Русские парижане глазами французской полиции ХVIII века - Александр Фёдорович Строев

Русские парижане глазами французской полиции ХVIII века

УДК [325.2(=161.1)](091)(44)«175/179»

ББК 63.3(4Фра)51-284.6(=411.2)

Р89

Составление: Д. Кондаков, А. Строев Перевод с французского Д. Кондакова

Русские парижане глазами французской полиции ХVIII века. – М.: Новое литературное обозрение, 2025.

В эпоху Просвещения более шестисот россиян жительствуют в Париже: вельможи, дипломаты, писатели и ученые, художники и коллекционеры, масоны и авантюристы. Русские парижане общаются с Руссо и Дидро, д’Аламбером и Мармонтелем, переписываются с Вольтером, и в то же время содержат танцовщиц, играют в карты, влезают в долги и попадают в тюрьму. Полицейские донесения, собранные в книге, рисуют психологический портрет русского дворянства эпохи Просвещения и заодно позволяют проследить эволюцию французского сыска на протяжении XVIII века. Денис Кондаков – автор книг «Творчество Эжена Ионеско в контексте идейно-художественных исканий европейской литературы ХX века» (2008), «Les Russes à Paris au XVIIIe siècle sous l’œil de la police» (совместно с А. Строевым, 2024). Александр Строев – автор книг «Les Aventuriers des Lumières» (1997), «„Те, кто поправляет фортуну“: Авантюристы Просвещения» (1998), «La Russie et la France des Lumières: Monarques et philosophes, écrivains et espions» (2017), «Литературные судьбы русских писателей во Франции» (2023).

В оформлении обложки использован фрагмент иллюстрации из «Journal des Dames et des Modes». 15 октября 1806. Рейксмузеум, Амстердам / Rijksmuseum Amsterdam.

ISBN 978-5-4448-2892-2

© Д. Черногаев, дизайн обложки, 2025

© ООО «Новое литературное обозрение», 2025

Денис Кондаков, Александр Строев

«Русские парижанцы» в век Просвещения

Красное место! Драгой берег Сенски!

Где быть не смеет манер деревенски:

Ибо всё держишь в себе благородно,

Богам, богиням ты место природно.

В. К. Тредиаковский. Стихи похвальные Парижу

Эта книга – плод долгой коллективной работы. В 2012–2013 гг. вместе с магистрантами кафедры компаративистики Университета Новая Сорбонна мы отыскали и переписали в архиве Министерства иностранных дел Франции в фонде слежки за иностранцами все полицейские донесения, где упоминались русские (1771–1791)[1]. Парижские инспекторы представляли отчеты по сообщениям осведомителей, далее они редактировались, систематизировались, переписывались и обычно еженедельно, по пятницам, пересылались в МИД. Затем мы присоединили к ним разрозненные дела 1743–1747 гг. из архива МИДа, из фонда «Мемуары и документы»[2]. Часть донесений 1740–1760 гг. хранится в библиотеке Арсенала.

К ним добавляются донесения полиции нравов, следившей за актерками, домами терпимости и содержанками, которые инспектор Маре посылал генерал-полицмейстеру Парижа Антуану де Сартину в 1759–1777 гг.[3] Это самая яркая и забавная часть, ибо полицейские инспекторы, зная, сколь король Людовик XV был охоч до пикантных историй, писали элегантно и иронично. Увы, его внук Людовик XVІ подобными материалами не интересовался, и источник вдохновения иссяк.

Третий тип документов составляют следственные дела подданных Российской империи, отправленных в тюрьму за долги и мошенничество, а также французского авантюриста, обвиненного в шпионаже[4]. Мы использовали только небольшую часть их, ибо они заслуживают отдельного издания.

Все вместе эти материалы дают довольно полную картину жизни русских в Париже XVIII века и заодно позволяют проследить, как менялись методы работы полиции на протяжении столетия.

Донесения полиции нравов и надзора за иностранцами, следственные дела, сохранившиеся во французских архивах, описывают повседневную жизнь более шестисот подданных Российской империи, проживавших в Париже в век Просвещения. Осведомители следят за вельможами, дипломатами и писателями, фаворитами и сыновьями императрицы Екатерины ІІ, учеными и врачами, за графами Воронцовыми, Разумовскими, Румянцевыми, Салтыковыми, Шуваловыми, Чернышевыми, Строгановыми и Орловыми, за князьями и княгинями Белосельскими, Барятинскими, Долгорукими, Голицыными, Кантемирами и Дашковыми, а также за Денисом Фонвизиным, Иваном Хемницером, Максимом Невзоровым и другими. Они шпионят за ними в частных особняках и посольствах, в салонах и литературных собраниях, в домах свиданий и загородных домах, вплоть до альковов.

Россияне водят дружбу с Дидро и Мармонтелем, посещают Руссо, переписываются с Вольтером, печатаются во «Французском Меркурии». Они представляются ко двору в Версале, посещают масонские ложи, а во время Революции – Национальное собрание. Граф Александр Строганов, семьи Шуваловых и Голицыных сами держат салоны и открытые столы, задают балы и концерты, и, благодаря полицейским донесениям, мы знаем имена их гостей. Они с восторгом погружаются в светскую жизнь, шьют наряды у лучших портных, в том числе у модистки королевы Марии-Антуанетты, наслаждаются изысканной кухней и винами, спектаклями и актрисами.

Донесения позволяют описать круг общения дипломатов Антиоха Кантемира, Дмитрия Голицына, Фридриха Мельхиора Гримма, Ивана Барятинского, знакомство Семена Нарышкина с ученым Луи-Бертраном Кастелем, Алексея Гросса с маркизом де Стенвилем, отцом герцога де Шуазеля, проследить за деятельностью Жильбера Ромма и его воспитанника Павла Строганова в начале Революции, за пребыванием в Париже вице-канцлера Михаила Воронцова в мае 1746 г. и графа и графини Северных (великого князя Павла Петровича и Марии Федоровны) в мае-июне 1782 г.

Они раскрывают с новой стороны работу парижской полиции в эпоху Просвещения. Если в начале века она предстает как хорошо отлаженная карательная машина, обеспечивающая тотальную слежку, то позднее она стремится также к исправлению нравов. Если в 1730–1740 гг. осведомители принуждены изыскивать благовидные предлоги, дабы проникнуть в дома приезжих, рискуя попасть под град палочных ударов от слуг, то затем генерал-полицмейстеры Антуан де Сартин и Жан-Шарль-Пьер Ленуар наносят визиты знатным иностранцам, иногда вызволяют тех, кто попал в затруднительные положение, и не отправляют их без раздумья в тюрьму за долги, как раньше. Полиция тесно сотрудничает с министерством иностранных дел, при необходимости советуется с русскими дипломатами и Гриммом, доверенным лицом Екатерины ІІ.

Несмотря на ошибки и неточности, донесения рисуют вполне достоверные портреты русских дворян. В первую очередь правонарушителей: профессиональных картежников (граф Дмитрий Матюшкин, полковник Гавриил Бибиков), злостных должников (Сергей Пушкин, принц Карл Курляндский), распутников (Сергей Салтыков, Кирилл Разумовский, Андрей Белосельский и др.). «Французские Лаисы» обирают приезжих по всем правилам искусства, а заодно дают им уроки парижской жизни. Другие дамы заводят более-менее постоянные связи с русскими, получают от них ренту, рожают детей, живут почти семейной жизнью многие годы, как актриса Деглан с советником посольства Николаем Хотинским.

Полиция нравов иронично и красочно описывает похождения россиян: они сорят деньгами, содержат танцовщиц, подхватывают дурные болезни, проигрываются в пух и прах, подделывают векселя, влезают в огромные долги, попадают в тюрьму. Эти донесения читаются словно романы. Мы следим за приключениями персонажей новеллы Дидро «Мистификация» князем Дмитрием Голицыным и девицей Дорне, за прототипами «Пиковой дамы» Пушкина.

Русская колония в Париже XVIII столетия – отнюдь не зеркало Российской империи. Однако она позволяет лучше понять устремления и чаяния русского дворянства эпохи Просвещения, их психологические комплексы, непростые отношения с власть предержащими на чужбине и на родине. «Русские парижанцы», воспитанные на французской культуре, сталкиваются с реалиями французской жизни, далекими от идеала. Литературный персонаж, созданный Вольтером и воспетый его подражателями, осмеянный графом Дмитрием Хвостовым и Денисом Фонвизиным, стал заметной фигурой в Париже (как свидетельствует Луи-Себастьян Мерсье) и вызвал пристальное внимание королевской власти и, разумеется, полиции.

Во французском варианте книги[5] мы поместили в хронологическом порядке все сохранившиеся донесения за период с 1729 по 1791 г. и часть следственных дел из архива Бастилии. Для контекста мы добавили послание министра иностранных графа де Вержена 1782 г., письма девиц легкого поведения к графу Ивану Салтыкову, а также список русских дворян, приезжавших