорожных рельсов, а от них — в канаву. Попытался выбраться из нее, но нога не работала. Ощупал ее и понял, это перелом. Чувствую злость, понимаю, не доехал.
Поезд остановился. По насыпи ко мне подбежали полицаи с фонарями. Было обидно, я понимал, что это конец моего пути. Меня погрузили в поезд и высадили из него в Даугавпилсе. Срочно отправили на операцию. Просверлили ногу, поставили растяжки и — в отдельную палату на шесть коек. В больнице меня, неспособного к передвижению, охраняли два полицая. Три литра крови на операции потерял.
Кирилл Бегун. Мы спрыгнули где-то в час ночи. Искать друг друга было бесполезно: ночь, пересеченная местность — леса-поля. Я чуть не заблудился из-за безумного латвийского фермерства с его пашнями неестественной формы, которые мне приходилось так огибать, что я полностью потерял стороны света.
Потом мы узнали, что на наш перехват были брошены фантастические силы, но поначалу таковых сил было абсолютно незаметно. Единственное — дико мучили собаки на каждом хуторе. Они начинали лаять за километр до моего подхода, и еще километр после меня лай продолжался. То есть за мной шел замечательный звуковой хвост.
Сначала моей целью было отзвониться. Телефонная будка в очередной глухой деревне оказалась единственным признаком цивилизации. А так — обычный развалившийся советский колхоз. Телефонная карта у меня была, но я не был предупрежден о местных расценках на телефон. С двухлатовой картой (это около 90 руб.) можно говорить буквально минут семь. А поскольку карта была уже начата, то я успел лишь узнать, что мне надо ехать в Ригу — и карта закончилась. Деньги у меня еще были, и я рассчитывал купить еще карточку.
Отзвонился, было уже часов пять утра. Поблуждал я очень душевно. Двинулся к трассе, чтобы доехать до более цивилизованного населенного пункта. Выхожу — стоит огромный указатель с надписью "Мальта". Во, думаю, забрел! Впоследствии оказалось, что это "Малта", через которую я и двинулся к трассе. Тут тормозит машина, из нее высовывается голова в фуражке и просит предъявить документы. На что я отвечаю: "А документов нету". Тогда он меня спрашивает: "А сам откуда идешь?" Я ему и говорю: "С Мальты" — чем и сдал себя с потрохами. Тут со всех сторон налетели кто с собаками, кто с автоматами, все в разной форме. У них штук десять всяких полиций, и все носят разное обмундирование — такое дефиле, натуральная демонстрация мод.
Меня начали обыскивать, кто кричит: "Руки за голову", кто: "Руки на капот", все дико счастливы, на лицах безумие светится. Обыскивать, как и все остальное, они, как оказалось, тоже не умеют, потому что единственное доказательство моей связи с местными нацболами — бумажку с телефоном — я успешно и с аппетитом слопал. После этого предъявлять мне было нечего. Единственное, что они нашли, так это советский паспорт, из-за которого они предъявили мне обвинение в незаконном переходе границы.
Михаил Савинов. Со мной как все происходило? Я прошел больше всех, доставив полицаям соответственно больше хлопот. При прыжке с поезда я неудачно упал, разбил голову и около часа лежал в придорожном бурьяне без сознания. Прихожу в себя — мелкий дождь, ночь, темно, сыро. Никого вокруг. Встаю, думаю: надо идти. Чутье помогло: в свое время часто ходил в походы и ориентироваться на местности умел. Исходя из того, что недалеко от железной дороги должна проходить какая-нибудь трасса, я двинулся поперек железки. Через леса, поля, а также болото местного значения, я, промокший сверху и снизу, выбрался, наконец, на эту трассу. Вижу дорожный указатель: "Даугавпилс — столько-то км, Резекне — столько-то". Помня о пограничниках в Резекне, я принял решение продвигаться в сторону Даугавпилса, хотя туда идти было дольше.
Шел ночь с пробитой головой, периодически меня вело в сторону, было желание завалиться куда-нибудь и поспать, но шел до конца.
От места десантирования до остановки, где я сел в автобус, прошел около 45 км. Около 8 утра сел в междугородний автобус, где и уснул. Мой внешний вид — завязанная платком голова, поверх этого бейсболка, залитая кровью куртка, штаны до пояса в болотной жиже, — мой вид никого не интересовал, лишь бы за билет заплатил. Сел я на заднее сиденье и заснул. По ходу в автобус заглянул какой-то человек в форме, внимательно на всех поглядел, но ничего подозрительного не обнаружил, и мы поехали дальше.
