Валентин Зорин - Мистеры миллиарды
С потемневших от времени портретов представители многих и многих поколений древнего рода взирали на отнюдь не рыцарского вида субтильного старика, расположившегося в огромных готических залах замка. Поль Гетти, приобретя родовое имение герцогов Свазерлендских, давал прием в ознаменование новоселья. С томным кокетством американский толстосум, выставивший с помощью долларов обедневших английских герцогов из отчего дома, выложивший только на модернизацию — установку драгоценных ванн, аппаратов искусственного климата, бассейнов для плавания и прочего — около трех миллионов, объяснял гостям, что он устал от шума городской жизни и потому решил поселиться в сельской местности. И вообще пора заиметь пристанище одинокому человеку, сетовал бедняжка Гетти. Нельзя же всю жизнь скитаться по гостиницам, это неуютно, да и накладно: приходится снимать дорогие номера в дорогих отелях — деньги так и текут. И экономный миллиардер показывал гостям свое новое жилище — смесь благородной седой старины с наисовременнейшим комфортом.
По подсчетам репортеров светской хроники, лишь этот вечер обошелся хозяину в несколько десятков тысяч долларов. Вино лилось рекой в буквальном смысле. Струи шампанского били из нескольких фонтанов, кушанья подавались на золотой посуде. Перепившиеся денежные тузы и отпрыски аристократических родов учинили подлинный дебош. Охмелевшие великосветские шалуны едва не утопили в мраморном бассейне фоторепортера, пожелавшего увековечить этот раут. Насмерть перепуганного, потерявшего всю аппаратуру, насквозь промокшего, его отняли у расходившихся гостей и вытащили из бассейна дюжие служители. Газеты сообщали, что в течение нескольких дней парк и лужайки, примыкающие к замку и напоминавшие после приема поле сражения, приводились в порядок, очищались от обломков, осколков и иных следов великосветского кутежа.
И все-таки читатель поспешит, если сделает вывод, что страсть к прожиганию жизни является пружиной, движущей Гетти, толкающей его к заграбастыванию все новых миллионов. Во-первых, тех богатств, которые у него уже есть, более чем достаточно для самых отчаянных кутежей и беспросыпного пьянства не одному, а тысяче кутил и прожигателей жизни на добрых несколько десятков, если не сотню, лет. А во-вторых, Поль Гетти отнюдь не бесшабашный кутила и далеко не прожигатель жизни.
Общество, в котором он живет, круг, в котором вращается, требуют время от времени широких жестов в виде пышных приемов. И Гетти идет на это, но скрепя сердце. Представитель фирмы, осуществлявшей по заказу Гетти модернизацию Свазерлендского замка и подготовку к описанному выше приему, рассказывал впоследствии представителям прессы с нескрываемой ошарашенностью о том, как миллиардер выматывал из него все жилы, самолично проверяя и перепроверяя счета на покупку килограмма гвоздей или мотка проволоки для прикрепления картин. Флегматичный метрдотель был доведен хозяином замка буквально до слез, когда не смог найти счета на несколько банок майонеза и коробку лаврового листа.
О скаредности Поля Гетти, доходящей до анекдота, рассказывают все его знающие. Впрочем, судите сами — в огромном Свазерлендском замке имеется лишь один телефон обычного образца. Он установлен в личном кабинете хозяина, куда ход всем посторонним, в том числе и его гостям, строго заказан. Посетители этого дома, желающие позвонить по телефону, имеют возможность воспользоваться несколькими десятками телефонов-автоматов, установленных во всех помещениях дворца. Я предвижу недоверчивые улыбки читателя. Нормальному человеку трудно поверить в то, что обладатель миллиардного состояния собирает с им же самим приглашенных к себе в дом гостей центы и пенсы в копилки таксофонов.
И тем не менее это факт. Так же, как фактом является то, что большая часть деловой корреспонденции Поля Гетти пишется в целях экономии собственноручно на обратной стороне и на полях писем, полученных им от клиентов. Имя Гетти не связано ни с одним благотворительным мероприятием, столь модным среди миллиардеров, любящих отводить глаза широкой публике.
А вот еще один образчик геттиевского патологического скупердяйства, но уже, если можно так выразиться, теоретического свойства. Весной 1967 года Гетти выступил на страницах английской печати с большой статьей. Не думайте, что она содержала соображения относительно нефтяного бизнеса, тонкостей финансовой механики или иных предметов, имеющих отношение к большому бизнесу. Ничего подобного. Статья содержала рекомендации на тему о том, как можно сэкономить несколько долларов на эксплуатации автомобиля. «Ни один из владельцев автомобиля, — поучает автор статьи, — не имеет права не думать о себестоимости своих поездок».
Дальше — больше. Экономный миллиардер предлагает читателю плоды своих длительных раздумий и расчетов. «Одна неисправная свеча зажигания, — говорится в этом бесподобном образчике геттиевского журнализма, — обходится владельцу в течение года в 36 долларов 40 центов в виде перерасходованного бензина. Загрязненный фильтр двигателя в течение того же периода наносит автовладельцу убыток примерно в 18 долларов, неисправные кольца поршней — еще 12 долларов». Особенно миллиардер обеспокоен неправильной установкой зажигания. Шутка ли, эта ужасная ошибка может унести за год из кармана легкомысленного обладателя машины целых 4 доллара. Вот ужас-то!
От всех этих грусть наводящих подсчетов Гетти обращается к рекомендациям. По его мнению, не резкое, а плавное торможение дает возможность на каждый галлон бензина проехать большее количество миль, аккуратное подруливание к тротуару экономит покрышки. «Не забывайте, что внимательное, аккуратное и нежное ваше отношение к автомобилю, включая мойку, обслуживание, полировку и так далее, обеспечивает более длительный срок службы автомобиля и при продаже — максимум его цены, хотя бы и подержанного».
Обратите внимание на слово «нежность», употребленное миллиардером по отношению к вещи. Оно обронено не случайно, Среди его многочисленных писаний — а я прочитал сотни страниц, вышедших из-под его пера, — это единственный случай, когда Гетти сентиментален. Сравните это хотя бы с приведенным выше его рассуждением о взаимоотношениях с сыновьями! И этот единственный случай имеет место, когда речь заходит о материальной ценности, о вещи. Это уже не просто вещь — в данном случае автомобиль. Это вещь-символ, вещь-ценность, вещь-культ. Единственный культ, которому всю жизнь поклонялся и поклоняется Жан Поль Гетти.
Казалось бы, что плохого в советах разумно эксплуатировать автомобиль. Но вдумайтесь в это. Миллиардер, ворочающий огромными суммами, кстати, владеющий не одним, не пятью, а целым парком автомобилей, поглощенный своими крупного масштаба финансовыми операциями, находит время и, главное, желание для того, чтобы поделиться соображениями на тему грошовой экономии.
Нет, не альтруизм, не забота о ближнем движет в данном случае миллиардером. Это симптом заболевания. Стоит только Гетти наткнуться на тему о том, где можно сэкономить грош, и его уже не остановишь. Нечто, быть может вначале и неплохое, доводится до абсурда, приобретает характер патологический. К Полю Гетти особенно относится мысль о том, что человеческие недостатки суть продолжение хороших качеств. С тем уточнением, что все или почти все хорошие качества, заложенные в этого субъекта матушкой природой, в данном случае в силу ряда обстоятельств доведенные до абсурда, обернулись своей противоположностью. Он человек по-своему цельный, обуреваемый страстями всепоглощающими. Геттиевская скупость — это качество, доведенное до совершенства, химически чистое, свободное от всех посторонних примесей, вроде оглядки на то, «что люди скажут», какой-либо стыдливости и ханжеских вздохов о благе ближнего.
Скаредность Гетти такова, что люди, общающиеся с ним, иногда задают вопрос: полноте, да в своем ли он уме?
Совместимые несовместимости
В своем. Его ум работает четко и безотказно, распутывая сложнейшие хитросплетения деловой конъюнктуры. Он самостоятельно и единолично руководит большим и очень сложным бизнесом, нигде не обнаруживая пока что ни признаков склеротического ослабления умственной деятельности, ни отклонений своей психики. Скаредность титанических масштабов, не менее всепоглощающая, чем у пушкинского Скупого, — это вторая натура Поля Гетти.
...Надо было слышать, как потускнел голос Гетти, спало все его оживление, с которым он только что рассказывал о недавно приобретенных шедеврах живописи за несколько миллионов долларов, когда я его спросил, знает ли он, в каких нечеловеческих условиях живут и трудятся арабы — рабочие на его нефтяных приисках.
— О-о, да, да, — торопливо забормотал он. — Конечно, я стараюсь исправить их тяжелое положение. Я только жду время, чтобы исправить их жизнь. Необходимо сделать что-нибудь для моих рабочих. И я, конечно, думаю о моих рабочих и хочу сделать все возможное для них... Поверьте мне... Но я считаю себя тоже рабочим человеком. Я тоже тружусь. Каждый день по пятнадцать часов в сутки. Разве это мало? Вы понимаете меня?
